— Суть в том, что когда я покинула Анклав, они послали за мной мою школьную подругу, чтобы та доставила меня обратно, желательно бездыханную. Драка была адская. Лучшая из тех, в каких мне доводилось побывать. Я заработала это, — сказала она, проведя кончиком крыла по шрамам, пересекавшим её лицо.

— И суть в том, что я в конце концов я не могла убить её, только не после того, как погибли все мои подруги. Однако у неё с этим никаких проблем не было. Она порвала меня в клочья и швырнула в кратер жар-бомбы. Она бросила меня умирать, ради справедливости, за которую я боролась. Иначе я просто не могу.

— Почему? — спросила я. — Почему ты продолжаешь это? Зачем наряжаешься как Кобыла-что-надо?

Рейнбоу Дэш опустила свои белёсые глаза.

— Ну, когда ты гуль, у тебя должно быть что-то, чтоб не съехать с катушек. Суть в том, что Анклав считал меня мёртвой. Я не видела никаких причин, чтобы разубеждать их. У меня был доступ в Башню и Тандерхед, так что я устроила тут себе штаб и пыталась исправлять… ошибки моих подруг.

— Ты имеешь в виду, когда упали бомбы? — спросил П-21 и она кивнула.

— Ты всё-таки попыталась их остановить? — тихо спросила я.

Она резко взглянула на меня, затем закатила глаза.

— Ох, конечно. Шар в камере. Ты всё-таки нашла его… эх… Пинки… — пегаска покачала головой.

— Да, я пыталась. Изо всех сил. Однако, к тому времени, война уже набрала обороты. Я задавала вопросы. Даже пыталась уговорить Твайлат поговорить с Принцессой. Но что-то, о чём я не знала, уже запустило реакцию. Зебры утверждали, что одно из наших мегазаклинаний обрушилось на Роам. Затем был разрушен Клаудсдейл. Затем Мэрипони. А затем повсюду. Суть в том, что даже не смотря на то, что я знала, что бомбы будут сброшены, я не могла просто взобраться на крышу дворца и кричать, что грядёт конец света. Меня бы упрятали в психушку.

— А Пинки Пай, стерев свои воспоминания, не упростила тебе задачу, — сказала я.

— Точно. Даже она мне не поверила. Думаю, в этом был смысл. Какой бы ни была её выходка, я не могла с этим возиться. И она не могла. Она всё вложила в дело, а затем ушла. Всё, что я могла, это позаботиться об её инструкциях, даже после того, как погибли все мои подруги.

Она вздохнула и снова покачала головой.

— Я должна была сделать больше и раньше. Прежде, чем погиб Биг Макинтош. Но я была слишком занята борьбой за Эквестрию.

— В одиночку? — спросила Рампейдж и пегаска-гуль усмехнулась.

— Да, чёрт возьми. Я не собиралась быть похожей на Рэрити и сидеть за столом или вести переговоры, как Эпплджек. Я шла туда и делала то, что нужно было сделать, чтобы получить результат. Мы работали в тылу, собирали информацию и саботировали действия врага. Это было великолепно. А лучше всего было то, что все пони думали, будто я посиживаю в Башне, сложив копытца и делаю фото операций. Ха! — усмехнулась она. Но её улыбка быстро угасла. — И всё же, в конце концов, оно того не стоило. Даже на половину.

— Что не стоило? — спросила Скотч Тейп.

— Министерство Крутости. Да и все министерства. Когда Луна и Шрамолицый предложили их создать, я подумала, что они рехнулись. Но затем Твайлат начала выдавать идеи. Потом Флаттершай. Потом Пинки. Способы, какими мы можем помочь сделать что-то хорошее для других пони. Они втянулись в это и я пошла за компанию. Потому что в этом и есть Верность, правильно? — пегаска покачала головой. — Суть в том, что я уже и сказала. Луна не стоила того, что мы сдались.

Меня это несколько шокировало.

— Она ведь была вашей Принцессой.

Рейнбоу Дэш остановилась и повернулась ко мне.

— Когда я пришла к ней с Проектом Одного Пегаса, это был способ помочь всей Эквестрии. Благодаря ему мы получили бы больше бойцов для помощи земным пони и могли бы помогать бесчисленному количество гражданских. Знаешь, что в первую очередь сказала Принцесса Луна, когда я предложила ей это? — я медленно покачала головой и неупокоенная пегаска скривилась. — Она хотела знать, как она может использовать эту чёртову штуку в качестве оружия! Чтобы бросить на своих врагов ураганы и смерчи. Она была рада, что я поставила вооружение само чёртово небо, а я должна была улыбаться и делать вид, что для меня это наикрутейшая вещь.

