Расслабились итить твою. Бандиты подались в бега, при этом конкретно засветившись. А оказывается, всего-то усыпляли бдительность, мать их! И он хорош, взял и поверил. Блин, и похоже не только он.
Вновь рация в руках, и пальцы переводят тумблер на другую волну.
- «Кломна», ответьте «триста двадцать первому».
Угу. Это он на полицейской волне, старший начальник. На конторской всего лишь один из смежников. Здесь свое начальство на первых ролях.
- Слушаю тебя, «триста двадцать первый»,- тут же откликнулся дежурный связист управления ФСБ и его голос так же звучал сквозь звуки перестрелки.
Значит не показалось. Второй очаг перестрелки был как раз у конторских. Как же они проспали-то, с-суки!? Операция просто поражает своими масштабами. Да тут должна быть не одна сотня боевиков. Или это уже регулярная армия? В их городке?
- «Коломна», что происходит?
- «Триста двадцать первый», здесь «сто одиннадцатый»,- ага, начальник управления пожаловали.
- Что происходит?- Поинтересовался Боровский.
- Без паники, «триста двадцать первый»,- раздался спокойный и рассудительный голос, начальника управления ФСБ по городу Феодосии.
Кто бы сомневался в его выдержке. Конторские вообще не имели возможности роста до такого уровня, не пройдя через горнило Ближнего Востока. Там вот уже почти три десятилетия бушует война. Так что Калинин имеет достаточную закалку, чтобы при первых же выстрелах не срываться на фальцет. И в том, что он был в управлении, ничего удивительного. Тут в мире такое творится, что им расслабляться ну никак нельзя. Н-да. Да только все одно проспали.
Но и уличать Боровского в панике... Взволнован? Да. Испуган? Ну чего греха таить, есть такое. Но паника, это точно не про него. И уж кто, кто, а пытавшийся взять его за причинное место, вместе с прежним начальником Калинин, должен бы это знать.
- Я и не паникую «сто одиннадцатый»,- зло бросил полицейский.- Но я должен знать, что происходит в городе. Вы имеете информацию? Это часом не регулярные войска?
- Нет, война не началась. Это боевики, террористы. Более исчерпывающей информации пока нет. Но... В руки живым им не попадайся. Как понял «триста двадцать первый»
И тут Боровского отпустило. Не армия. А значит и не война. Это бандиты. Пусть, у них изрядная боевая подготовка, и скорее всего это именно так. Вот никаких сомнений, что прилетел привет россиянам с Ближнего Востока. А там уже успело вырасти не одно воюющее поколение. И как только они сумели все это обставить? Плевать. Все потом. Потому что это преступники. А ставить на место зарвавшуюся сволочь, это его работа. Как бы это банально не звучало.
- Это лучше им не попадаться мне в руки,- зло бросил он в рацию.- Феодосия мой город, майор. Запомни это.
- Я тебя понял «триста двадцать пятый»,- все таким же спокойным и рассудительным тоном, и без капли иронии, ответил начальник управления.
Переключившись на милицейскую волну, Боровский со злостью выматерился, и включил передачу. Нужно было торопиться. Время поджимало. Сейчас парни начнут подтягиваться к точке сбора.
И снова нейтральная. Голову прострелила мысль о семье. Достал сотовый. Нет сети. Точно. Матвеич же говорил об отсутствии связи. Ну и как быть? Жена и сын, были дома, и он должен был о них позаботиться.
Служебная «Нива» сорвалась с места, и понеслась по улице. Но на перекрестке, вместо того, чтобы продолжить ехать прямо, он со злостью рванул руль вправо. Это его город! И он за него отвечает. Плевать, кто и что об этом скажет. Он чувствовал именно так. А семья...
Его дом, маленькая крепость со стальными дверьми и решетками. Там есть оружие. Пара карабинов, два дробовика, второй его пистолет, «Берета». Жена достаточно уверено владеет огнестрелом, пусть и стреляет далеко не мастерски. Сын, в свои семнадцать, на пострелушках всегда составляет отцу компанию. Случись что, они как-нибудь отобьются. Что же до него... Ну не мог он иначе.
Далеко уехать не получилось. В предрассветных сумерках, из-за угла вдруг вырулил старенький уазик, с открытым верхом, и вооруженными людьми. Юрий Петрович, даже не успел сообразить, что тут вообще происходит, как в полицейскую «Ниву» ударили сразу три автомата.
