– Сильно! – оценила она, оглядываясь на свой объемный портрет. – Ну ты умелец!

– Думаешь, сам придумал? Позаимствовал у одного “далекого друга”, благо он на нашей стороне.

Вскоре и Эва последовала благому примеру, исполнив такую же рокировку. Затем Вадим протянулся по Кольцу к Оксане и помог самой юной из здешних ведьм выкинуть тот же финт. Теперь по Лабиринту блуждали три отрядца вполне вещественных фантомов, все основательней запутываясь в паутине. А семь невидимых чужаков продолжили свое восхождение в Огранду, мало отличавшееся от спуска в тартарары. Может, такие входы в иной мир и породили легенды о Преисподней?

Постепенно незауряды сближались, будто необъятный Лабиринт наконец начал ужиматься. И правда, протянувшись по сторонам облаком , Вадим ощутил границы чудовищного сооружения – чудовищного по размерам и по сути. Наружные стены действительно сходились к подземной вершине (или правильней ее считать основанием?), так что пресловутую Пирамиду впору было переименовывать в Конус.

Затем два коридора, по которым поднимались земляне, слились в широкий тоннель. И тотчас разведчики перестроились в клин, накрывшись общей Защитой, – причем на острие оказался Вадим, а фланги стерегли богатыри.

Кажется, эти двое переварили нечаянный подарок колдуна, поднявшись еще на ступеньку, и теперь были готовы к новому прорыву. Оба сбросили по дороге шлемы, будто те им мешали, а Гризли еще и разулся. Кстати, с вечера росичи настолько прибавили в объемах, что уже не втиснулись бы в свои доспехи. Даже серки рядом с ними показались бы недомерками.

– Я вот думаю, – зарокотал Гризли, истомившись молчать, – что значит это словечко: “богатырь”? Ну, “бога” – ясно, а как понимать “тырь”? То ли стырили у него чего, то ли тыркаются почем зря. То ли и вовсе руку на старого подняли!

– Филолог! – хмыкнул с другого края Брон. – И тебя на толкования потянуло?

– А сам-то знаешь?

– Зачем? Я и без того представляю свое место на Лестнице и вижу цель.

– Какую это?

– Для начала набрать силу героя или, как его звали в древности, полубога. Яркий пример: Геракл, – даже первые три буквы совпадают!

– Совпадают-то скорее с именем Геры, его врагини, – с улыбкой заметил Вадим.

– Неважно, – отмахнулся князь. – Затем надо одолеть пролет дракона или, по новой версии, ангела. А после начнутся ступени богочеловека – вот там, Гризли, и выяснишь отношения с боженькой, если доберешься!

– Может, растолкуете и термин “ведьма”? – промурлыкала Кира.

– Самое время для семантических упражнений! – отозвался Вадим. – Обратись к спецам.

– А сам-то что думаешь?

Он пожал плечами, нехотя ответил:

– Возможно, вы произошли от ведуний. А те, соответственно, – от “ведать”, “знать”.

– Литературоведун! – фыркнула девушка. – пожалуй, ты заведешь!..

– А мы уж и пришли, – сказал Вадим, останавливаясь перед туманной завесой, преграждавшей вход в огромный приплюснутый зал. Протянулся тот до самых краев исполинского конуса – будто отделял Лабиринт, наконец закончившийся, от главных помещений Центра. А из соседнего тоннеля как раз выходила огрская парочка, до последней минуты державшаяся в стороне.

Переглянувшись, Эва и Вадим первыми вступили в белесую муть. Конечно, зал был нашпигован ловушками, в большинстве смертельными, – как-никак последний рубеж обороны! Однако вряд ли они могли впечатлить тех, кто прошел через Лабиринт. Наверное, тут объединили огрские западни с самыми коварными из земных придумок. Но первые были известны Эве, а вторые не учитывали возможности незаурядов.

Довольно скоро и без особых сложностей семерка пробралась к центру зала, где в потолке угадывался просторный люк, наглухо закрытый массивной крышкой. Не задерживаясь, Эва с Адамом воспарили к люку, распахнув в нем Окно. Тотчас и Кира, за неимением метлы, привычно оседлала Вадима и даже наподдала пятками, понукая к полету. Но он дождался, пока в воздух поднимутся Брон и Гризли, выпихнув из богатырских спин пылающие плоскости. Восторженно приоткрыв рот, Оксана смотрела на них снизу, переминаясь будто застоявшаяся лошадка. Ждать ей пришлось недолго: спикировав на псевдоангельских огне -крыльях , росичи подхватили ведьму под руки и вознесли в сияющую высь – только подошвы мелькнули. Следом взвился и Вадим с Кирой.

