Пугаться не стоит, ибо «одно» — это ключевое слово. Но что делает одна маленькая лохматая девочка в столь странном месте — этот вопрос возник бы наверняка у любого. Возник он и у девушки, удивлённо застывшей на краю полянки. Вопрос же, что делает девушка одна в столь странном месте, пока оставим без внимания.

— Грустно…ты не хочешь со мной поиграть? — малышка поднимает головку, и огромные глаза заставляют девушку выступит из тени. — Давай поиграем в прятки? Хоть ты и не очень хорошо прячешься. Я тебя сразу увидела.

— Я? — улыбается девушка, — я плохо прячусь? Вот уж не ожидала когда-нибудь услышать такое да ещё от… она внезапно замолкает. — У тебя есть имя, малыш?

— Меня зовут Светлячок, — неохотно отвечает грязнуля, -, а имя спрашивать не- хорошо. Если кто-то знает твоё имя, он может тебя заколдовать! Вот! Хе… ты такая большая, а этого не знаешь. Вот скажи мне своё имя?

Девушка вздрагивает и торопливо произносит:

— Но что ты делаешь тут одна? Где ты живёшь?

Светлячок неопределённо машет рукой, то ли показывая направление, то ли попросту отмахиваясь от скучного вопроса.

— Я жду!

— Ждёшь? Кого?

— Ельфов…

— Эльфов… малыш, но эльфов не бывает.

— Хе! Ещё чего! Погляди сюда! — малышка вскакивает на ноги, — видишь эту полянку? Смотри: по всему кругу растут грибы-поганки да мухоморы! Я её нашла! Я читала, читала, читала… и вот вдруг нашла! Это ведьмин круг!!! И сюда обязательно придут ельфы!!! И будут танцевать! И я тоже буду! Они позовут меня!

— Но… девушка подходит поближе и приседает на корточки, — ты ведь знаешь, что эльфы, воруют детей?

— Хе, — Святлячок заливается смехом. А говорила, что ельфов нет… — и вдруг, тихо-тихо добавляет. — Я и хочу, чтоб меня забрали. Знаешь, они живут в холмах и выходят по ночам. Но я не могу дождаться ночи, меня всегда ловят и возвращают назад.

— Куда?

Девочка вновь повторяет свой неопределённый жест:

— Но я знаю, что когда-нибудь всё равно их увижу…увижу и попрошу забрать меня с собой в свою страну, где весело, а не грустно, где всегда танцуют, поют и смеются.

— Малыш, ты плачешь? — девушка нежно разводит в стороны спутанные волосы и заглядывает крошке в глаза, -, а знаешь, что такие спутанные пряди, как у тебя, называются «локоном эльфа»?

— Не-а… это значит, я тоже… эльф?

— Нет, это значит, что к тебе по ночам приходит какой-нибудь эльф-проказник и заплетает такие косички — тонкие пальцы девушки быстро распутывают нечесаную гриву.- У тебя роскошные волосы, Светлячок.

— А…может, я всё-таки эльфка? У меня нет мамы и папы нет… К другим приходят, а меня. .меня не хотят брать, — девочка шмыгает носом, — говорят, я всегда грязная. . Может. .может меня подбросили? Я читала!!! Поэтому я и жду эльфов на этой полянке. Мама меня узнает! Обязательно узнает, когда я буду танцевать — смотри!

 Девочка быстро вскакивает и кружит по полянке, взметая старую пожухлую листву. Под ногой хрустит сучок. Светлячок вскрикивает и… падает в руки незнакомки.

— Ух ты…ты быстрая… я думала, стукнусь, меня опять накажут. Я сейчас ещё попробую. Я правда здорово танцую? .. Просто… просто голова немножко закружилась… мне бы поесть чуть-чуть…

— Я верю, Светлячок — в глазах девушки стоят слёзы — верю!