Она скрипнула зубами, её белёсые глаза блестели от возбуждения.

— К чёрту. Луну.

Видя в её глазах боль и ярость, я решила, что мне не стоит с этим спорить.

— Так с тех пор ты защищала Пустошь?

— В основном, — ответила Рейнбоу Дэш, когда мы пошли дальше. — Пыталась спасать, кого могла. Я и так уже была трупом, так что радиация перестала быть проблемой. Лайтин Даст поднялась до верхушки военного руководства, которое превратилось в Великий Анклав Пегасов, так что у меня не было абсолютно никакого резона показывать тут своё лицо. Однако, в Башне было несколько пони, которые обо мне знали. Мы делали, что могли, чтобы подтолкнуть, задобрить, шантажировать или убедить Анклав вытащить головы из под крыльев и что-нибудь сделать. А я ждала ту самую «ЛитлПип» которая, по словам Пинки, должна была всё исправить.

— И ты ни разу не сказала… Спайку? — спросила я. Рейнбоу Дэш покачнулась и её лицо на мгновение исказила гримаса боли.

— Нет, — ответила она почти шёпотом. — Мне было слишком стыдно. Он любил Твайлайт, а я оставила её умирать… или растворяться в этой слизистой штуке… я так толком никогда и не знала, что это было. Если бы я сказала ему… может быть… может… — но она понурилась и покачала головой. — Я не знаю. Мне просто хотелось бы, чтобы для него всё сложилось иначе. Для всех нас.

Она немного выпрямилась и добавила:

— Он знает миф о Кобыле-что-надо, а я в этом неплоха.

— И ты действительно выходишь и спасаешь пони? — подала голос Рампепйдж.

— Когда могу. Я поднаторела в методе «ударить и сбежать». Иногда единственный выстрел от таинственного незнакомца — это всё, что нужно пони, чтобы выжить, — улыбнулась пегаска, пожав плечами. — А когда не могу, отсиживаюсь здесь. Пустошь велика, как внизу, так и вверху.

— Значит… Лайтхувс называл тебя «Бабушка»… он ведь это не буквально, да? — поинтересовался П-21.

Пегаска рассмеялась.

— Я была одна в башне с кучей сексуальных солдат и грудой напряжённой работы. И я эту работу выполняла. — она вздохнула и прикрыла глаза. — Но нет, на жеребят у меня времени не было. Суть в том, что я «усыновляла» всех своих лучших летунов. Они стали для меня детьми, которых у меня никогда не было, — пояснила она, пожав плечами. — Лайтхувс и его брат рождены дочерью дочери и так далее до Флитфут… так что они мои «внуки». Они выросли, называя меня «бабушка». Когда-то это было мило. Теперь же? — она вздохнула и снова пожала плечами.

— Тебе нужно снова наладить контакт со Спайком, — сказала я. — Он хотел бы знать, что одна из его подруг по-прежнему рядом. И я думаю, он будет горд тем, что ты делаешь.

— Может быть, — ответила Рейнбоу Дэш. По её тону я поняла, что в ближайшее время этого не случится. — Может быть, однажды, когда я смогу думать об этом без ощущения, что я позволила умереть всем своим подругам.

Я немного знала о том, что она чувствовала. Мы подошли к очередной скрытой двери и она отворила её. Туннель за дверью под крутым углом поднимался вверх.

— Он выведет вас в парк. Как только ты получишь Глори, вы должны уйти. Позволь мне самой разобрать этот бардак. Это моя обязанность.

— Знаешь, я думала, к этому времени ты уже сообразишь, что я не собираюсь уходить от этого, — ответила я.

Пегаска-гуль усмехнулась и надела шлем.

— Я должна спросить: эта ЛитлПип, она вроде тебя?

— Эмм, — я задумалась. — Она куда более рассудительная. И милая.

— Пфф. Рассудительность — скукота. Тем не менее, я с нетерпением жду встречи с ней, — сказала Рейнбоу Дэш. — Постарайся не лезть в неприятности.

— Что-то я сомневаюсь, что Блекджек на это способна, — заметил П-21.

Рейнбоу Дэш уже было собралась уходить, как к ней бросилась Рампейдж.