Оказались они в центре полусферы, почти повторяющей очертаниями их общую Защиту. Изнутри купол устилали мерцающие овалы, а понизу тянулся навороченный пульт, за которым колдовали, разместясь в высоких креслах, четверо: трое громадных мужчин, с головы до ног упакованных в латы, и пышная голышка в роскошной короне.

Осторожно касаясь их сознаний самым краешком облака , Вадим узнавал и Бондаря, Главу всех репрессоров (по здешней классификации – Второго), и Козона, главного крепостного распределителя (Третьего), и Ферапонта-Банджуру (Четвертого). Последнего можно было определить и по свежим ожогам, оставленным ведьмовским огнем. Даже царевна Лин успела вернуться из Зазеркалья, хотя растеряла там всех Паучих. В отличие от братьев, она поместила на клавиатуру еще и ступни и орудовала там в двадцать пальцев, рассевшись в странной позе.

На оживающих поочередно “экранах” двигались семь человек, передаваемых от Окна к Окну, точно в эстафете. Они уже растеряли друг друга в хитросплетениях Лабиринта, а теперь затягивались в кольца судьбы, чтобы поодиночке сгинуть в тамошних тупиках.

По всему видно, колдуны занимались делом. Важным делом. И отвлекать их сейчас ни к чему. Это было понятно любому. Кроме Эвы.

Внезапно сняв Защиту, она ухватила Вадима под руку и потянула к Бондарю – видимо, старшему здесь. А колдуны уже разворачивались, почуяв неладное. Лица их не выразили ни удивления, ни испуга. Братья тотчас поднялись, хватаясь за рукояти мечей; сестра осталась сидеть, бесстыдно раскорячась.

– Какая встреча! – осклабился Бондарь, шагнув навстречу. – И как ты возмужал, окреп!.. Напрасно я тебя выпустил, а?

Он сделался еще крупней, подогнав габариты под здешний стандарт, – однако меняться ему пришлось меньше других.

– Обычная ваша промашка: недооцениваете противника, – откликнулся Вадим. – Со слабыми это случается сплошь и рядом. К тому ж ты очень желал увидеть Эву – еще бы, такой лакомый кусочек!.. Вот и свиделся.

Он остановился в паре метров от Бондаря, придержав Эву: хватит инициативы – теперь моя очередь!.. А за ними привычным клином выстроились незауряды, нацеленные на атаку.

– Хорошо, когда ведут за руку! – позавидовал колдун. – Удобно, легко – разве нет? Нынче ты знаешь и умеешь куда больше.

– Мы-то с Эвой идем под руку, – парировал Вадим. – А вот вас тянут на поводке!

– Ну хорошо, добрались вы сюда… Дальше-то что?

– Разве не ясно?

– Думаете, у нас кончились сюрпризы? Пока что вы имели дело с младшими братьями!

– Зато от вас осталась половина. Или призовете вампиров?

– Ну нет, им сюда ход закрыт! – твердо сказал колдун. – Каждому – свой уровень.

А его братья разом кивнули, подтверждая. Странно: они готовы были драться, но, кажется, не слишком хотели.

– Надо признать, вы лихо нас провели! – продолжил Бондарь, кивая на Окна, за которыми по-прежнему блуждали фантомы. – Сыграли в простодушных, доверчивых титанов, но оказались не лыком шиты: “раз – и в дамках”. И как гладко прошли Лабиринт – будто вам кто ворожит!..

– Миро-творцы, – подтвердил Вадим. – У вас Рок, у нас – Создатели.

– Соч-чинители! – поправил репрессор с профессиональной неприязнью. – Писаки, борзописцы… Романтики, должно? Бодренькие, оптимистичные… И уж так жалеют своих героев, что не согласны жертвовать ни одним! Но ведь персонажи полезно умервщлять – ради общей победы. И боги во всех религиях очень любили приношения. До чего доходило: иной раз сами же себя приносили в жертву, – ну полный бред!.. А знаете, что “герой” означает по-гречески “владыка”? – внезапно спросил он. – Это чтоб вы не очень заносились, воображая себя спасителями!