- До вечера,- улыбнувшись, произнес он.

- У меня занятия только до обеда,- поправила Лена.

- Извини. В два, я должен буду встретиться с детьми. Ну, или я очень на это надеюсь.

- Познакомишь меня с ними?

- А ты не торопишься?

- Вообще-то события ускорил ты сам. И раз уж я скоро стану членом твоей семьи, а они ими уже являются...- Девушка многозначительно пожала плечами.

Вот совершенно непонятно, как она при столь решительном характере два года, ходила кругами.

- Мне бы для начала сохранить хотя бы этот осколок семьи. Не забывай, я для них воскресну из мертвых. И совсем не факт, что мне будут рады.

- Тогда, после. Когда все устаканится.

- Договорились.

- Все, я побежала,- вновь бросив взгляд на часы, сорвалась с места Березкина.

Нет, у нее точно моторчик в одном довольно интимном месте.

Семен стоял и с глупой улыбкой смотрел в за хлопнувшуюся за подругой дверь. Ну невозможно оставаться равнодушным, наблюдая за этим сгустком энергии и задора. И теперь она будет частью него.

Подумалось об этом с грустью. Нет, Лена милая, и очень может быть, что с ней он забудет Аллу, так и не сумевшую его простить, и все еще прочно сидящую в его сердце. Угу. Это дело такое. Враз не вырвешь. Не гвоздь застрявший в доске. Но с другой стороны, как говорится - клин, клином вышибают. И он был уверен, что Лена на эту роль подходит лучше всего. А любовь...

Говорят, что браки по расчету зачастую куда как крепче, чем по любви. Не может же она не понимать, что здесь и сейчас между ними состоялась самая обычная сделка. Ей стабильность, достаток и уверенность в завтрашнем дне. Ему, душевное равновесие. Если же это когда-нибудь выльется во что-то иное, он будет только рад.

До двух часов время прошло в праздном ничего неделании. Ну, если не считать утренний туалет, и завтрак в гостиничном кафе. Потом вышел на улицу, и доехав на метро до центра, бесцельно слонялся по Красной площади и Александровскому саду. Посетил Исторический музей. И все это время он постоянно посматривал на часы, отмеряя медленно текущее время.

Алле он позвонил ровно в два.

- Ало, это ты Семен?- Послышался голос бывшей жены.

- Да, я.

- Дети встретятся с тобой у нулевого километра.

- Это у Кремля?

- Ну, а где же еще. Надеюсь, ты узнаешь своих детей?- С сомнением и желчью в голосе, поинтересовалась она.

- Можешь быть уверенной. Когда они подойдут. Я в принципе как раз недалеко.

- Уже должны быть там. Они прямо-таки загорелись, когда узнали что ты жив. Убежали еще два часа назад.

- Понял,- порываясь закончить разговор, и поспешить к детям, произнес Семен.

- Кречет, только я тебя умоляю, не смей настраивать детей против меня. Я сообщила им, что мы расстались. Сказала, что за время расставания мы отдалились. Придерживайся этой версии. Давай, расстанемся так же как жили, без скандалов и нервотрепки.

- Не сомневайся.

Когда Семен уже приближался к бронзовой отметке на брусчатке, его начало трясти. Самым натуральным образом. А еще ноги отчего-то отказывались держать. Вот случись, прямо сейчас окунуться в гущу боя, он не испытал бы ни капли сомнений. Встреча же с детьми, его откровенно страшила.

Как оно все будет? Примут ли они его? Алла вроде сказала, что они убежали на встречу будучи в явном возбуждении. Но вдруг они пришли на место гораздо раньше. Он ведь раза три точно прошел мимо этого клятого нулевого километра. И народу там всегда было предостаточно, как и подростков. Ладно, они не узнали его, потому как после пластики его и мать родная не узнает. Но как они воспримут то, что он прошел мимо них, не признав своих детей?

- Настя, а может этот?- С сомнением произнес паренек облокотившийся на парапет выхода из подземки.

Лет пятнадцать, короткая стрижка, довольно высок для легко угадывающегося возраста, крепкого сложения. Сразу видно, что паренек вовсе не чужд спорту.

- Леш, ты чего. У отца конечно изменилось лицо, но рост-то ему точно не добавили,- возразила девчушка, на вид, чуть старше него.

