Некоторые тексты участников МОЛЛИ также печатались в отдельных номерах газеты «Гуманитарный фонд»…
Любовь Зиновьева продолжила свою творческую работу вне МОЛЛИ и активно печаталась в гей-лесби-периодике 1990-х годов: проза – в журнале «РИСК» (1992) и «Голубом альманахе» (1998), стихи и проза – в журналах «Приложение к Адэльфе», «Софа Сафо», «Остров» и «Пробуждение». Впрочем, либерализация литературного процесса позволила ей войти в современную литературу еще раньше. В 1987 году состоялась премьера Зиновьевой в сборнике «Истоки» (издательство «Молодая гвардия»).
В 1994-м она выступает в качестве организатора концерта поэтессы и исполнительницы своих песен Ольги Краузе. Зиновьевой помогают издатель Влад Ортанов, литератор Дмитрий Кузьмин и Валентина Курская. В 1995 году вместе с Ортановым Любовь принимает участие в работе конференции по правам гомосексуалов в Амстердаме. В Нидерландах Зиновьева и Ортанов представляют «Треугольник» – объединенную организацию геев и лесбиянок Москвы.
В 1996 году Любовь покинула Россию – уехала жить в Америку к своей подруге. Шесть лет в Нью-Йорке, оторванная как политическая эмигрантка (не имела права на выезд в Россию) от России, она продолжала общаться с русской литературной эмиграцией. В «Новом журнале» и в газете «Новое русское слово» (Нью-Йорк) в 1996-2003 годах были опубликованы девять ее рассказов и подборка стихов.
В 1996 году стихотворение Зиновьевой в переводе ее подруги И. К. Шперле получило первое место на поэтическом конкурсе имени А. С. Пушкина, организованном Колумбийским университетом (Нью-Йорк).
В 2002 – 2004 годах поэзия Зиновьевой представлена на страницах альманаха «Встречи» (Филадельфия), сотрудничество с ним продолжается. Свои стихи она собрала в поэтическую книгу «Луна в стакане», которая вышла в Москве в 2000 году.
С 2002 года Любовь Зиновьева живет в Гамбурге (Германия).
Успех МОЛЛИ, а затем и многочисленные попытки современных лесбиянок строить свои организации на основе творческих принципов, показали, что творчество – самая здоровая основа для объединения, которое может заставить гетеросексуальное большинство посмотреть на гомосексуалов иными глазами...
«Я сам себе и небо и луна…». Вова Веселкин (10 марта 1961)
«Первый официальный бисексуал российской сцены», «секс-террорист», «секс-символ рока», «рыжая бестия», «приемный сын Дитрих и Меркьюри…» – такими эпитетами советская пресса конца 1980-х – начала 1990-х годов писала о Вове Веселкине. Во Франции, сравнивая танцовщика Веселкина с Вацлавом Нижинским, его называли «Балашниковым» – смесью звезды балета Барышникова и создателя автомата Калашникова. А еще Вова Веселкин был первым артистом, который на излете советской диктатуры публично выступил против государственного «сексуального террора» по отношению к гомосексуалам. За год до отмены 121-й статьи УК РФ в интервью одной из советских газет он откровенно признался в своей бисексуальности…
Вова Веселкин родился в Ленинграде в обычной пролетарская семье, мать – крановщица башенного крана, отец погиб, сидел в тюрьме за кражу и погиб. Володя окончил среднюю школу, получил профессию хореографа в Ленинградском государственном ордена Дружбы народов институте культуры имени Крупской (1987). С 1989 года – в популярной рок-группе «АукцЫон». Общероссийской и европейской известности «АукцЫон» обязан именно бурной творческой энергии Вовы Веселкина и статье в одной советской газете.
Весной 1989 года газета «Советская культура», а вслед за ней «Комсомольская правда» сообщили о грандиозном, с точки зрения коммунистических властей, скандале. Вова Веселкин, участник рок-группы «АукцЫон», во время выступления в Париже на фестивале популярной музыки «Весна в Бурже» оголил перед публикой свой зад. Мужской «стриптиз», продемонстрированный на фоне гостиничного бассейна, вошел и в телесюжет о гастролях русских рок-групп. Публика ломилась на концерты и неистовствовала. Русских рокеров во многом благодаря успеху «АукцЫона» принял министр культуры Франции Ж. Ланг, лично посетивший концерт «красных стриптизеров».
