Так всегда было: там, внутри, у каждого чеовека именно так — тепло. Лишь однажды она заглянула в холодный внутренний мрак — в ад Героя.

Странно, но никогда раньше она не чувствовала свое тепло, никогда туда не заглядывала. Годами окунаясь в чужое, она не задумывалась о том, как же это приятно — быть одной, внутри себя, и знать, что это ты, это твое тепло, это твоя золотая вода, окутывающая с ног до головы.

Вода укачивала, словно в лодке, успокаивала. Девушке казалось, что она идет сквозь золотую реку, теплые волны касались лица. Не нужно было дышать, не нужно было испытывать боль и страх.

Это похоже на прогулку в парке в летний зной. Там всегда было много детей: они ходили по колено в воде, их смех звенел в дрожащем воздухе.

Конечно, стоило этого ожидать — прямо на ее пути, играя водой, золотившейся повсюду, сидел мальчик. Она остановилась, а потом села рядом, улыбаясь черноволосому ангелу.

— Что ты делаешь?

— Жду тебя,— светло-зеленые глаза окутывали еще большим теплом.

— Я здесь,— она протянула руку и погладила непокорные волосы ребенка.

— Это хорошо. Я только хотел с тобой попрощаться.

— Не уходи,— она почувствовала озноб в этом мире тепла.

— Отпусти меня.

— Я не могу.

— Ты должна, тогда я вернусь.

— Почему ты уходишь?

— Я отдал слишком много сил,— ясные глаза улыбались.— Я слаб.

— И ты не можешь остаться?— что-то соленое упало на ее губы.

— Могу, но тогда мы будем вместе совсем недолго. И потом я уже не смогу венуться, потому что потрачу все свои силы...

— Недолго?

— Чуть больше года. И это будет очень грустно,— мягкие пальчики оснулись ее лица.— Отпусти меня, и я обещаю вернуться.

— Когда?— мокрая пелена не давала ясно видеть ангельские черты.

— Через семь месяцев. Ты снова почувствуешь меня, и мы будем вместе, всегда.

— Ты обещаешь?

— Конечно,— улыбка ребенка почти ослепляла.— Я ведь твой, я ведь уже знаю тебя, а ты меня.

— Но ведь это будешь именно ты, правда?— она пугалась одной мысли, что вот этот ангел навсегда покинет ее.

— Да, это буду я,— он прижался к ней, улыбаясь.— Я буду лишь немного младше. Так здорово!

— Ты находишь?— она уже спокойно гладила его волосы.

— Да. Наверное, я буду почти ровесником рыжему мальчику.

— Какому рыжему мальчику?

— Который все еще ждет. Я вернусь к ним и тоже буду ждать. Он сидит рядом, вместе с серебряной девочкой. Я вернусь, и мы всегда с ними будем вместе.

— И много вас там, откуда ты пришел?

— Да, бесчисленно,— улыбнулся ангел, играя золотой водой.— Те, кто рядом со мной, смешные, очень многие рыжие, а у кого-то зеленые глаза, как у меня. И когда кто-то уходит, на его месте появляется кто-то другой... Но мы знаем, что еще увидимся, в другом мире...

— Но вы можете вернуться туда?

— Я могу. Но ты должна сама меня отпустить, не держать...

— Как?

— Возьми мои силы, она помогут тебе поправиться.

— Я не могу этого сделать,— опять соленые капли на губах.

— Можешь.

— Он будет страдать, ты знаешь,— она снова погладила такие знакомые ей волосы.

— Нет, если ты будешь рядом с ним. Если ты ему расскажешь обо мне.

— А как же я?

— Я вернусь.

— Я тебе верю.

— Передай ему, что я его люблю. Как тебя.

— Ты должен уже идти?

Она смотрела, как он встает в золотой воде, улыбка играла на его губах.

— Да.

— Я буду скучать.

— Мы снова скоро будем вместе.

— Возвращайся,— она видела, как он медленно ступает в жидком золоте.

— До скорого, мама.

Она вздрогнула, когда он растворился в теплом воздухе, лишь вода на миг взбурлила, обжигая.

Ксения села на постели еще раньше, чем открыла глаза. Чувствовала она себя отдохнувшей, только чуть покалывало спину. Из-за шторы, что отгораживала ее постель от остальной части помещения (она сразу же узнала рабочий кабинет Тео), пробивался свет дня.

