— Как ты можешь такое говорить? Блекджек… ты ведь знаешь, что я сделала, — с тоской вздохнула Псалм.
— Ты убила Биг Макинтоша, — ответила я, заставив её вздрогнуть. — Все мы ошибаемся, Псалм. Некоторые из этих ошибок чудовищны. Что-то мы никогда себе не сможем простить. Но… — Я повернулась и взглянула на огромного, сильного единорога с маленьким рогом. — Он напоминает тебе о Биг Макинтоше. Вот в чём дело. — Псалм закрыла глаза и едва заметно кивнула. — Ты любила его?
— Это была… скорее влюблённость. Я никогда об этом не говорила. Мы все думали, что у него где-то есть тайная кобыла. Но всё-таки… я мечтала быть с ним. А затем я его убила. Как бы хорош он ни был. Как бы сильно я не… любила… я убила его. Как смею я снова любить после того, что натворила? — сказала Псалм, удаляясь от общего веселья, чтобы скрыть своё страдание.
— Ты смеешь, потому что можешь. Потому что любовь, это такая редкость, что когда ты её получаешь, ты бережёшь её изо всех сил. Потому что потерять её… — Я вздохнула и покачала головой. — Хотела бы я, чтоб её можно было заслужить. Тогда это было бы куда легче и проще. Любовь она… драгоценна. Мимолётна. Огорчительна. Чудесна. Ужасна. И прежде всего… она того стоит. Кроме того, после сегодняшнего вечера, завтра может не наступить.
Псалм вытерла глаза и взглянула туда, где Стронгхуф весело смеялся с остальными.
— Возможно…
Открыв седельные сумки, я вынула кейс с Покаянием.
— Я хочу вернуть это тебе, Псалм. Я не могу пользоваться ею так же, как ты, а в предстоящем бою, я думаю, она тебе понадобится.
Замерев, аликорн уставилась на кейс.
— Как… как ты можешь… как я могу… — забормотала она едва ли не в ужасе.
Я встала и взяла её за плечи, заглянув в глаза.
— Я могу, так как знаю, что ты достаточно сильна, чтобы позаботиться о ней. И достаточно сильна, чтобы ею воспользоваться, потому что ты не хочешь повторения своих ошибок. Прости саму себя, Псалм. Я знаю, что если бы Биг Макинтош был здесь, он бы простил тебя. — Я передала кейс в её копыта. — Если ты не можешь, или не хочешь, дай её кому-нибудь, кто справится. Но это должна быть более хорошая пони, нежели я.
— Я… подумаю о том, что ты сказала, — пробормотала Псалм так тихо, что я едва её расслышала. Затем аликорн повернулась и пошла прочь, левитируя кейс рядом с собой. Я надеялась, что в итоге она разберётся в своих чувствах. Ненавидя себя и отказывая себе в счастье из-за ошибок прошлого, подобную боль не унять.
Продолжив свои брожения среди пони, я послушала, как Вельвет, Хомэйдж и Грейс говорят со Сплендидом о детях. При этом жеребец выглядел так, будто готов отгрызть себе ногу, лишь бы избежать этого разговора. В сторонке, под музыку счастливо гарцевала Ксанти. Тут она заметила, что я на неё смотрю и тут же залилась краской.
— Прячемся, — чирикнула её стелс-броня и, когда я моргнула, зебры уже не было.
— Грифоны решили отсидеться, — объяснял Кэррион генералу Шторм Чайзер у двери Звёздного Дома. — Когти пришли ради денег, но большинство грифонов вспоминают великую войну. В этот раз они решили не участвовать.
— Это плохо. Нам нужна любая возможная помощь, — угрюмо заметила Шторм Чайзер. — Ты видно думал, что с падением Анклава они будут рады снова оказаться в деле.
— Это вы так думали, — возразил Кэррион. — Вы пони. Но двести лет сражений оставили у нас во ртах горькое послевкусие. Наш народ жил в Эквестрии, был её частью, но мы не пони. Среди нас есть те, кто хочет просто посмотреть, как разыграется сражение, а затем добить победителей.
— Они думают у них получится? — скривилась пегаска.
— Так считают их лидеры. А найдут ли они должную поддержку, время покажет, — пожал плечами неупокоенный грифон. Тут они заметили меня и смерили холодными взглядами. Я застенчиво улыбнулась сделала вид, будто заинтересовалась… смесителем для виски… вообще-то, мне не нужно было притворяться. Виски помог мне обдумать только что услышанное.
Мысли были удручающими. Победить в завтрашнем сражении только чтобы тут же ввязаться в другой конфликт. А затем в следующий. И в следующий. Но что, если наша завтрашняя битва положит конец всем сражениям? Что-то с трудом верится. Конфликты, так или иначе, будут всегда. У Твайлайт была Найтмэр Мун. Принцессы боролись против Дискорда. Министерства против зебр. Кто знает, какие битвы впереди, кто с ними столкнётся, или победит?
