(f) М. Фарадей борется за научный приоритет.

(g) М. Фарадей в оппозиции тем высокопоставленным представителям британского общества, которые, не занимаясь непосредственно исследованиями, включались в состав высшего руководства научных организаций.

Конечно, в моей интерпретации есть доля художественного преувеличения. Подчеркну, что это моя (искусственно гиперболизированная) интерпретация моих впечатлений от чтения книги М. И. Радовского.

"Информационное затенение" плюс "борьба" равно "Робин Гуд"

Но все же еле уловимый ветерок литературной стилизации ощущается: начинает потягивать Робином Гудом (защитник слабых, борец с сильными).

Появление такой литературной стилизации - это хорошо или плохо?

Русскоязычных работ о Майкле Фарадее относительно не много. В его жизнеописаниях не так уж много ярких, выразительных деталей; он был углублен в труд, в исследования.

Из существующих русскоязычных работ не все являются легко и общедоступными.

Представим, что сравнительно небольшое число биографических работ о Майкле Фарадее будут составлять произведения, хотя и "всесторонние", биографически точные, но не вызывающие интереса широкого круга читателей. Что эти произведения обращают на себя внимание лишь узкого круга заинтересованных лиц - тех, кто желает узнать специальные детали из жизни М. Фарадея. Такое гипотетическое положение вряд ли будет заслуживать положительной оценки.

Наверное, более предпочтительным можно считать другой вариант, при котором - хотя и с некоторыми смещениями биографических акцентов - но о Майкле Фарадее будут знать все те люди, которые относят себя к числу получивших среднее образование.

С этой точки зрения книга М. И. Радовского

(1) как - в общем - полноценная биографическая работа, и

(2) как безусловно ценный популяризационный материал

заслуживает однозначно положительной оценки.

В конце концов, если выбирать между книгой, которая не создает эффекта индукции читательского интереса, и той книгой, которая читательский интерес возбуждает, то следует отдать предпочтение той, которая легко и охотно читается широким кругом читателей.

Робин Гуд - характерный литературный герой. Он ярок, иллюстративен; его личность легко привлекает внимание. Он доступен пониманию людей разных специальностей и разных возрастов. Меткая стрельба из лука и общепонятная легендарная забота о "простых" людях привлекают и внимание, и симпатии.

А вот в этих пробирках, реактивах, магнитах, проводах, десятках, сотнях, тысячах опытов, бесконечных рабочих записях - в них нужно не только не запутаться, но еще и разобраться. Вот отклонилась стрелка прибора... И что? Да тут требуется целое исследование. Или - некоторое размышление.

Другой вопрос - под влиянием ветра отклонилась стрела меткого Робина Гуда. Это может изменить сюжетную линию, привести к новым приключениям. Все понятно, наглядно и занимательно.

Что ж... отклонилась стрелка прибора Майкла Фарадея, и развитие человеческой цивилизации изменилось... Электрификация мира стала реальной...

5.3. Спокойное мужество и молчаливый героизм

Сосредоточенный исследовательский героизм

Героизм Майкла Фарадея, как и героизм многих иных выдающихся деятелей науки (вообще, деятелей цивилизации) - он другого (не наглядного) типа.

Героизм М. Фарадея, проявляющийся в колоссальных затратах энергии и здоровья во время исследовательского процесса, в чем то напоминает исследовательский героизм Г. Шлимана, работавшего на холме Гиссарлык в сорокоградусную жару при наличии собственного заболевания. Но Г. Шлиман работал все же публично (так или иначе, рядом были река, море, а над головой - средиземноморское солнце). А Майкл Фарадей действовал в лаборатории.

А если от легкой стилизации под Робина Гуда вернуться к тому Майклу Фарадею, каким он был в реальной жизни? Лаборатория и многодневный, сложный и тяжелый (в тоже время, увлекательный) исследовательский труд?

"Лаборатория" - понятие развивающееся

Значительная часть - возможно, не менее половины - жизни Майкла Фарадея прошла в его лаборатории.

Сделаем заметки вот какого содержания.

Во первых, до широкого развития электрического освещения дело еще не дошло (это станет одной из важнейших заслуг Томаса Эдисона).

Во вторых, лаборатория М. Фарадея находилась в пределах городской черты Лондона. Снова вспомним Томаса Эдисона, этого великого деятеля культуры научных исследований. Он стремился к организации исследований за пределами крупных мегаполисов. Ощущение простора, определенное озеленение, возможно - птицы, в какие то периоды - тишина: все это положительно влияло и на жизненный тонус, и на здоровье исследователей.

"В начале 1800 х ядовитый смог и недостаток света от уличного освещения превращали Лондон в неприветливый темный город" [Фарадей. Электромагнитная индукция. С. 15].

"Он отправлялся рано утром в свою лабораторию и возвращался в лоно семьи лишь поздно вечером, проводя все время среди своих приборов. И так он провел всю деятельную часть своей жизни, решительно ничем не отвлекаясь от своих научных занятий" [Абрамов Я. В. "Майкл Фарадей. Его жизнь и научная деятельность"].

Вспомним слова Генриха Шлимана, сказанные в тот период, когда он входил в немногочисленное число любителей купаться в Финском заливе: я хочу на свежий воздух, к животным, к крестьянам. (Но уже давно вызрело у него желание "оставить торговлю" ("я не могу больше выносить треволнений", "в Греции философия и история с пользой займут мои дни", "я хочу на свежий воздух к крестьянам и животным" [Богданов И. А. Генрих Шлиман. Русская авантюра / Игорь Богданов. - М.:АСТ: Олимп, 2008. С. 260])).

Вернемся к теме биографии М. Фарадея: объективно он, увлеченный исследованиями человек, провел значительную часть жизни в помещении с не самым оптимальным (хотя и не с самым плохим) освещением, вдали от "природы", просторности, широкого озеленения, свежего воздуха. В этом, естественно, не было ничьего злого умысла, таковы были условия тогдашней жизни, да и сам Майкл Фарадей, выходец из "низов", считал за счастье посвятить свою жизнь исследованиям, науке. Предполагаю, что условия своей работы он считал превосходными. Этот биографический аспект оттеняется лишь для того, что бы показать относительную сложность изложения жизнеописания Майкла Фарадея в привлекательной для широкого круга читателей манере (а такое изложение является заслугой М. И. Радовского), и чтобы подчеркнуть важность настойчивости и самоотверженности в жизненной позиции исследователя (М. Фарадея).

Отчасти объем исследовательских трудов Майкла Фарадея характеризуется его рабочим дневником, который содержит последовательность абзацев от 1 до 16041. М. Фарадей вел его 30 лет [Фарадей. Электромагнитная индукция. С. 11].

Призвание

Прочитав ряд русскоязычных жизнеописаний Майкла Фарадея, и размышляя о том, как сформулировать итоговые обобщающие впечатления и суждения относительно личности и деятельности Майкла Фарадея, я пришел к тем понятиям, которые прозвучали в очерке о Льве Толстом: "спокойное мужество" и "молчаливый героизм".

Кроме того, вспомнилась и цитата, приведенная в очерке об истории дневникового творчества.

Русскоязычная статья "Лютер", размещенная в Википедии, содержит следующие высказывания: "Одним из центральных и востребованных положений взглядов Лютера считается концепция "призвания"... ...Лютер полагал, что и в мирской жизни на профессиональном поприще осуществляется Божья благодать. Бог предназначает людей к тому или иному виду деятельности, вкладывая в них различные таланты или способности, и долг человека прилежно трудиться, исполняя своё призвание. В глазах Бога нет труда благородного или презренного".