Возле кровати, сложив на груди руки, сидел Джеймс. Казалось, что он спал, но как-то напряженно, словно и во сне охранял ее или переживал. Лицо было скованно, губы сжаты, запавшие щеки без привычного румянца. Бедный, как же он измучился...

Девушка обняла себя руками, прикрывая глаза — усталости не было, и она знала, почему. Наверное, она должна была заплакать, расстроиться, потерять аппетит, но лишь тихая грусть и ожидание были внутри.

Он обещал, значит, он вернется.

— Ксения?— штора отошла в сторону, и к ней подошел Тео. В руках у него был чемоданчик, выглядел целитель немного обеспокоенным.— Я думал, что ты еще долго проспишь...

— Все в порядке,— она слабо улыбнулась.— Спасибо. Ты куда-то уходишь?

— Меня вызвали в Мунго. Лили нашлась и, судя по тому, что мне известно, с ней не все в порядке...

— Я иду с тобой,— Ксения тут же откинула одеяло и встала. Голова немного закружилась.

— Перестань, ты уже достаточно сделала.

— Тео,— она лишь посмотрела на него, и Теодик замолчал.— Как ее нашли?

— Не знаю,— он отвернулся, пока девушка одевалась, стараясь не разбудить Джеймса.— Кстати, я усыпил его.

— Да?— она застегнула мантию и нащупала свою палочку.

— Он отказывался спать, пока не узнает, что с тобой... и с ребенком,— Тео проницательно смотрел на нее, и Ксения знала, что грусть все-таки отразилась на ее лице. Он все понял без слов, просто кивнув.— Думаю, твоего кузена сейчас придется усыплять таким же образом.

Ксения усмехнулась.

— Думаю, нужно его разбудить,— девушка погладила напряженное лицо Джеймса. Да, он устал и нуждался в отдыхе. Но ей так не хотелось снова оставаться без него. Он должен быть с ней рядом. Да и не будет он слишком доволен, что она ушла, пока он был окутан волшебным сном.

— Как хочешь,— Тео извлек из внутреннего кармана палочку и направил ее на Джеймса. Тот вздрогнул и тут же подскочил на месте, словно и не спал вообще.

— Какого...?!— он был сердит на целителя и, наверное, высказал бы ему все, что имел на душе, если бы не увидел ее, стоящую перед ним и улыбающуюся.— Ксени!

Джеймс сжал ее в своих крепких объятиях, целуя в волосы.

— Ты в порядке? Почему ты встала? Может, ты хочешь...?

— Джим, все хорошо, правда,— она чуть отстранилась, заглядывая в его глаза.— Мы поговорим позже, ладно? Сейчас мы должны помочь твоей сестре, что бы там с ней не случилось...

Муж задумался, словно решая, что же для него сейчас важнее, а потом покорно кивнул, сообразив, что у него не спрашивают разрешения, а просто ставят в известность.

— Но я запрещаю тебе утомляться,— пробурчал он, впиваясь рукой в ее холодную ладонь.

Ведь надо ему еще как-то сказать... Но не сейчас, когда он может испытывать спокойствие, когда и она, и Лили были в безопасности. Ему нужен был отдых.

Тео вышел, и она услышала его тихий голос где-то сбоку. Наверное, у него были еще пациенты.

— Как ты себя чувствуешь?— карие глаза испытывающе смотрели на нее.— Как вы?

— Нам пора,— Тео тактично остановился по ту сторону занавеса.

Ксения улыбнулась мужу и потянула его прочь. Он покорно пошел за ней, явно еще не проснувшийся, чтобы настаивать на ответах на свои вопросы.

Они трансгрессировали в переулок возле витрины с маникенами и вскоре оказались в шумном холле больницы. Ксения кивнула дежурной целительнице, что принимала новоприбывших, и стремительно пересекла коридор.

Они быстро поднялись по лестнице, Джеймс шел впереди, указывая, где лежит его сестра. Он молчал, на лице читалось волнение.

— Он уже был у Лили,— тихий голос Тео раздался позади.— Если бы не беспокойство за тебя, он бы не ушел оттуда.

— Я знаю,— кивнула Ксения, на ходу беря со стеллажа желтый халат и протягивая Тео другой.— Что с ней?

— Забвение,— только и ответил Тео.

Ксения споткнулась, и Джеймс поддержал ее.

— Она не помнит Малфоя,— шепнул муж, и девушка на миг перестала дышать. Мерлин, как он мог?! Как мог этот человек сделать такое?! Ведь это убьет Скорпиуса!— Малфой пока не знает.