Слеза покатилась по его щеке.
Она невзначай упала прямо на пол.
Знать, так говорит великий разум.
Он качнул головой, снял с себя вещевой мешок.
Отдал не многое.
Книжку, которую берёг больше всего.
Будешь один, откроешь откровение.
Смысл взят из глубины моих чувств.
Правда понята и найденная не случайно.
Я её обдумывал всю свою жизнь.
Слово, правящее тобой – главное оружие против бессилия и зла.
Помнишь, где возвышается самая высокая скала.
Сразу увидишь большую каменную голову, я её называю храм небес.
Смотри на самую неприступную стену, в ней таится и прячется «тайный» проход.
А войти можно лишь с южной стороны.
Взобравшись, сразу увидишь каменный очень тяжёлый валун.
Сдвинь его, там найдёшь мой обоюдно острый меч.
Сразу же возле него хранится очень старая книга.
Боевое искусство Хо-с-рёк! Храни её.
В ней записаны все приёмы нашей борьбы.
Но деда.
Я, наверное, скоро уйду на упокой.
Может, правдиво сказано.
Но до сих пор деда Хве-Танг-Хе о книге молчал.
Рано утром учитель Хве-Танг-Хе вышел и, наверное, ушел навсегда.
Квон-Кхим-Го остался один.
Видимо, он пошёл своей дорогой домой?
Холодно было на душе.
Возник непредвиденный разговор, старый человек рассказал давнюю историю жизни.
Только теперь всё встало на свои места.
Оказывается, боевое искусство Хо-с-рёк нашло и обрело вторую жизнь.
Время искало нового хозяина.
Случай нелепый, сам себе подтвердил Квон-Кхим-Го.
Хотелось немногое, только уйти.
Зачем дрался?
Наверное, таилась и спала в глубине души гордыня.
Подтолкнуло тщеславие, просторное продвинутое самолюбие.
Вспоминая себя, молодой человек понял: он никогда своенравно и своевольно ни с кем так не поступал.
Что же сдвинуло его на столь безумное решение?
Взгляд как есть открывал и задевал самое откровенное.
Видимо, жизнь не имеет скользких противоречий.
Боевое искусство надвинуло на неуверенного, даже боязливого человека цель!
Этими мыслями Квон-Кхим-Го ложился поздно спать и рано вставал.
Он возмужал так быстро.
Время не прошло зря, юноша ревностно оглядывался и с завистью слушал былую правду и историю о жизни великих мастеров.
Стражник подтолкнул молодого человека сзади и безуспешно перевернулся вниз головой.
А с этого-то и началось.
Улыбка отобразила сдержанность и сразу удачу.
Взять случай в руки, перешагивая барьер.
Прошло ненасытное чувство.
Пробудилось «другое», открылись необъятные просторы мысли и великодушия.
Так оно было и есть, встать на свой уровень и свою высоту.
Я найду способ выйти отсюда?
Квон-Кхим-Го хорошо знал горы Хау-то.
Те стены неприступны.
Хотелось немногое, только уйти.
Приглашение Тое-Сан-Тье, оно ещё и разговор?
Стану краток, буду стоять на своём.
Таким чувством Квон-Кхим-Го опустился на пол, закрыл глаза и присел.
Словно небо и земля обводили бороздой ясную черту.
Вчера светило солнце, оно немного пьянило.
Не было сил бороться или бежать.
Не страх ли суетиться возле меня?
Пришло ненасытное чувство и сразу ушло.
Мелькнула нашумевшая непримиримость.
Вот-вот и ушёл бы?
Деда приблизился в тот самый миг, когда верховые всадники воины продвинулись вплотную в лицо.
Достаточно повести пальцем, подтолкнуть, и на воина обрушилось б сверху остриё.
Один и без поддержки он будет биться против ста тысяч хорошо вооружённых солдат.
Бесстрашие, непринуждённость и спокойствие продлевают на полях сражения жизнь!
Видимо, прожитые годы не напрасны, а как сильно переменился характер.
Никчёмный я человек, так вдруг сам себе вслух сказал Квон-Кхим-Го.
Не семьи.
Ни уюта.
Не тепла.
Кроме деда у него никого не было.
Нет и, наверное, не будет друзей.
Сломанное впечатление.
Нет покоя на душе.
Нет смысла сбежать.
Нет смысла остаться.
Не будет покоя там.
Не станет покоя здесь.
Видимо, не находит он места на этой грешной земле.
Да.
Постучали в дверь.
Она была не заперта.
Вошёл военный.
Простите, господин, вы ищете путь.
Можете идти.
Но сам принц Тое-Сан-Тье просит взять его с собой?
***
Нет сил перечить.
Нельзя быть скованным.
Пусть утомится.
Быть тому, как сказал молодой принц.
Ежели не смутился разум, пусть идёт как простолюдин?
А туда, куда последует путь.
Теперь Квон-Кхим-Го первым и молча вышел в дверь.
Они шли дорогой на Се-ёже, в долину гор Хау-то.
Впереди возвышенный контраст высоких и невысоких гор.
Сияние и переменчивость.
Самый сложный рельеф, дивом пёстрая красота.
Нет ничего прекраснее и красивее этих земель.
Долины гор и горизонты соединёны в небосвод.
Здесь на дороге деда и Квон-Кхим-Го часто тренировались у возвышенности.
Трепетно пролетала мимо красивая птица.
Много по пути ручейков.
Схоже стены на них смотрела самая высокая сопка Тон-го.
Наверное, эти горы строили великаны.
Город Се-ёже небольшой, весь отстроен из камня.
Зайдёшь, а уют преследуется издалека.
Теперь у Хой-Ге есть крыша и кров.
Красивое место, но безлюдное.
Это страна восходящего солнца.
Мир, уединяющий от всего.
На самом краю земли.
Теперь Тое-Сан-Тье и Квон-Кхим-Го шли вместе.
Шли не спеша.
По-простому одеты.
Родовое поместье принц оставил наверняка?
Вернётся.
Знать, хочет знать Дао-СС! Наверное, зря.
Да не трудно с ним.
А что он может?
Вроде умён.
Что есть, то ест.
Хитрость она останется позади.
Смута есть и остаётся внутри.
Видимо душа человеческая сулит правосудия.
Только подлец знает выгодный шанс.
Выгода взять чужое – самообман.
Не знаю, что он задумал, но видно по глазам – совесть чиста!
Квон-Кхим-Го хорошо понимал предназначение сокровищницы ценной книги Хо-с-рёк.
Сам же первый раз услышал о ней.
Как же столько времени Хве-Танг-Хе мог это утаить?
Выдержка, сдержанность, постоянный самоконтроль – оказалось дали Квон-Кхим-Го главный урок.
Где истина, от которой бегут.
Как трудно сказать на правду ответ.
Почему люди не любят, когда им высказывают в глаза.
Шло время.
Бежали по небу большие белые облака.
Правда тронула сердце.
Смысл он торопливо обгонял путь.
Однажды, Тое-Сан-Тье рассказал о себе.
Смело рассказывал о возвышенном.
Сказал о навязчивой и капризной сестре.
Неловко он взял в руки недлинный шест.
Борозда, она оставалась, когда он обводил кругами с руки.
Надо прятать в сердце самоконтроль.
Быть тому, значит, не суетится.
Стать терпеливым.
Следует чёткий шаг, дистанция, ритм.
