– Привет, я снова здесь! Вновь стою под твоими окнами и вспоминаю тебя. Я купил новую гитару и барабаны. Торговец, что продал их мне, не взял денег; он попросил у меня только память, я согласился. Помнишь, как я однажды упал с твоей кровати во сне? Я потом ещё долго сидел на полу и потирал задницу. Так было больно – не так как сейчас, но всё равно больно.

Свет так и не загорелся в окне. Не тот дом, не те окна вокруг. Не то, всё не то. Но где-то рядом. Проклятый торговец забрал почти всё, что он помнил.

– Я помню тебя! Я помню нашу любовь!

Ещё один двор. Это тот самый, вон машина, что постоянно стоит там. И беседка, в которой они однажды сидели.

– Привет, я пришёл сказать тебе, что я люблю тебя! Я ведь всегда это знал, просто понял только сейчас. Помнишь, как однажды мы стояли на остановке и не могли расстаться. Шёл сильный дождь, я весь промок и ты тоже, но нам так было хорошо, что мы ничего не замечали. Тогда ещё продавали это вкусное мороженое «Ледник», почему сейчас его не продают, ты не знаешь?

Из окна смотрела женщина.

– Я помню парня, с которым мы стояли на остановке под тем дождём, но этот парень не ты, тебя я вижу первый раз, и если тебя послал тот парень, то попроси его, пусть вернётся ко мне. Я тоже всё помню.

Опять ошибся. Не тот дом. Не стоит доверять торговцам. Они всегда обманывают. Но он сказал, что она снова будет здесь, за этими шторами, и она точно будет вновь жива.

– Привет, я вновь пришёл сказать, что люблю тебя…

Рывок, взрыв, боль.

И резкое пробуждение. Кошмар, предвестник страданий. Мысли, вложенные в мою голову чьими-то чужими руками.

Лучик утреннего солнца пробивался через щель между тяжёлыми бордовыми портьерами. Спальня была погружена в сумрак.

Чёрный шёлк постельного белья ещё больше оттенял этот странный сонный сумрак. В груди часто билось сердце, и что-то там сильно болело, словно кошмар, что испугал меня, ещё не растворился в утреннем луче, а только отступил в самый тёмный угол комнаты.

Встаю, раздвигаю шторы и смотрю на солнце. За стеклом окна – седой туман и смазанное небо, затянутое дымкой облаков.

Где я и кто я… вопросы заваливают мою пустую голову, но ответов нет.

Может, кто-то расскажет мне. Бросаю взгляд на спальню, но здесь я один. Большая кровать хранит только мой смятый след. Рядом с ней стоит тумба, и на ней лежит жёлтый пергамент.

Подхожу, читаю и узнаю, что здесь я один и весь дом в моём распоряжении. И странная подпись: «Твой старый друг».

Рядом с листком стоит чернильница и небрежно брошено перо.

И возникают новые вопросы: что за дом и кто он, мой старый друг.

И кто же всё-таки я?

Надеваю висящий рядом с дверью халат и иду смотреть, что за дом оставил мне мой «старый друг».

А за дверью – коридор, который приводит меня к широкой лестнице на первый этаж. Три двери в коридоре открывают мне только две пыльные спальни и одну большую ванную комнату.

Сполоснув заспанное лицо из массивного бронзового крана, я спускаюсь на первый этаж.

Здесь стоит широкий обеденный стол. На нём недопитый бокал красного вина и распечатанная бутылка. Тут же лежит пробка и сорванная печать с изображением орла в круге…

И опять пергамент с ровным размашистым подчерком. «Выпей, станет легче».

Пить действительно хотелось. Вино было густым и терпким. Налив ещё полбокала, я пошёл дальше.

Большая округлая прихожая. На вешалке рядом с резной дверью висят два чёрных пальто и большой старинный зонт. С зонта капает вода, кто-то попал под сильный дождь. Может быть, я, когда шёл сюда… а может, и не я…

Иду дальше. Следующая дверь приводит меня в библиотеку. Комната с высоким потолком и с множеством стеллажей до него, все они заставлены книгами толстыми и не очень, в тёмных обложках с золотистыми тиснениями.

Рядом с большим окном стоит кресло и читальный столик, на котором лежит раскрытая книга.

