— Но все же случается.

— Хотел поиграть в героя? — удивление и непонимание как рукой сняло, уступив место злости. Только не говорите мне, что сейчас он начнет меня в чем-то обвинять или попытается разубедить, что я поступил опрометчиво!

— Просто мысли вслух, — Тень попытался вернуть разговор в прежнее русло, но было поздно – внутри уже все клокотало.

— Так. Стоп. Давай уясним пару фактов, чтобы в твоей голове все устаканилось. В «Легионе» тринадцать человек, большая часть из которых – девушки. Вся предъява сегодняшних типов была адресована исключительно обладателям мужского пола. К кому бы полезли и в первую, и во вторую, и в третью очередь, так именно к нам. Я – не герой. Машу руками исключительно, чтобы отогнать от себя мух. Если бы я дрался один на один, возможно, шанс остаться невредимым был куда выше, чем если на меня налетели двое и более. А становиться причиной чужого геройства я не собирался. Поэтому единственное, чем я мог помочь в данную минуту – унести свое тело подальше от места боевых действий. И прихватив тебя с собой, я избавил тебя от возможности геройствовать в попытке защитить чью-то задницу, потому что, если бы все остались на своих местах, ты обязательно возложил бы на себя эту миссию, — пламенную речь я закончил на глубоком вдохе, понимая, что пока бегло произносил слово за словом, забыл, что необходимо дышать.

— Да тише ты, — меня одобрительно похлопали по плечу. — Никто и не спорит. Я просто сморозил глупость – ты все сделал правильно. Просто надеюсь, что остальные успели унести ноги, позже обязательно разузнаю обстановку, а сейчас, — Тень наконец отлип от меня, — прогуляемся?

Я согласно кивнул, ведь других вариантов больше не оставалось.

— Слушай, забыл спросить, а куда ты дел плакат?

«Какой плакат?» — хотел добавить я, но вовремя прикусил язык – потихоньку начинаю учиться самоконтролю.

— Выглядишь, как олень, на которого ружье направили. Проверь в сумке, — снисходительно предложил тем временем Тень.

Сумасшедшая выдержка. Я проебал его подарок – это и так уже очевидней некуда, а он, сея в сердце надежду, предлагает проверить в какой-то сумке. Да он орать на меня должен, ведь во время погони забота о плакате волновала меня меньше всего.

— Черт-черт-черт! - я зажмурился. – Он остался на поле. Мне нужно вернуться!

В поисках несчастной бумажки мы провели два часа, рыская по Марсовому полю в надежде, что ее прибило ветром к кустам. Тень предложил свою помощь – я отказываться не стал. В процессе успели уничтожить полпачки «Captain Black» на двоих и дозвониться до Тима, Снейпа, Бима и Анубиса – все обошлось, самое большее, чем в этот день отделались парни – пара синяков.

— Его нигде нет! - я сдался в десятом часу – настала пора возвращаться домой.

— Знаешь, должен признаться тебе.

Такое начало слегка будоражило, и я не смог скрыть неодобрение во взгляде, как оказалось – не зря.

Тень продолжил:

— Хотел посмотреть, как далеко зайдешь ради вещи, которая не вызвала у тебя особых эмоций, когда ты получил ее, — на этих словах он достал из сумки слегка смятый лист. Тот. Самый. Ебучий. Лист. Который я искал почти два часа.

— Ты сейчас издеваешься? — я надеялся, дар речи пропадет – не вышло, кажется, я снова начал вскипать.

— И не думал.

— Так ты его…

— Нет, — перебил Тень. — Я нашел его в самом начале, просто не сказал сразу.

— И чего ты от меня теперь хочешь? — не знаю, почему я все еще стоял и слушал его.

— Честно? Мне просто было обидно, я даже себе не взял автограф, думая о том, что тебе будет намного приятней получить его, а ты…

— А я, такое говно, не смог попрыгать от радости и повиснуть у тебя на шее! Что еще мне нужно было сделать? А знаешь, похуй, оставь его себе. Исправь имя, повесь в рамочку на стенку и любуйся целыми днями, а я, пожалуй, пойду!

С поля я выбегал еще быстрее, чем когда за мной гнались. Обида клокотала внутри, но хуже всего было от ощущения проснувшейся где-то внутри совести, методично постукивающей в виски свое «Никита, ты был неправ».

