Воспользовавшись моментом, пока на меня никто не смотрит, я ткнул в плечо Кирилла, который о чем-то болтал с двумя моими одноклассницами и одноклассником, и пошел вглубь леса, прекрасно зная, что через пару секунд Он последует за мной…

Не прошло и пяти минут, как я зашел за дерево, прислонившись к его мощной столетней коре и вытирая рукой капельки пота от пылающего жаром костра. Потом я услышал шорох, а затем высокая темная фигура, прижавшись рукой к стволу, нависла надо мной…

Повеяло приятным запахом шашлыка, костра и вина, отчего я сразу задышал чаще, стараясь не упустить ни миллиграмма этого аромата… Вот почему я так сильно люблю походы.

— Звал? — томно спросил меня Кирилл, прислонившись ещё ближе, отчего дышать стало еще жарче. Алкоголь… Это ты такой проказник?

— Нет, — твердо ответил я, стараясь не рассмеяться прямо там, из-за чего на нас сразу же обратили бы внимание, ведь мы не настолько далеко ушли… Видеть нас не видели, а вот услышать могли.

— Тогда, — парень резко перевел руки на мою талию, а затем резко приподнял меня, прислоняя к дереву. Мне ничего не оставалось, как обхватить его ногами. — Думаю, ты будешь не против, если я позову тебя, — он говорил какие-то странные вещи, смысл которых мне стал понятен только тогда, когда его рука накрыла мой пах, осторожно массируя его через ткань брюк, а затем, словно специально, плавными движениями перешла на живот, оставляя эту чувствительную зону без своего внимания.

— В фильме тебя назвали бы «шалуном», но мы не в кино, поэтому я назову тебя распиздяем, — нахмурился я, выдавая свою досаду с потрохами.

— Правильно, мы не в фильме, поэтому, что мне помешает сделать так? — его рука сдернула рубашку обратно, следом за ней возвращая в вертикальное положение и само тело, из-за чего я было подумал, что на этом мы остановимся, но Кирилл был не так прост. Конечно же, с минетом в полном классе он не сравнится, но, стянув с меня штаны и вобрав так быстро, как только было возможно, мою плоть себе в рот, он решил отыграться на моём бедном организме, прекрасно понимая, что и тут наш народ часто шастает.

Если бы у меня получилось, я бы закрыл себе рот рукой, но у меня это выйти никак не могло, а всё потому, что обе мои руки были прижаты к дереву, пока Кирилл, играя своим языком с моим на всю длину стоящим членом, водил по всему стволу своей медной сережкой, заставляя каждую набухшую венку чувствовать это присутствие.

Он был настолько нежен, настолько опытен и страстен, делая каждое движение безумно ощутимым и четким, что мне казалось, что он сам испытывает от этого удовольствие, пусть и малое по сравнению с тем, которое испытываю сейчас я.

Вбирая плоть так глубоко, как только можно, а затем, словно дразня, выпуская её обратно, полностью освобождая от оков своих губ, он раз за разом возвращался к чувствительной зоне, заставляя ноги дрожать и подкашиваться при одном только касании. Вспоминать о том, каким для меня был минет с девушкой, мне не хотелось. Нет… Не от того, что девушке овладеть подобного рода «искусством» довольно сложно, не зная всех физиологических премудростей мужского тела, а потому, что до этого любая девушка или пусть даже девочка, которая касалась моего члена, была весьма неопытна, в каких-то моментах стеснительна, боясь показать свою истинную натуру.

С Кириллом же было всё иначе…

Он всецело отдавался этому процессу, из-за чего внизу живота я слышал не только приятные причмокивающие скользкие звуки, но и его частые вздохи и стоны. Он не боялся быть некрасивым, быть пошлым, быть страстным в желании доставить удовольствие своему молодому человеку. Он просто делал то, что было нужно мне для этого удовольствия…

Раздирая кору своими руками, глотая клубками, если бы это оказался дым, воздух, я непрерывно дышал, извергая из себя сладострастные звуки… Чувствуя мою пиковую точку, Кирилл, специально оттягивая момент, начал сосать медленнее, касаясь своими губами каждого миллиметра кожи, из-за чего я, не выдержав, толкнулся к нему в рот, слушая в ответ хитрый сдавленный смешок.