- Ну, знаешь ли, сейчас рост и подкорректировать можно. Сколько народу ложатся под нож. Полгода, и несколько сантиметров в плюсе.

- Думаешь отец стал бы это делать?- С явной иронией, усомнилась она.

- Да кто же его знает. Нас же он бросил.

- Кто тебе сказал, что он нас бросил? Мама же ясно дала понять, что он был на выполнении правительственного задания, и пока они были порознь, успели отдалиться.

- И ты в это веришь?- Фыркнул подросток.

- Не всему, но да, верю. Вспомни, как нас похитили. Помнишь, как тот татарин говорил, чтобы мы вели себя тихо, и когда папа выполнит их требования, нас тут же отпустят?

- Я всего лишь на год младше тебя. Так что, все помню хорошо,- с явным недовольством буркнул паренек.

- Во-от. Требования этих уродов отец не выполнил. Вместо этого нас вытащил дядя Юра. Но папу объявили погибшим. Теперь мама говорит о правительственном задании. Улавливаешь, в чем тут суть?

- Не совсем.

- Какой же ты еще маленький и глупый,- с явным превосходством, произнесла девчушка.

- Ты поскромнее давай. Умница, разумница. Может еще и вспомнишь, кто с тобой дополнительно занимается по физике, математике и химии?

- Кто бы возражал. В точных науках, ты у нас впереди планеты всей. Экстерном прешь, как бульдозер, и не остановить. Но я-то тебе о житейских вопросах толкую. А тут ты, все такой же малыш.

- Еще раз скажешь, и я обижусь.

- На что, Леша? На правду?

- Правду? А кто Зуеву морду за тебя набил? Ой, кажется какой-то там малец.

- Угу. Малец. Скажешь, тоже. Косая сажень в плечах,- не без гордости окидывая взглядом младшего брата, произнесла она, чем заставила того зардеться от удовольствия.

- Так что там с родителями?- Все же поинтересовался Алексей.

- Я так думаю, отец в чем-то там накосячил, а мама не простила его. Может посчитала, что он нас бросил в трудную минуту. В общем, я уверена, простых ответов мы не получим.

- А оно нам надо, получать эти ответы? Лично я отца любил и люблю.

- Я тоже. Но вот скажи, тебя не будет подъедать червячок сомнения? Лично я сейчас вроде как и жду встречи, и бежала сюда, а с другой стороны нет, нет, да подумаю о том, что он нас бросил. А это уже и не любовь, по большому счету-то.

- Кхм. Ну, если на это смотреть так, то пожалуй, ты права. Ой. Папа.

- Где?

- Да вон идет, не видишь?

- Точно. Вон тот мужчина, в серой куртке.

Узнали они его конечно же не по лицу. Да и не разобрать пока его черты, слишком далеко. А вот общий облик, походка, жесты. Все это услужливая память мгновенно выдала на гора. Так что, узнавание пришло сразу же, как только фигура невысокого мужчины оказалась в поле их зрения.

- Пошли?- Отталкиваясь, от парапета, предложил Алексей.

- Стой,- одернула брата Настя.- Посмотрим, узнает ли он нас.

- Х-ха! Дополнительный тест?

- Именно.

- Л-ладно, принимается,- вновь наваливаясь на парапет, согласился подросток.

Холодный комок медленно скользил сверху вниз, затем резко подскакивал опять под горло. Это повторялось раз от раза. И чем ближе он подходил к намеченной цели, тем этот ком становился больше, холоднее и тверже. Он вперил внимательный ищущий взгляд в группу людей, столпившуюся возле бронзовой блямбы на брусчатке. Нет. Никого не узнает.

А он не может их не узнать. И дело вовсе не в том, что дети не могли сильно измениться. Бывает и не такое. Но ведь Семен отслеживал их в соцсетях, и даже вел с ними переписку. Он видел множество их фото и видео с их участием. Он мог их не заметить и пройти мимо. Это, да. Но не узнать...

Семен в отчаянии остановился, и безвольно опустил руки. Дети убежали на встречу с ним. Значит, они точно были здесь. Не дождались, и ушли, затаив обиду? Или все же сумели его как-то узнать, и... Не-е, ну его к ляду. Тогда они обидятся еще больше.

В отчаянии он повел взглядом вокруг, в безнадежной попытке все же увидеть их. Он настолько был уверен, что это бесполезно, и вызвано всего лишь отчаянием, когда вдруг замер, как соляной столп.