Рогатое чудо в белом пушистом платье до колен подскочило ко мне и протянуло новый бокал с шампанским.

– По-моему, не стоит столько пить, – нахмурила брови, окинув Нику оценивающим взглядом. Глаза у нее блестели уже явно не от веселья.

– Но тут так здорово! А игры? Ты бы видела, что сейчас вытворяла эльфийка! Ей достался танец на стуле с посохом. Такое шоу пропустила! Пойдем, сейчас будет финальный этап.

Она потянула меня в дом, но я схватилась за перила веранды, отказываясь идти в зал.

– Я…

Договорить не успела. Вдруг везде погас свет, и наступила полная тишина. Даже сверчки и птицы перестали исполнять ночную музыку.

– Ник, нам лучше пойти к машине, – тихо сказала я и потянула не сопротивляющуюся подругу в сторону стоянки. Все тело покалывало и отказывалось слушаться хозяйку, но я через силу заставляла себя идти вперед.

– Дель, смотри, – дрожащим голосом проговорила Вероника и указала на дом.

Мы успели отойти только на несколько метров от него, как двустворчатые двери коттеджа распахнулись, являя кромешную тьму. Казалось, на улице намного больше света, чем там – в логове вампиров. Я бы все списала на свою разыгравшуюся фантазию, но туман, который начал стелиться по полу веранды, выползая из дома, явно уже намекал, что я свихнулась.

– Быстро в машину! – скомандовала я и толкнула Нику в спину. Она, не мешкая, рванула в указанном направлении, но высокие каблуки сильно ограничивали ее в скорости.

– Уже уходите? – Шипящий голос раздался неожиданно, и я споткнулась, запутавшись в собственных ногах, и повалилась на дорожку, усыпанную мелкими камешками.

Ладони пронзила боль, но я не стала на этом зацикливаться. Я была рада, что подруга уже в машине и вырулила к воротам, ожидая меня.

– Вечеринка еще не закончилась! – Вновь шипение, и я оглянулась назад.

Кровавые глаза горели в темноте, следя за мной. Не успела моргнуть, как Влад одним смазанным движением оказался возле меня, придавив ногой к земле.

– Беги! – крикнула я Нике, и она нажала на педаль газа, резко стартовав, отчего несколько камешков из-под колес долетело до нас.

Влад с ухмылкой смотрел на меня, даже не дав команду своим дружкам следовать за Никой, но радоваться я не спешила. Во-первых, неизвестно еще, сможет ли она выбраться, а во-вторых, я все еще лежу придавленная к дорожке ногой в грудь.

– Храбрая, значит, – прошипел этот упырь, разглядывая меня. – Но так даже лучше!

Схватив меня за шкирку и заставив встать на ноги, он заломил мне руки за спину и повел к дому. Ноги отказывались идти, и чем ближе мы приближались к двери, тем больше мое тело меня не слушалось. В голове было пусто. Мозг не захотел принимать реальность, которой просто не место в нашем мире.

– Добро пожаловать! – плотоядным голосом прошипел мне Влад на ухо и толкнул в темноту дома, которая захватила не только мое тело, но и разум.

Резкий толчок, из-за которого ударилась лицом о твердую поверхность, помог мне прийти в себя. Правую скулу саднило, и сразу захотелось к ней прикоснуться, но что-то тяжелое на моих руках помешало мне это сделать. Пообещав себе потом в этом разобраться, несколько секунд просто лежала, борясь с неприятным ощущением потерянности. Голова кружилась, и никак не было возможности поймать мысль. Если бы Ника меня сейчас увидела, то такое поведение назвала бы заторможенностью. В какой-то момент решила вообще не шевелиться и дать голове дальше кружиться на карусели. Не будет же это продолжаться вечно? Но еще один толчок и новый удар о поверхность помогли понять, что лежу я на чем-то деревянном. Ну хоть что-то, а теперь осталось сообразить, почему так трясет эту поверхность…

Открыть глаза не получилось из-за сильной усталости. Никогда бы не подумала, что даже на такое простое действие у меня когда-нибудь не хватит сил. И на что они ушли? Поверхность накренилась, и я сползла вниз, больно проехавшись по ней щекой. После такого сразу захотелось крикнуть водителю транспорта: «Осторожней! Не мешки с картошкой везешь!» Голова все еще кружилась, но синдром «инфузории-туфельки» стал отступать, и мысли начали потихонечку выстраиваться, возвращая мне еще и слух. Теперь шум в ушах стал складываться в поскрипывание, ливень дождя и женские всхлипы. Всхлипы?