— Забери меня, мама, — вдруг тихо шепчет девочка, — я знаю, кто ты! Позови меня танцевать! Я хорошо танцую… Забери…

— Да. Малыш…сейчас мы станцуем…

— Ах, вот ты где, несносная девчонка! — что было громче и страшнее — голос или хруст ломающихся веток — неизвестно. Суровая женщина в мешковатом костюме медведицей вывыливается на поляну. — Чумазая, а ещё к людям пристаёшь! Ну-ка быстро в столовую! Простите её, она хулиганка, за ней глаз да глаз нужен. Вечно удрать хочет. Надеюсь, она Вам не досаждала! А Вы к кому, собственно приехали? Это Ваша машина у интерната?

— Нет, не моя, — девушка поднимается на ноги, — я без машины, а Светлячок — не хулиганка, и она прекрасно танцует.

Женщина не слушает и уже тащит девочку за собой. Та не сопротивляется… только огромные глаза неотрывно смотрят на девушку и беззвучно шевелятся губы: «Мама…забери…» Из грязного платьица вываливается смятый листок распечатанной бумаги. Девушка поднимает его, разворачивает:

 «Мне говорили, что это случилось далеко на западе — появился небольшой круг из поганок. Внутри его нашли мертвую девочку. Место объявили проклятым. Круг стал быстро расти, и через несколько месяцев уже был в целую лигу. Внутри кольца трава потемнела и стала блестящей, как металл, но не погибла. Деревья скрючились, их листья померкли. Они гремели, даже если не было ветра, и летучие мыши плясали и метались меж ними. В сумерках там бродили странные тени -, но всегда внутри Круга, и какие-то огоньки, словно небольшие костры, горели там по ночам». И ниже корявым детским почерком приписано: » ельфы»

***

… — Света, ты возвращаешься домой, так получилось, прости, пожалуйста… фломастеры можешь оставить себе.

Листочек с улыбающимся солнышком скользит со стола на пол. Света возвращается. Её ждёт дом. Детский дом № 2. Со старым скрюченным вязом во дворе. И никаких эльфов…

 Я не больна, Лев, я вылечилась. Давно и очень просто. Без вашей помощи. Я повзрослела. Я не верю в эльфов. Я не верю в сказки. Я любила один раз. И я его потеряла. Глупая и совсем несказочная страна забрала его и теперь я ни во что не верю, и поэтому мне не хочется жить. А теперь, Лев, проводи свой анализ. Если нужно, вызывай скорую, но помни одно — если уж ты перестал верить в сказки, то не верь и во всё остальное. В любовь, например. Может быть, тебе это поможет. Мне не помогло, — Света отвернулась. Она плакала, плакала почти навзрыд.

 Лев не стал проводить анализ. Он нежно взял её за плечи, повернул к себе. Заглянул в бездонные глазы, полные боли, одиночества и тоски. «Я больше не могу быть одна». Она потянулась к нему… обвила его шею руками и…

И тут будто кто-то включил замедленное воспроизведение. Штамп,- успел подумать Лев, изо всех сил отталкивая от себя Светлану. Сам он с детства был неповоротлив и медлителен. Было ясно, что он не успеет. Эх, лишь полшага бы в сторону… Лев будто знал, что произойдёт (вот и ещё шаблон) -, но ни один штамп не отменяет действительности. Звука не было, он придёт позже, проникнет в мир, разрывая его изнутри визгом шин по мокрому асфальту, душераздирающим криком упавшей на тротуар Светы, скрежетом искорёженного металла, приправленного хрустом лопающихся костей. Его костей.

 А затем звуки будут становиться всё тише и тише… Хлопанье дверцы и приглушённый мат. Слабое попискивание телефона и дрожащий, но по-прежнему волшебный голос будет шептать, вернее кричать в трубку. Но всё равно это будет уже шёпот, убаюкивающий, уводящий в страну грёз. И, как оказалось, совсем не важно, что произносит этот любимый голос. Пусть даже что-то вроде «Скорая… авария…пересечение улиц… Да, прямо на остановке… человек ранен…тяжело…какая разница! Срочно!». А затем «Лена! Помоги, не знаю, когда будет скорая. Ты ближе… Да, с Романом, он хирург…»