Дневник писался Н. Г. Чернышевским в те годы, когда он еще только мечтал ^быть литератором, писался для самого себя, а не для печати, притом в обстановке, не располагавшей к отделыванию слога и порою самой неожиданной: то под видом студенческой работы на глазах у домашних, то в университете на лекциях, то даже в церкви во время богослужения… Не мудрено, что язык Дневника далеко не отличается изяществом. Стилистические поправки, может быть, сделали бы Дневник более удобочитаемым для современного читателя. Но они отняли бы у этого драгоценного человеческого документа колорит подлинности, и поэтому мы считали их недопустимыми.

Дневник печатается с соблюдением принятой в настоящее время орфографии и пунктуации, с разбивкой сплошного текста на абзацы для облегчения чтения. _ш

Зачеркнутые в рукописи дневников места, имеющие политическое или биографическое значение, мы приводим ниже, равным образом и явные описки, вкравшиеся в рукописи и выправленные нами в тексте.

Но прежде мы считаем необходимым познакомить читателя с шифром, которым пользовался Чернышевский, делая записи в свой дневник; этим же шифром он пользовался еще в семинарии, затем для записи университетских лекций и переписывая для себя некоторые литературные произведения, напр., «Княжну Мери» Лермонтова. Такою же скорописью была писана им позже в крепости часть черновиков романа «Что делать?» и повести «Алферьев».

«Расшифровка Дневника, — пишет М. Н. Чернышевский, — представляла громадную трудность не только из-за шифра и чрезвычайно мелкого, сжатого почерка, но и ввиду того, что Дневник писался наскоро, хотелось написать побольше и поскорее, мысли опережали писание, а потому ни о слоге, ни о знаках препинания думать не приходилось. Происходили нередко и описки, главным образом в падежах и временах или в местоимениях «он» и «она», что иногда могло изменить смысл целой фразы. Чрезвычайно трудно было иной раз, при отсутствии запятых и слитности слов, не только разбивать фразу на отдельные слова, но и определять само слово, так как некоторые буквы имеют почти одинаковое начертание, а между тем каждой букве присваивается особое значение… Кроме русского алфавита, встречается и греческий, и латинский: так, сигма означает местоимение это; бета — всякий; латинское ку — чем; латинское в — истина, и т. д. Но одними буквами шифр не ограничивается: введены особые значки для. обозначения некоторых слов, — например, для слов он, она, их, конечно, и т. д.».

Трудности расшифровки скорописи Чернышевского зависят от следующих обстоятельств:

Чернышевский обычно пишет чрезвычайно мелким почерком, с малыми промежутками между строками.

Очертания разных букв порою очень сходны.

Отдельные слова порою слиты.

Знаки препинания часто вовсе отсутствуют или ставятся не те, какие употребляются обычно (например, тире и запятые вместо точек).

Особые обозначения для различных глагольных форм часто пропускаются.

При сокращении слов одинаковые сокращенные начертания иногда употребляются для слов, имеющих разное значение.

Помимо русского алфавита, употребляется латинский, иногда и греческий и — в очень редких случаях — арабский.

Вообще Чернышевский не строго следует придуманной им системе скорописи. В чем состоит эта система, которою Чернышевский пользовался и в семинарии, и в студенческие годы, и в последующее время, включая пребывание в Петропавловской крепости, когда писал начерно некоторые свои произведения («Что делать?», «Алферьев»)? Выбрасываются буквы то начала, то средины, то конца слова. Некоторые слова обозначаются одной буквой. Для ряда слов придуманы особые знаки. Употребляются. особые знаки для обозначения глагольных форм. Но система не выдерживается, слова сокращаются как попало, при густом письме случаются описки, и все это затрудняет расшифровку. Но при известном навыке трудности преодолимы. То обстоятельство, что чиновникам министерства иностранных дел понадобилось три месяца для расшифровки нескользких полулистов рукописи Дневника, объясняется не сложностью придуманной Чернышевским системы скорописи, а отсутствием интереса к работе, которая не могла раскрыть каких-либо дипломатических секретов и требовалась для другого ведомства. Надо отметить, что III отделение, посылая рукопись, для рисшифровки, не уведомило министерство иностранных дел, чья это рукопись, но министерству скоро стало ясно, что автор ее к дипломатической службе не причастен.

Укажем особые знаки, которыми пользовался Чернышевский, и значение обычных в его рукописях сокращений слез:

Стр. 34, строка 4. Первоначально вместо: сосуд божий — орудие б[ога].

Стр. 61, строка 13. В рукописи ошибка: 30 июля, суббота.

Стр. 66, строка 19 сн. В рукописи Леру [и Прудон].

Стр. 73, строка 19 сн. Зачеркнуто: а о том деист ли он.

Стр. 76, строка 17. В рукописи ошибка: что этот случай.

Стр. 107, строка 3. В рукописи описка: «Пошлое» Корфа.

Стр. 141, строка 12 сн. В рукописи описка: Encycl. d. deux Mondes.

Стр. 238, строка 19 сн. В рукописи описка: повесть «Каприз».

Стр. 272, строка 24. В рукописи: писал доклад к ГНату]я не пошел, а вместо того к Корелкину, чтоб оттуда пойти за письмом. У Корелкина не слишком скучал, и в 12 отправились вместе, — он должен был к Мейендорфу. Я не нашел письма, пошел должно быть к Иванову. Вечером был должно быть А. Ф.

Стр. 311, строка 12. В рукописи описка: 3 [сентября], среда.

Стр. 331, строка 17. В рукописи описка: 22-го Гоктябряі» воскресенье.

Стр. 349, строка 10 сн. В рукописи ошибочно: 14 [января].

Стр. 349, строка 3 сн. В рукописи ошибочно /5 [января], пятница.

Стр. 350, строка 26. В рукописи ошибочно: 16 [января в] субботу.

Стр. 350, строка 7 сн. В рукописи ошибочно: /7 [января], воск.

Стр. 359, строка 12. В рукописи ошибочно: в субботу, 3-го числа.

Стр. 360, строка 17 сн. В рукописи ошибочно: Понедельник 29 [января].

Стр. 381, строка 16 сн. В рукописи: чтоб я перешел к ним [(потому что лошадей на почте нет, хотя за ними ходил сам Фед. Павл., что мне было весьма совестно)] — с пометкою: [нет, это было на следующий день].

Стр. 381, строки 14 и 10 сн. В рукописи ошибочно: Ал. Степановна и Алекс. Степ.

Стр. 405, строка 13 сн. В рукописи фамилия Кобылина написана арабскими буквами.

Стр. 418, строка 14 сн. В рукописи: у нас будет скоро бунт [и в нем я буду одним из главных участников].