— В общем, мы разговорились и подружились.
— И когда все это было? — спросил я, вычисляя на ходу. Билли сейчас шесть.
— О, больше шести лет назад.
— Так давно?
— Ну, да, — слегка смутился Крис. — Но вначале мы просто дружили, никакого секса, — быстро прибавил он и торопливо продолжал, будто извиняясь, что не трахнул мою тогдашнюю подругу при первой встрече: — Конечно, меня к ней тянуло. Она очень привлекательная женщина, к таким мужчин тянет сама природа…
Он имел в виду длинные волосы, грудь и бедра.
— Это встроено в нашу психологию. Но я-то — коротышка без единого мускула, я и не представлял себе, что ее стратегия спаривания затронет меня.
— Какая еще стратегия?
— Это по Дарвину, — смиренно ответил Крис. — Она ведь уже выбрала более подходящую особь — тебя.
— Иди ты.
— Нет, серьезно, Джозеф! Я все спрашиваю себя, почему такая женщина захотела продолжать род со мной?
Я порадовался, что это всего лишь риторический вопрос. Это избавляло меня от осложнений скептического ответа. Познакомившись с Дайлис, я хотел с ней трахаться, а не продолжать род. Род мы стали продолжать, лишь когда насытились сексом. И как, интересно, Крис объяснил бы мою всепоглощающую страсть к Анджеле, моей узкобедрой, плоскогрудой и коротко стриженной жене?
— Ты чересчур скромный, Крис, — просто ответил я. — А что было дальше?
— Мы иногда вместе обедали. Разговаривали. Обсуждали разные понятия, теории. Ее интересовали мои мысли о мужчинах.
— О каких-то конкретных мужчинах? — Я попытался свернуть на себя.
— Она рассказывала, что ты чудесный отец. Однажды сказала, что хочет задержаться допоздна, а то каждый раз выходит скандал. Вот… а однажды днем она пришла ко мне домой за какими-то книжками и… и, по-моему, она меня соблазнила. Впрочем, я не очень сопротивлялся. Я тогда уже давно ни с кем не спал.
Его глаза набухли печалью, и я внезапно понадеялся, что с Дайлис ему было хорошо.
— Слушай, Джозеф, мне бы нужно попросить прошения. Ну, я разрушил твою семью…
— Все было не так, — перебил я.
— Я знаю, что она тебя просто взяла и бросила, — не останавливался Крис. — Но она все-таки старалась тебя не обделять, оставила и дом, и машину. Понимаешь, она догадывалась, что у тебя наверняка будут трудности с деньгами, и не хотела, чтобы дети воспринимали тебя как такого… бедного родственника. Отчасти поэтому мы не выделяем Джеду отдельную комнату — мы же знаем, что в твоем доме так не получится. Мы ему все говорим — «вот подрастешь немножко». Не знаю, верит ли он, с Джедом никогда ничего не понять.
— Да ему сейчас неплохо, — сказал я. — У него котенок есть.
— Да мы тоже взяли котенка, только вот у меня аллергия…
Крис подавленно вздохнул. А я опять перевел разговор на его счастье с Дайлис.
— Она не забрала почти ничего из мебели, только пару вещей. Довольно странный выбор, кстати.
— Просто она взяла то, что нужно было мне, — грустно ответил Крис.
— Обеденный стол?
— У меня его не было. Я ел с коленок.
— А стереосистема?
— У меня в доме не было музыки.
— Ах ты, несчастный старый холостяк, — сказал я. — Хотя какой ты холостяк!
— Никакой, — согласился Крис. — Правда, у меня, как у многих несчастных холостяков, успешно залетали женщины. — Он покаянно шлепнул себя по лбу.
— А что случилось?
— Не успел вытащить вовремя, — хмыкнул он себе под нос.
— Вы что, не предохранялись?
— Да нет, — тяжело вздохнул Крис. — Мы просчитали, что нам ничего не грозит. У нее уже был нерегулярный цикл, но она тогда считала, что это потому, что организм восстанавливается после вскармливания Билли. Она же тогда только-только перестала кормить.
Это была правда. Билли у нас этакий мужичок-грудничок: он периодически прикладывался к груди чуть ли не до трех лет.
— Еще мы убедили себя, что если вдруг что-нибудь… ээ… не все-таки сладится, то ничего не случится. Забавно, да? После всего, что нам с тех пор пришлось пережить?
