- Да как ты смеешь, щенок! - Звук опрокинутого стула. Кажется, что-то еще упало на пол. - Слушайся своего хозяина!

Ого, кажется старик задел больной нерв. Молодой ответил тише, словно цедя слова сквозь зубы:

- Твой шарлатан надул тебя, как штопаный гондон. Думаешь, сможешь дергать меня за поводок? Ну, давай, проверь. Просто попробуй ради интереса.

- Следи за своим языком, гаденыш, иначе я прикажу твоей матери вымыть тебе рот с мылом.

- Не смей при мне упоминать мою мать, - голос молодого начал наливаться ядом. - Ты здесь только до тех пор, пока она жива. И запомни, Генри, ты вылетишь из этого дома раньше, чем первый ком земли упадет на крышку ее гроба. Так что будь очень... - его слова перешли в рычание, - ... внимателен и заботлив. И не надейся на старый закон. Поединок я выиграю. И тогда получу право вырвать твое сердце.

- Сукин ты сын!

Крик оборвался резким стоном, затем снова что-то грохнуло. И снова заговорил молодой, как пять минут назад спокойно и насмешливо:

- Тебе нечем испугать меня, Генри. Я не боюсь боли. Я научился ее любить. Веселее бывает только давить своих врагов. Не обещаю, что тебе понравится. И не обещаю, что, когда придет время, убью тебя быстро.

Я тихо ахнула и тут же попыталась зажать себе рот. Черт с ними, с этими свечами, надо быстрее убираться отсюда. Жаль, что эта светлая мысль не посетила меня несколькими минутами раньше, потому что в тот же миг дверь открылась и стремительно шагнувшее за порог тело толкнуло меня в грудь и отбросило к противоположной стене.

Удержаться на ногах мне удалось, а вот свечи вылетели из рук фейерверком. Словно в замедленной съемке, я наблюдала, как они одна за другой с глухим стуком падают передо мной на пол, и боялась поднять голову навстречу мужчине, толкнувшему меня.

Я так и знала: если посмотреть ему в глаза, станет еще страшнее. На меня, по-волчьи пригнув голову, смотрел парень, мой ровесник, но назвать его молодым мог лишь тот, кто не поднимал взгляда выше уровня его подбородка.

Глядя в пульсирующие от бешенства зрачки, окруженные узким кольцом янтарной радужки, я почему-то удивилась, не почувствовав Силы волка. От парня исходил звериный запах, и он в свою очередь напряженно втягивал воздух раздувшимися ноздрями, но присутствия маниту я не ощущала.

Что меня испугало больше, эта пустота внутри него или ярко-красный рот на бледном до синевы лице?

- Что ты здесь делаешь?

Я растерянно перевела взгляд за его плечо. Из глубины комнаты к нам медленно приближался второй мужчина. Генри Говард, я узнала его по фотографиям из газет. Но то ли те снимки были сделаны десять лет назад, то ли время незаметно для меня совершило скачок - хозяин Логова выглядел почти стариком. Захотелось ощупать себя: а я, в кого могла превратиться я за эти доли минуты?

- Подслушивала? - Желтые глаза опасно прищурились, а красная верхняя губа поползла вверх, обнажая клыки.

Я замотала головой, изо всех сил стараясь не заскулить от ужаса. Зубы парня тоже были красные, а из уголка рта к подбородку начала медленно спускаться узкая полоска крови.

- Я не специально, - комок в горле был похож на небольшого ежа. - Моя мама работает здесь, я ей помогала. Вот... свечи...

Он сделал шаг вперед, я отступила. Он пнул свечу мне под ноги, вероятно, ожидая, что я наклонюсь и подниму ее. Затем еще одну. И еще.

- Дочка прислуги?

Злость в его взгляде сменилась презрением, и это заставило меня выпрямиться и расправить плечи. Даже маленькие белки встают на задние лапки и вытягиваются во весь рост, когда пытаются прогнать врага за своей территории. Я не позволю этому недоволку унижать меня, в конце концов, как бы тяжело нам с мамой ни приходилось, мы никогда не попрошайничали и честно отрабатывали свой хлеб.

- Меня зовут...

- Тебя зовут Покахонтас. Собери это барахло и убирайся из моего дома. Если увижу здесь еще хоть раз, спущу с лестницы.