Стреляли бестолочи, иначе и не сказать. Ну к чему открывать огонь, из машины, скачущей на неровностях. К тому же, водитель еще и ударил по тормозам, посылая УАЗ в короткий занос, и разворачивая машину поперек дороги. Ни о какой точности, при таких раскладах не могло быть и речи. Хорошо как несколько пуль, из десятков, попали в «Ниву».
Все произошло настолько неожиданно, что Боровский резко ударил по тормозам. Как следствие не смог удержать взбрыкнувший автомобиль. Руль вывернуло, изрядно погасившая скорость «Нива» подскакивая на бордюрах как взбесившаяся лошадь, миновала широкий газон, тротуар, снова газон и ткнулась мордой в стену многоэтажного дома.
Все еще плохо соображая, Юрий Петрович вывалился в противоположную от бандитов сторону, и быстро перебирая ногами и руками, на четвереньках, подался за угол дома. В этот момент вновь раздались выстрелы. Пули с глухим металлическим звоном, дробно ударили в «Ниву». Послышался шорох осыпающегося стекла. Со свистом вырвался из пробитого радиатора тосол. Несколько пуль, щелкнули по углу дома.
Подполковник, со всхлипом вдохнул, и непроизвольно прижал к груди автомат. Автомат? Когда же он успел его схватить с пассажирского сидения? Боровский с недоумением посмотрел на оружие в своих руках. И вдруг взял себя в руки. Не тряпка. Нет, испугался конечно. Но не до мокрых штанов. И что там он говорил насчет города? А вот хрен вам!
Боровский выглянул из-за угла. УАЗ просматривается в просвете над капотом «Нивы». Все так же стоит на прежнем месте. Водитель, идиот, занял позицию за ним, облокотившись о капот, приготовившись вести огонь прикрываясь мордой автомобиля. Второй не менее умный, пристроился сзади. Оставшиеся двое, весьма «грамотно», короткими перебежками, с приседаниями, бегут к подбитому милицейскому транспорту. Ну чисто интернетовские ролики.
Вскинув автомат, Юрий Петрович дал короткую очередь, и поспешил укрыться за углом. Тут же заговорили автоматы бандитов. Пули вновь ударили по машине, углу дома и засвистели далеко в стороне. Н-да. Бандиты, никаких сомнений. Но сомнительно, чтобы из ближневосточников. Уж те бы точно, не действовали так глупо. Местные?
А что? В Крыму хватает убежденных в том, что полуострову уже давно пора получить независимость. Все громче звучат высказывания насчет возрождения Крымского ханства. Причем, вполне себе открыто. Иное дело, что всерьез эти бредни никто не воспринимает. Ну и проверяют, как же без этого.
Но видать, расслабилась контора. Где-то недоглядела и недоработала. Вон какую кутерьму проспали. За день столько народу постаскивали для разбирательства по самым что ни на есть надуманным причинам. А такое, проморгали.
Впрочем, это все Боровский додумывал уже набегу. Ну некогда ему сейчас, предаваться размышлениям. Высунулся из-за угла, дал длинную очередь, пройдясь и по ближним бандитам, и по засевшим за УАЗом. Понятное дело, что не попал. Зато испугал, и заставил вновь обстреливать угол дома. Сам же, меняя набегу магазин, побежал вокруг многоэтажки.
Бегом. Бегом. Надо как можно быстрее. Чтобы бандиты не сообразили, и не успели ничего предпринять. Конечно с боевым опытом у них полный швах. Но тут и не надо быть особым знатоком. Достаточно, иметь уверенность в себе, а там и сообразить недолго. Вон, Боровский же сообразил. Так что, и эти догадаются.
Впрочем, в случае с подполковником ситуация немного иная. Он никогда не принадлежал к трусливому десятку. Ни раз, и ни два, лично участвовал в задержании преступников, даже трижды побывал в перестрелках. Но главное, не это. Он всегда считал этот город своим. А еще придерживался простого и незамысловатого правила, никогда не пасовать перед урками. Ни при каких обстоятельствах. Это было ниже его достоинства.
Да он бы перестал себя уважать, если бы задрожал перед блатняком. А нападающих он воспринимал как самых обычных бандитов. Вот так. Что-то щелкнуло в голове, и вместо страха в душе заплескалась и закипела злость. Чтобы он, подполковник полиции, перед какой-то мразью...