Кончить получилось лишь спустя несколько изнурительных движений, которые своей медлительностью буквально свели меня с ума… Кирилл, поднявшись с корточек и вытирая тыльной стороной руки уголки своих губ, снова возвратился в нависающее, доминирующее положение надо мной в желании меня поцеловать.

— Я это пробовать не буду, — упёрся я, тыкая пальцем в его сомкнутые губы, которые тут же растянулись в улыбке.

— Хм, не хочешь испить сам себя? — усмехнулся Кирилл, высовывая язык на моё обозрение. — Пусто, — хитро сощурился он, прислоняясь ко мне и всё же целуя.

Он прошелся языком по моим губам, так и не дождавшись ответа, снова вернулся к любованию моим телом, а затем, словно ему что-то подсказало, он нагнулся ближе, резко хватаясь зубами за губы.

Обычно в романах это описывают в момент великой страсти между двумя людьми, которые ловят необузданный кайф (приятный) от покусанных до крови губ и металлического привкуса во рту…

Но как бы не так…

Я зажмурился в тот же момент, когда эти белые зубы клацнули по коже, вопя на всю округу от дикой боли.

Как было больно (!). Как я орал. Нет, не так. Как, мать вашу, я орал!

— Будем думать, что я лишил тебя невинности, — хохотнул Кирилл, резко хватая меня в охапку, из-за чего я даже не успел отреагировать, и понёс в сторону гуляющей компании.

— У, он что, уже в отключке? — послышались голоса присутствующих, на что я тут же показал им средний палец правой руки, левая была занята. Так бы показал сразу обе.

— Ага, набрался, вы не против, если я закину это тело в палатку, — ответ был не нужен, так как это был и не вопрос. Кирилл просто закинул меня в свободный шалаш, закрыв за нами тканевую дверь на замок.

— Иди сюда, киска, поиграем в доктора, я буду тебя лечить, — он, словно дикая пантера, приблизился ко мне, укладывая меня на импровизированную кровать, придавливая всей тяжестью своего тела.

— Нет, ну ты издеваешься, рядом сидит куча пьянчуг, к тому же все, что мы тут делаем отражается тенью, -я ткнул пальцем на крышу палатки, но вместо того, чтобы на этот жест отреагировали поворотом головы, мою конечность страстно всосали в глубину своего рта. — И кто из нас пьяный? — буркнул я, откидываясь назад, чувствуя, как руки шарят по груди, задевая задубевшие от мурашек соски.

— Я не пил, — заявил Кирилл, заставляя меня задуматься: а ведь я действительно не видел, чтобы он пил… Много пил. Ну, подумаешь шесть стаканов вина.

— Ага, — фыркнул я, не веря в эти факты.

Подтасовка улик.

— Эй, мужики, мы спать хотим, — послышались уставшие голоса, а я тут же подскочил к замочку и дернул его, раскрывая молнию и впуская пятерых ребят внутрь.

Улеглись все довольно быстро, правда спать никто так и не укладывался, утомительно растягивая время своей болтовней, из-за которой меня потянуло в сладкую дремоту и во время которой на своей попе я почувствовал теплую руку Кирилла.

«Мам, роди меня обратно, нахер такие выпускные», — соврал я сам себе, окунаясь в сон.

========== Эпилог. ==========

POV Кирилл

Никогда не думал, что могу пойти на такую авантюру, но спустя какое-то время, когда твоему взору предстают очень выгодные факты, которые полностью оправдывают твой поступок, понимаешь, что пошел на это не зря. Не зря… долгих четыре месяца обманывал своих родителей, не зря отказался от мечты их жизни, не зря доверился незнакомым людям. Всё это было не зря.

Прожив почти полгода, работая на два фронта в Швейцарии, возвращаясь домой, когда почти не было сил, успевая при этом подрабатывать, чтобы оплатить себе хотя бы проживание в отдельной квартире, вместо общежития, чувствуешь, с каким трудом мне даётся моя мечта. Зимой медицинский факультет, на котором я должен был учиться (я и учился, но систематически пропускал занятия из-за несовместимого графика в своём институте) распустили. У профессора умерла жена, после смерти которой он впал в глубочайшую депрессию. Конечно же, его никто не винит, ведь это стечение обстоятельств жизни, от которой никто не застрахован. А вот декан, которому половина факультета заплатила в его личный карман, чтобы безвылетно продержаться до конца в своём отделении, умотал в неизвестном направлении, поставив на уши весь университет.