«Разберись с тем боем, что у тебя на носу, Блекджек», — подумала я, — «и убедись, что завтрашнее сражение даст миру шанс».
Я продолжила прогуливаться по вечеринке. Вельвет Ремеди рассуждала с П-21 о том, уместно ли Скотч Тейп водить дружбу с Адажио и Аллегро. П-21 интересовался, в каком возрасте кобылка может заниматься фелляцией с несколькими партнёрами без согласия родителей, потому что он был не в курсе, и, если бы у Вельвет были собственные дети, разрешила бы она такое. Подробнее я слушать не стала. Если Скотч Тейп захочет подурачиться, пускай. У неё есть свой имплант. Хотя, чтобы вот так сразу с двумя, это весьма амбициозное решение. У меня в её возрасте такой возможности не было.
Затем я разглядела в толпе Кэнлдвика, болтающего с Даззл. Обожжённый жеребец в красном плаще пожарного неуклюже улыбался кобыле, старающейся оставаться вежливой… и может, даже, немного заинтересованной. Неплохое нача… Тут к паре подошёл Тостер и Даззл немедленно отступила и направилась прочь. Я снова воспользовалась предлогом, будто мне интересна музыка и подошла поближе, чтобы послушать.
— Что с тобой стряслось, Кэндли? Втрескался во Вспышку? Косячишь, братишка, косячишь, — протянул Тостер, наклоняясь к жеребцу.
— У нас же завтра намечается миссия, — нахмурился тот.
— Да, да-а. Базара нет. Но ты б подумал о том, что будет после миссии, братишка. Потому что, ежли ты не дурак, то убедишься, что ты единственный пони, который выйдет из того бункера. Скоро здесь всё изменится, братишка, и у тебя нет времени думать о том, как бы присунуть кобыле, которая тебе не даёт, — заметил Тостер с мрачноватой усмешкой.
— Да тут всё совсем не так! — запротестовал Кэндлвик.
— О, но ты ж хочешь, что было именно так! — хохотнул Тостер, опираясь на него. — Посмотри на себя. Ты ж как хреново прожаренный стейк. А ещё напрашиваешься, чтоб она поджарила тебя ещё чуть побольше. Ты рожу свою давно видел? Даю подсказку. Вспышки трахаются с теми, кого хотят трахнуть и это не те пони, что выглядят как гули. Маленькие сучки выдают жалостливые истории типа «меня изнасиловали» а потом стреляют тебе в спину ради крышечек. Так что Вспышки скоро останутся в прошлом. Просто они об этом ещё не знают. У них до сих пор нет нового лидера взамен раздавленной Даймонд. Психошай интереснее трахаться с тем ночным пони. Блекджек с ними не по пути. Их поджарят. Так что не слишком привязывайся, братиш.
Жеребец направился дальше, оставив Кэндлвика в мучительных раздумьях глядеть в сторону Даззл, болтающей с Виспер.
— Вот мудила, — пробормотал рядом со мной жеребец и я подскочила, оказавшись захваченной врасплох тёмно-синим Шторм Фронтом. Пегас взглянул на меня, а затем посмотрел в том направлении, куда ушёл Тостер. — У Тостера столько амбиций, что никакого здоровья не хватит. Он спит и видит себя на месте Большого Папочки. Он держит Поджигателей вместе, но это единственное, что о нём можно сказать хорошего.
— А вдруг он прав? — спросила я. Жеребец из Халфхартс лишь уклончиво пожал плечами.
— Большой Папочка стар. Но вопрос не в этом. Вопрос в том, достаточно ли он стар, чтобы его сбросили. Если Брут погибнет в бункере, я думаю, Тостер может и попробовать. Или ты спрашивала о Вспышках?
— И о тех, и о других, — чуть улыбнулась я.
— Вспышки всегда были грубоваты, а восточный берег реки всегда был суровым местом. Вспышкам приходится драться за свои жизни. Тостер думает, будто изнасилованные кобылы — это забавно. В Халфхарст так не считают. Гордость помогает Вспышкам держаться после пережитой боли. В этом они на нас похожи. Одинокие, но всё ещё идущие вперёд, даже если знаешь, что разумнее всего было бы пустить себе пулю в голову, — проворчал он. «Ого, не слишком ли много драмы? Погодите-ка, а не слишком ли это похоже на то, как живу я? Не удивительно, что так много пони хочет меня пристрелить». — Потеря Даймонд Флэш стала для них тяжёлым ударом, но они держатся. Может Даззл возьмёт на себя бразды правления. Может кто-нибудь ещё. А может Тостер прав. Время покажет.