Вова Веселкин выходил на сцену в костюме, сшитом из формы солдата советской армии, что вызывало особое негодование консерваторов в СССР. И в этом армейском френче, превращенном, по словам Веселкина, в «блядский костюмчик», он творил на сцене нечто, вызывающее у бюрократов шок... Это был откровенно гомосексуальный танец – хорошо продуманная импровизация, приводящая публику в восхищение всюду – в русской провинции и в изысканном Париже.
Эротические пляски Вовы Веселкина соответствовали духу свободы, от которого пьянела Россия, пробуждающаяся после 70-летнего тоталитарного ига. Вернувшись из Франции, Вова Веселкин вступил в полемику с ханжеской советской прессой, не отличавшей стриптиза от экспрессии танца, в котором вслед за раскрепощением тела, оживает разная сексуальность.
Об этом – о сексуальной стороне жизни советского человека – и заговорил Веселкин на пресс-конференции в самой тиражной ежедневной советской газете «Комсомольская правда» сразу после парижских гастролей. Он попросил слова и зачитал письмо в защиту сексуальных меньшинств, призывающее отменить 121-ю статью УК РФ. Под ним уже стояли подписи «АукцЫона»… Письмо идет по рукам, почти все оставляют свой автограф, среди первых Гарик Сукачев («…я за отмену этой дурацкой статьи»). Только Константин Кинчев кричит: «Что это за ерунда такая!», вскакивает и уходит. Количество подписей под обращением, переданным в Верховный Совет СССР, постоянно увеличивалось – всего его подписали около 300 деятелей советской культуры и представителей науки. Последними поставили с вои подписи писатель-сатирик Михаил Жванецкий и Вячеслав Бутусов, лидер культовой советской рок-группы «Наутилус Помпилиус» и Влад Листьев…
«Идея письма, – рассказывает Веселкин, – возникла после проведения в Харькове (Украина) грандиозного фестиваля «Рок против террора». Он прошел по инициативе рокера Гарика Сукачева, чья беременная супруга была избита сотрудниками милиции… Государственный террор по отношению к гомосексуалам, преследуемым на основе советских законов, был еще большей проблемой, в том числе для самого Веселкина. Свою бисексуальность, которая «резко переросла в гомосексуальность», артист почувствовал довольно рано – в 6 или 7 лет. «С бабами теперь накладно связываться, - вызывающе посмеивается Веселкин, – я просто с ними дружу…»
Другой акцией Веселкина в защиту сексуальных меньшинств стало его появление в прямом эфире российского телевидения в ночной «Программе «А», которую вел «теоретик» русского и советского рока Артемий Троицкий. Совместный с «синтетическим человеком» – художником и музыкантом – Кириллом Миллером проект назывался «Орган внутреннЫх дел» («ОВД»). Премьера композиции, посвященной сексуальным меньшинствам и подготовленной при помощи рок-групп «АукцЫон» и «Бригада С», состоялась, но «теплую реакцию публики из эфира убрали». И это не удивительно, раньше «АукцЫон» если и показывали по государственному телевидению, то, например, в ночной программе «Взгляд» «вместе с панками, наркоманами и прочими тунеядцами».
Так, например, выглядит концерт «АукцЫона» конца 1980-х в восприятии одной из поклонниц Вовы Веселкина. «Веселкин висел на высоте балкона первого яруса и балансировал парадом свечей. Очень сосредоточенно он кувыркнулся в зал, Олег дразнил его красным хитоном, во время дразнения у Вовки украли штаны...».
Зритель неистовствовал в «вакханалии исступленных телодвижений», а Веселкин мечтал о том, что «праздник станет праздником» и «публика – вместе с роком – осмыслится и будет цивильнее, элегантнее…» И действительно, шоу, устраиваемое на сцене Веселкиным, было настоящим уроком для советской публики, которая прежде только молча и в такт песне аплодировала на официальных фестивалях «Песня года». А рок – первый глоток музыкальной свободы – требовал от зрителя самостоятельной осмысленной реакции. «Слез на глазах…» ждал от публики Веселкин и воспитывал в ней умение думать, которое должно было пробиться сквозь животное удовольствие народа, спущенного с поводка кровавой истории.