Последняя мысль зародила в душе тревогу. Кто плачет и, самое главное, почему? Через силу я открыла глаза, но поспешно прикрыла их снова из-за боли. Казалось, что смотрю ими впервые, и прежде чем заново попробовать, глубоко вздохнула. В нос попал запах сырости с примесью сена. Если бы поверхность подо мной не покачивалась, то решила бы, что нахожусь на сеновале.

Медленно, привыкая смотреть глазами заново, приподняла веки и несколько секунд смотрела на тюк сена, который находился прямо напротив меня. Все запахи разом усилились. Они одновременно казались знакомыми и чужими. Двигаться я еще не могла, хоть мозг и посылал импульсы. Я все хорошо ощущала, и от этого становилось еще страшнее. А вдруг я больше не смогу ходить или хоть как-то двигаться? Пришлось быстро себя успокоить, ведь истерика сейчас противопоказана.

Всхлипы не прекращались. Они меня начали сильно раздражать, поскольку не могла посмотреть, кто ревет. Наверное, я пролежала около часа, прежде чем, разминая свои конечности, смогла перевернуться на другой бок. Потряхивания закрытой повозки (а это я поняла по скрипу дерева и небольшого осмотра со своего ракурса) помогли мне прийти в себя намного быстрее, ведь толчки, когда колеса попадали в ямы, возвращали мне чувствительность тела. И где они в двадцать первом веке нашли такой транспорт?

Новый ракурс не принес ничего хорошего. Во-первых, повозка оказалась большой и набитой стогами сена, из-за которых было плохо видно, что здесь происходит. А во-вторых, было темно, и хоть какой-нибудь источник света отсутствовал. Дождь бил по кожаному потолку повозки, временами заглушая звуки всхлипов, и я уже сама хотела составить компанию всем этим девушкам, но категорически запретила себе этим заниматься. Трезвые мысли – вот что необходимо!

Потребовалось еще немного времени для поднятия духа. Несмотря на самовнушение, было действительно страшно, ведь совсем не была готова к такому. До стенки ползла долго, но только благодаря ей я смогла сесть. Железные кандалы на ногах и руках очень мешали. Постаралась сейчас на этом не зацикливаться, поскольку паника норовила вот-вот пробиться. Как я оказалась в таком положении – не знаю, но уже какие-то воспоминания мелькали в голове. Помню вечеринку. Было весело, мы пили шампанское, танцевали… Или не танцевали? Привалившись спиной к деревянной стенке, перевела дух. Перед глазами все кружилось и меня прямо-таки тянуло прилечь обратно, но вертикальное положение мне сейчас было нужнее. Сфокусировав взгляд на руках, как следует рассмотрела кандалы. Не наручники, а именно кандалы – тяжелые, соединенные толстой цепью с цепью кандалов, которые сковывали мне ноги. Варварство какое-то! Но больше всего меня шокировало то, во что я была одета! Вместо джинсов и кофты, в которых я явилась на вечеринку, на мне сейчас было что-то мешковато-серое – штаны и рубаха на два размера больше. Обувь вообще отсутствовала. Чувствую себя рабом, и для полной картины осталось только понять, кого именно.

Крик женщины, которая находилась в другом конце повозки, раздался неожиданно. Вздрогнув всем телом, выругалась. Нельзя же так пугать! Сердце колотилось в груди, норовя выломать грудную клетку, а эта особа не переставала вопить нечеловеческим голосом. Да что там случилось?

Встав на корточки, положив аккуратно цепь на пол между ног, чтобы не издавать лишних звуков, поползла вперед, огибая прямоугольный тюк сена, который находился на моем пути. Пока приняла удобное положение, откуда можно было хоть что-то увидеть в темноте, женщина перестала орать, а только всхлипывала. То, что мне удалось увидеть, заставило волосы на моей макушке встать дыбом. Картинки прошедшей вечеринки промелькнули в голове как молния, выстраиваясь в последовательную и правдивую цепочку. Я наконец-то все вспомнила. Нас похитили! Все девушки, которые присутствовали на вечеринке, сейчас сидели здесь вдоль стен и тихо ревели. На них была такая же одежда, как и на мне, и те же кандалы. Неужели нас действительно сделали рабынями и везут на продажу или еще хуже?