Конечно, чуть позже мы все затрем, но осадок останется.

***

Неподалеку от станции метро Горьковская я припарковал свое помятое тело, держа в руках табличку с надписью «Подкиньте на проезд и еду, и сегодняшним днем я оставлю ваш гостеприимный город», посчитав, что честность – лучшая политика. Кусок картона и косо-криво пишущий маркер я любезно позаимствовал у бомжа, неподалеку от которого обосновался. «Я бы сам помог, будь у меня деньги, честно», — доброжелательно заявил мужчина, искренне поглядывая на меня из-под густо заросших бровей. Но мне хватило и того, что он мне дал – дальше справлюсь своими силами.

Конечно, до попрошайничества я додумался не сразу, первым делом в голову пришла гениальная мысль наведаться к старому приятелю по имени Тима, на хате которого мы часто собирались. Проигнорировав существенный факт, что квартира была съемная, я все же без труда отыскал на соседней улице его дом, поздоровался с закрытой дверью и был таков. Но, как говорят, попытка – не пытка, и попробовать стоило.

Погода в июне была все такой же непредсказуемой – поистине питерской: еще полчаса назад ясное небо затянули иссиня-серые тучи, а через десять минут накрапывающий дождь, как по заказу, превратился в ливень, обрушившись на город. Вода струилась повсюду, асфальт постепенно исчезал под покровом пузырящихся с желтыми разводами луж. И, конечно же, пробегающим мимо людям, прячущимся под зонтами, пакетами и наброшенной сверху одеждой, стало абсолютно не до меня. Да и что уж там притворяться, я и сам потерял к ним всякий интерес, больше всего беспокоясь о своем навязчивом желании подставить открытый рот под дождь, дабы избавить себя от мучительной жажды. Но у меня пока были еще все дома…

Забежав под козырек метро в форме инопланетной тарелки, ощутимо дрожащими руками стал считать то, что успели набросать в пакет. Кофта и футболка мерзко липли к телу, по волосам, превратившимся в сосульки, скатывалась вода.

Конечно, в том, что собравшейся суммы окажется достаточно для (слишком позднего) завтрака, я сильно сомневался: стоял я относительно недолго, и по прошествии времени мелочь в мой пакет падала раз семь-восемь, поэтому, если в кулаках прохожих не набиралось за раз двадцать-тридцать рублей, итог выйдет печальный.

— Восемьдесят шесть, восемьдесят семь, — заключил я, поднимая с земли валявшийся рубль.

Блять, что я за нищеброд?

Почему я не мог проснуться в номере какого-нибудь пиздатого отеля или хотя бы при деньгах и не севшей мобиле?

А будь у меня сотовый, позвонил бы Ему?

***

Сентябрь, 2007 год.

Послушай, остановись,

Пока не поздно.

Я падаю вниз за тобой

Туда, где светят твои мёртвые звёзды,

Ослепляя солнце… —

из колонок на всю квартиру мощным вокалом орала Нуки из «Слот». Поводом для очередной вписки послужили сразу три прошедших дня рождения представителей «Легиона»: Совесть, Анубис и Мэри – именинников догорающего сентября.

«Легион» был разношерстной компанией: возраст его членов колебался в отметке от пятнадцати до двадцати двух лет. И я чертовски радовался тому моменту, когда к нам присоединились новые ребята и я перестал быть самым младшим. Да, последний учебный школьный год и шестнадцать лет – повод для гордости, но не тогда, когда тебя окружают люди старше тебя на пару-тройку лет. Однако лишние напряги ни к чему – никто из нас, находясь в тесной компании, не чувствовал себя ущербно.

Местом дислокации послужила съемная однокомнатная квартира Тимы. Он часто пускал нас к себе, даже несмотря на то, что погода на улице побуждала находиться на открытом воздухе.

— Вот это видео - огонь! И почему сосущиеся эмо-бои такие сладкие?

Совесть с Мэри залипали у компа, безжалостно съедая интернет-трафик Тимы.

Я сидел на диване, уже час насилуя бутылку пива. Отсюда открывался хороший вид на монитор, поэтому когда на экране появился ролик, о котором говорили девчонки, я поперхнулся – пиво пошло не в то горло. Кто-то постучал по спине, избавив от неприятного ощущения. А через мгновение перед глазами развернулась новая картина: именинницы принялись уговаривать Тень.