Он быстро прошел мимо меня, едва не задев плечом, а я внезапно успокоилась. Он явно собирался толкнуть меня еще раз, и то, с какой легкостью я ускользнула от его прикосновения, вернуло мне прежнюю уверенность в себе. Угроза не имела никакого смысла, потому что еще не родился такой волк, который смог бы поймать белку голыми руками.

Да и назвать этого жутковатого парня в полном смысле волком было нельзя - ему не хватало чего-то важного, из-за чего витающий где-то рядом дух зверя не мог с ним соединиться. Впрочем, мне не было его жалко - таким злым созданиям вообще не следует обладать Силой. Они и так смогут натворить слишком много бед, пользуясь властью одних только денег.

- Подрос волчонок, - скрипучий голос над головой заставил вспомнить о втором участнике разговора.

Генри Говард стоял посередине коридора и глядел в быстро удаляющуюся обтянутую черной толстовкой спину. Болезненно морщась, он поддерживал одной рукой согнутую в локте вторую.

Боясь увидеть еще одно мертвое лицо, я собрала свечи и бесшумно отступила к черной лестнице. Моя ладонь уже лежала на дверной ручке, когда я зачем-то обернулась. Все так же придерживая руку на весу, старик смотрел на меня. Его взгляд хоть и давил, но не мог прижать к земле и принудить к покорности. Так волк смотрит на молодого оленя, которого уже не может догнать, на теплое еще мясо, в которое невозможно вонзить выпавшие от старости клыки.

Чувствуя, как в горле поднимается горькая желчь, я толкнула дверь и бегом бросилась вниз по лестнице.

*

- Теперь работы будет меньше и твоя помощь, Лина, мне не понадобится, - сказала мама за ужином.

- Почему? - Поинтересовалась Анна.

Она еще ни разу не была в Логове, и потому весь оставшийся день донимала меня расспросами:

- А правда, все комнаты в Логове черные?

- Тебе уже шестнадцать, хватит верить сказкам про Черный Дом.

- А правда миссис Говард такая красивая, как говорят?

- Спроси маму, я не видела.

- А Вилд?

- А что Вилд?

- Правда он похож на АльсидаГерво? (1)

Я задумчиво почесала кончик носа. Ну да, что-то от упыря в ванХорне младшем точно было. Надо будет на всякий случай добавить к моим амулетам серебряный крестик.

- Больше смотри дурацких сериалов. Еще и не такое померещится.

Анна разочарованно вздохнула и вернулась к более доступному источнику новостей:

- Так что там в Логове, ма?

- Семья уезжает и, возможно, надолго. Дворецкий сказал, что заказал билеты в Старый Свет, - мама подложила Анне ложку фасоли. - Ешь аккуратно, не торопись.

Сестренка так откровенно расстроилась, что мне пришлось опустить глаза в тарелку, чтобы спрятать довольную улыбку. Но внезапная мысль заставила встревожиться:

- Ма, а они не собираются сокращать штат прислуги?

- Нет.

Уфф, есть надежда, что сегодняшнее происшествие сойдет мне с рук.

Вторая ложка фасоли досталась мне. Смешно копируя оксфордское произношение дворецкого, мама произнесла:

- В семье ванХорн не принято экономить на таких мелочах. Кроме того, их гостеприимством иногда пользуются друзья мистера и миссис Говард. И самое главное, - уже нормальным голосом добавила она, - младший ванХорн будет заканчивать школу в Лобо-дель-Валле.

Ой бля, неприятно звякнул в голове внутренний голос. Подтверждая мои худшие опасения, мама закончила:

- Он твой ровесник, Лина. Возможно, вы будете учиться в одном классе.

Не знаю, от чего я вздрогнула: от этой новости или от раздавшегося у самого окна хлопанья птичьих крыльев.

(1) АльсидГерво - персонаж сериала "Настоящая кровь"

ЛИНА

Сбежав по ступеням церкви Святого духа на углу Чепел-стрит и Глен-Рок, я взмахом руки попрощалась с сестрой и мамой и нырнула в переулок, выходящий к Глен-Бэй-стрит. Я торопилась.

О приближении к кондитерской миссис Адамс предупреждал запах ванили и корицы - безжалостный и беспощадный к вечно сидящим на диете леди с Баттери и из Френч Картье. Наполненный теплыми ароматами ветерок, щекотал ноздри, заставляя ноги приплясывать от нетерпения. Моей сегодняшней целью была покупка пирожного шу - маленькой сладкой головоломки, разгадке которой я собиралась посвятить остаток воскресного дня.