Подхожу, смотрю и вижу искусные рисунки человеческих органов. И ровные столбики чьих-то записей непонятным мне шрифтом.

Несколько закладок в книге не открывают мне ничего нового. Тот же язык и рисунки. Беру наугад книгу со стеллажа, листаю. Теперь на рисунках изображены символы, вписанные в разные узоры.

Ставлю книгу обратно, отпиваю вина и сажусь в кресло.

Довольно удобно. А за окном по-прежнему клочья тумана, из которого торчат ветви дерева. Что дальше? Кухня, подвал или что-то другое… Меланхолично пью вино, осматриваю библиотеку. Засохшие лепестки цветов рассыпаны на полу рядом с окном. След вазы на подоконнике, но самой вазы нет. И нет цветов.

Может, сходить в сад, нарвать новых, а то дом такой безжизненный и очень запущенный. Редкие следы присутствия моего старого друга, тонкие черты к портрету пустого, почти забытого дома… здесь не часто бывают гости, а может, я и есть первый гость здесь.

Встаю, иду дальше.

Пустая комната. Только один пыльный диван. Чёрная от времени роза лежит в середине его. Большое засохшее пятно чего-то бурого рядом с ним.

Ещё одна загадка падает на дно моей пустой памяти.

А дальше стена. Всё, это крыло дома закончилось.

Беру в руки засохшую розу, отрываю один лепесток и дую на него… Он улетает и теряется от моего взгляда в тени.

Резко бросаю цветок на пол и ухожу. Здесь уже ничего не изменить.

Библиотека, прихожая, обеденная комната и кухня. Большая, с множеством шкафов и каменной печью, в которой горит огонь. Массивный деревянный стол в середине. Две тарелки с недоеденным… завтраком?.. Ужином?..

Серебряная вилка, воткнутая в надкусанный кусок жареного мяса. Подсохший хлеб на белой скатерти… Всё-таки ужина…

Вижу ещё одну дверь. Открываю её, и в дом влетает холодный утренний ветер. Несколько широких каменных ступенек, дорожка, вымощенная гладкими булыжниками и непроглядная стена тумана.

Всё же ещё очень рано. Закрываю дверь и доедаю остывший ужин.

В шкафах посуда и столовые приборы и никаких продуктов, значит, должен быть подвал. Но идти искать его пока не хочется.

Вернувшись в обеденную комнату, наливаю ещё вина и иду наверх в спальню. Почему-то очень тянет в сон и не хочется даже ходить.

Прохладный шёлк постели с радостью принимает меня вновь.

Пустота… Чёрная космическая пустота растворяет меня частицу за частицей. И вот когда остается последний кусочек сознания, я просыпаюсь…

В спальне ничего не изменилось. То же солнце светит из окна, так же тихо.

Только вот… в стоящем воздухе комнаты чувствовался новый аромат – пахло табаком. Не сильно, едва уловимо, но меня этот запах подстегнул не хуже полной чашки крепкого кофе.

На тумбе стояла прямоугольная деревянная коробка. И снова лежал листок пергамента. Старый друг писал, что не стал меня будить и привёз мне подарок.

Новая открытая бутылка вина и изящный бокал. Отпив немного, я достал длинную сигару, чиркнул спичкой и выпустил под потолок облако дыма.

Выглянув в окно, я удивился: была ясная солнечная погода, от утреннего тумана не осталось и следа. В обеденной комнате – серая каменная пепельница, в которой лежит ещё тлевшая сигара.

Опять он ушёл на минуту раньше, чем я проснулся.

Открываю дверь, и лучи яркого солнца ласкают моё заспанное лицо. Прохладный ветерок играет листьями кустов в саду. Нагретый солнцем камень дорожки радует мои босые ступни.

И запах океана.

До слуха доносится рокот прибоя. Иду по дорожке через цветущий сад, открываю калитку и вижу белый песчаный пляж.

Приятное чувство радости накрывает меня. Бегу словно в детстве, в забытом мною детстве, по песку к синей дали океана.

Волны, солнце, покой.

Тихая радость окутывает меня, и я, улыбаясь, ложусь на горячий пляж. Начинает исчезать непонятное мне чувство пустоты в груди, и невольно в голове всплывает фраза: «Время лечит».