Но восторг восторгом, а потребности организма, простые, грубые человеческие потребности, давали о себе знать… Путешественники начали ощущать первые, еще неясные муки голода.

Полагаясь во всем на благоразумие и осведомленность господина Ясэ, друзья заняли места в повозках рикш, не дав никаких указаний своему гиду, и правильно сделали. Через десять минут сумасшедшего бега запыхавшиеся, обливающиеся потом рикши остановились у дверей заведения, называемого «ядога»[310] и производившего очень приятное впечатление чистотой, опрятностью, а также тремя обязательными горками соли у входа, которые являлись свидетельством гостеприимства хозяев.

Путешественники воздали должное блюдам из овощей и рыбы, а также шарикам из риса, после чего выпили огромное количество чашек чая, а затем вновь тронулись в путь, чтобы осмотреть Гинкакудзи («Серебряный храм»)[311], построенный в 1400.году… Этот небольшой павильон возвел тайгун Асикага Йосимаса[312], бывший в ту пору, как у нас бы сказали, мажордомом при императоре. Сей почтенный муж был, видимо, большим ценителем красоты, а посему окружил себя неописуемой роскошью. Потолки во дворце были покрыты толстым слоем серебра, а ведь серебро в те времена встречалось в Японии, как говорят, гораздо реже золота, а потому ценилось выше; все здание было изукрашено тончайшей резьбой по дереву, все стены обиты расшитыми золотом шелками, а мебель там была не простая, а покрытая драгоценными лаками и расписанная самыми искусными живописцами. Короче говоря, то была настоящая жемчужина!

Но однажды война пришла и в эти края… Победитель, а вернее, банда грабителей завладела богатой добычей… К счастью, жадные руки разбойников не смогли уничтожить и растащить все сокровища дворца; до сих пор на потолках комнат видны куски серебряного покрытия, и серебра вполне достаточно для того, чтобы повергнуть посетителей в глубочайшее изумление при виде сих останков пышной роскоши давно минувших дней.

Сад, посреди которого высится Гинкакудзи, наверное, самый прекрасный сад в Японии, где искусство создания садов и парков, в коем так прославился наш господин Ленотр[313], доведено до совершенства. Сад этот представляет собой бесконечную череду миниатюрных водопадов, крохотных прудиков с перекинутыми через них кокетливыми, изящно изогнутыми мостиками, рощиц и отдельных куп деревьев, прихотливо вьющихся тропинок и тенистых аллей, приводящих к таинственным гротам, увитым ползучими растениями беседкам и маленьким храмам. Здесь можно увидеть и другие чудеса: разные породы деревьев, привитые к одному стволу и дающие диковинные плоды, а также скалы и камни, где в каждой выбоинке и трещине растут цветы, искусно подобранные по цвету друг к другу так, что получается некая живая картина.

…С огромным трудом мы буквально заставили себя покинуть сей Эдем[314], где в любую минуту, казалось, мог появиться сам Асикага собственной персоной в окружении своих жен и пышно разодетых придворных.

В этом краю, прославившемся своими художниками и самураями, коих мы смело можем по доблести и смелости приравнять к нашим средневековым рыцарям, дворцов и храмов так много, что порой даже возникает ощущение, что им тесно. Едва мы вышли из садов Гинкакудзи, как тотчас же оказались у ступеней храма Эйкандо, построенного в 854 году по приказу тэнно Бутоку[315], где нас поразило обилие прекрасно выполненных и хорошо сохранившихся статуй местных ботхисатв[316], по всем признакам и до сих пор являющихся объектами поклонения.

Совсем рядом с Эйкандо высится Ниакудзи[317], храм, который приказал построить тэнно Госиракава[318] в конце XIII века для буддистов. Немного дальше виднеется крыша старинного дворца тэнно Камэямы, где посетителей всегда приводит в восторг огромный и поразительно красивый каменный светильник «торо», своей формой напоминающий бронзовые светильники, что украшают в Эдо могилы тайгунов…[319]

Господин Ясэ, человек-лошадь, превосходно знающий обязанности чичероне, то есть гида, ведет путешественников в Тионин[320], храм, построенный примерно в то время, когда буддизм только начал распространяться в Японии. Считают, что это произошло в первые годы XIII столетия[321].

«…Храм этот вначале процветал и славился своим богатым убранством благодаря щедрым пожертвованиям новообращенных, а служители его пользовались особым почетом и уважением, но и его не миновала печальная участь, постигшая в пору междоусобиц множество прекрасных культовых сооружений: несколько раз он был дочиста разграблен, а в ходе одной из последних гражданских войн он был буквально опустошен и разрушен. К счастью, знаменитый архитектор Хидари Дзингоро восстановил, нет, практически возродил сие сокровище из пепла, и в просторном помещении храма была устроена первая экспозиция произведений древнего японского искусства.

В нескольких сотнях метров к юго-востоку от храма, на вершине холма, у подножия которого и стоит Тионин, находится гигантский колокол, являющийся особой достопримечательностью святыни. Сей бронзовый монстр в высоту достигает никак не менее шести метров, как свидетельствуют измерения, проделанные нашим ловким Ясэ при помощи бечевки…

После осмотра Тионина путешественники вновь заняли места в повозках, и рикши повезли их к храму Киёмидзу, но по пути не забыли ненадолго свернуть к святилищу Гиу[322], чтобы иностранцы изумились изобилию неописуемо роскошных храмов… По общему мнению, святилище Гиу является наиболее ухоженным храмовым ансамблем во всем Киото, а многие считают его и самым красивым, несмотря на его сравнительно небольшие размеры. Заложенный по приказу микадо Сейва в 859 году после Рождества Христова, он был построен по плану Сисиндэна, то есть является как бы миниатюрным изображением этого дворца. На долю сего памятника архитектуры выпало немало испытаний: он несколько раз был разграблен, сожжен, восстановлен, а в довершение всех бедствий еще и практически сметен с лица земли сильнейшим землетрясением. Однако японские архитекторы недавно произвели раскопки, исследовали фундамент, а затем восстановили Гиу полностью, во всем блеске…»

Наскоро осмотрев башню Йосака, которая, по мнению местных ценителей архитектуры, едва ли была достойна большего, путешественники, воспользовавшись рикшами, преодолели за пятнадцать минут очень крутой подъем и оказались у подножия храма Киёмидзу, чья крыша словно парила над облаком, образованным кронами цветущих вишен.

«…Киёмидзу — наиболее удачно расположенный храм в Киото[323]. Он был сооружен в память Даир-хи, императора, которого после его смерти стали обожествлять точно так же, как в Древнем Риме обожествляли умерших императоров. Основателем храма считают священнослужителя Тамурамаро[324], жившего в царствование императора Камму. В течение долгих веков жители Страны восходящего солнца совершали паломничество в Киото специально для того, чтобы помолиться у алтаря Киёмидзу. Сегодня, несмотря на то что японцы в массе своей равнодушны к религии, все же довольно значительное число паломников ежедневно падают ниц на ступенях храма, чтобы вознести к Небесам свои молитвы и испросить милости. Следует сказать, что Киёмидзу высится на утесе, над бездонной пропастью, вот почему создается впечатление, что он буквально парит в воздухе…»