Я сочувственно кивнул.
— Ну, как бы там ни было, это я виноват, что она от тебя ушла.
— Не виноват, — сказал я.
— Виноват, — упорствовал Крис. — Я умолял ее не делать аборт, хотя она собиралась. Тогда я рассказал ей про Мелани и Майкла, — раньше я про них ничего не говорил. Думаю, она меня пожалела. Она знала, что не сумеет выдать ребенка за твоего. Но даже если бы сумела, я все равно больше всего на свете хотел быть его отцом. Короче говоря, я просто не оставил ей выбора.
— Ну да. Но она тебя любила.
— Правда, думаешь, любила?
— Ох, я тебя умоляю. Да она просто млела от любви.
— А после выкидыша я понял, что просто обязан разыскать Майкла. Ну, пусть только убедиться, что он жив. Ты понимаешь, до меня вдруг дошло, почему беременность называют «ожиданием». Да ведь это и есть настоящее ожидание. Вот-вот что-то такое случится, что-то удивительное… а если не случается, если твои ожидания разбиваются, то остается… ну, пустое место. Я знал, чего ждал, пока Дайлис была беременна. Я ждал, что она снова родит мне Майкла. Понимаю, это смешно, но я так чувствовал! Вот будто он шел ко мне — и не дошел.
И тут Крис закрыл лицо руками. В точности как я, когда Джеда чуть не задавила машина, а Билли будто бы похитили из песочницы. Он так и говорил сквозь пальцы.
— На поиски Мелани я потратил больше года. Я нашел ее вскоре после того, как вы с Анджелой поженились. У меня ушла куча денег на частных детективов, агентства по розыску пропавших и все такое. Майкл еще жил с ней. Ну, более или менее.
— То есть?
— Он уже несколько раз от нее сбегал, попадал в неприятные истории. Но я, честно говоря, не могу винить его мать. Она просто… просто не приспособлена для материнства.
— Вот тебе и женская сущность, — вставил я.
— Она, конечно, сначала была в шоке, когда я ей написал. Она так старалась все забыть. И, наверное, здорово испугалась. Но она ответила, мы стали переписываться по мейлу. Я все уверял ее, мол, что прошло, то прошло, я хочу только связаться с сыном и встретиться с ним, если он захочет. Я писал, что не хочу впутывать в это дело адвокатов. Она ответила — хорошо, только Майклу она про меня ничего не скажет, пока не выяснит, каким я стал теперь. Ну, я же был совсем мальчишкой, когда она меня бросила. Тут-то я и понял, во что вляпался. Черт знает во что!
Крис впервые выругался. Я слушал, затаив дыхание.
— Дело в том, что она там уверовала в бога. Так что ей нравилась и моя работа, и заработки, и место жительства, беспокоило ее только мое семейное положение.
— В каком смысле?
— Ну, ей не нравилось, что я живу с Дайлис.
— Почему?
— Потому что я, выходит, совершил супружескую измену!
— Чего?
— Я же все еще был женат на ней, на Мелани!
— Ничего себе!..
Крис водил пальцами по лицу.
— И с детьми тоже была проблема… — Он заерзал. Я развернулся к нему:
— Какая проблема, Крис?
— Я не сказал ей правду. — И снова, как с фотографией Майкла, Крис будто протянул мне ниточку, за которую я вытащил все остальное.
— Ну, Крис! Ну, Пиллок! Ты ей наболтал, что это твои дети!
Вначале Крис даже не лгал. Мелани, узнав о существовании Глории, Джеда и Билли, заключила, что они все — юные Пинноки. Крис предпочел ее не разубеждать. Его сбежавшую жену и так корежило от того, что Крис прижил детей вне брачного союза. Нельзя же было ей сообщить, что Дайлис родила детей от другого мужчины, за которого не выходила замуж и которого, по сути дела, бросила, и что дети живут поочередно то у нее, то у своего отца! Тут бы ее Мужик Этажом Выше точно метнул на землю все наличествующие громы и молнии, а надежды Криса на встречу с Майклом немедленно бы развеялись, по крайней мере, до восемнадцатилетия мальчика.
— Так долго ждать я не мог, — промямлил Крис. — Так что Мелани и дальше считала Глорию, Джеда и Билли моими детьми. И все шло гладко, пока я наконец не увидел ее снова. Мы встретились в прошлом декабре. Эстелле тогда было месяца полтора.
