Вильмонт(кстати Вильмонт, ударение на «и», так произносится ее фамилия) - все семьи в фамилии имеют окончание -онт- «Яхонт, Шмонт»

Хаски + шесть семей на -ски-. «Польски, Трески».

В настоящее время Гнета и Страда объединились опять в Немию впервые за 2,5 т.лет. Их главой стал Френ Мерси. Кристина Мерси, как раз, невеста Хаски.

В описываемое время Аристократы ведут совершенно безалаберный образ жизни: нет риска подцепить какую-нибудь венерическую болезнь или забеременеть. Занимайся сексом в свое удовольствие.

Аристократы не подвержены вирусам, но это не значит, что внутри них - их нет. Т.Е. Аристократ, сам того не желая может заразить Бастарда, поэтому Бастарды такие тихие и пугливые. Например: подышит на них Аристократ, и те окочурятся от кори.

Аня этого никогда не боялась, потому что привита от всех подобных заболеваний, кроме венерических. Этого испугалась, когда они с Хаски не предохранялись.

Что касается Ани.

Для оплодотворения женщины проводится специальная очень дорогостоящая процедура, которая стоит примерно, как однокомнатная квартира, поэтому позволить себе могут немногие люди.

Не спрашивайте, как происходит процедура, не медик. Ребенок на первых же неделях в утробе конструируется, выбираются гены, выбирается внешность будущего человека. А какой родитель будет некрасивые черты лица выбирать для любимого дитятки? Поэтому Аристократы - все красивые, высокие и подтянутые.

На первом месяце в утробе также ставится вирусный барьер насильственно от болезней, для этого поднимают болевой порог. Для мужчин прекрасно, их бей, бей, а боли чувствовать не будут. А вот для женщин стало хуже, потеря сексуального влечения, если в молодости еще нормально сексом занимались, то ближе к сорока - всё капут, ничего не хочется и не можется. Как раз по этой причине Алла Вильмонт - мама Ани постоянно делала различные процедуры, как я их назвала «опыления» чтобы вновь спать с мужем.

А у Бастардов все нормально с сексуальным влечением.

Аня - получилась незапланированно, т. е. процедуру зачатия родители не делали. Мама Ани забеременела нежданно, когда поняли в чем дело было уже два месяца в утробе, ставить барьер поздно, если не хотели рисковать ребенком, постарались конечно по возможности укрепить организм дитя.

Как только рождается в больнице Бастард, его отбирают у родителей и отдают в интернат на воспитание до достижения восемнадцати лет. Бастардам дают пластиковые карточки - документ, подтверждающий личность, с именем, порядковым номеров и датой рождения.

Вильмонт, естественно, не отдал своего ребенка в интернат, деньжат отвалил, дал своему ребенку паспорт Аристократки и велел жить, претворяясь той, кем не является на самом деле. Конечно, многие знали или догадывались, что Аня - не Аристократка, особенно если в школе она начинала сопливиться или кашлять, тут не скроешь, но... Аристократы все молчали. Какой смертник будет перечить дочери Вильмонт?

Если что-то еще не понятно, спросите. Это важно для понимания поступков некоторых людей.

Всех благодарю за лайки, за сообщения и за внимание)

Всем спасибо! Приятного чтения.

А теперь сплошная эротика.

***

Не было сна. Лишь желтая стена перед носом, и ладонь, которую положила под щеку. Каждую секунду пока в комнате становилось светлее и светлее видела не моргающими глазами пустоту.

Дождь барабанил по карнизу настойчиво, монотонно, усыпляюще, но я не могла спать. Боялась закрыть глаза и увидеть лицо Ивана с пулей внутри. Раз за разом память услужливо повторяла взмах руки и пистолет в упор, рассекающий плоть человека. Заезженная пленка. Вперед - назад. Взмах руки и обратно. Нажатие на курок, отпускание пружины. Оглушающий выстрел звенел в ушах. Соседки вставали с кроватей тихо, боялись разбудить, ведь поздно пришла. Все равно придется - занятия никто не отменял. Перешептывались, будто не видели, как замерли мои плечи в одном положении.

Решила перестать ломать комедию. Встала в тех же вещах, что и приехала, не хотела краситься, уродоваться? Зачем теперь? В худшие руки попасть не могла.

***

Декабрь - месяц, который я полностью посвящал работе. Собирался ехать в город, но остановился возле крыльца пятого излюбленного корпуса. У Аристократов редко там занятия, но у Ананиной часто. И сейчас насколько известно должны быть.

Санек раздраженно бубнил на ухо, очень тихим голосом, даже интересно стало что?

- Ты меня слышишь? За каким Бастардом? - спросил друг неожиданно громко, на что я поморщился от сильного звука.

- Что за каким Бастардом? - отозвался. Сам остановился возле крыльца на углу, изучая толпу Бастардов. Что за сборище уродов на выгуле?

Другое дело - вот это пятно на их фоне, очень яркое. Из тридцати человек вычислил. Опять ее вчерашняя одежда, во что-то приличное одеть - конфетка.

Польски внезапно рукой схватил за локоть, причинил легкое неприятное ощущение, тем самым привлек внимание.

- Упал с кровати? - постарался не злиться, но очень доходчиво показать, что посторонние пальцы на теле не терпел никогда. Максимально сжал чужое запястье, почти до хруста костей.

- Я долго буду со стеной разговаривать? Слушай, может тебе отдохнуть? К Кристине съездить? - на полном серьезе спросил Санек, но убрал руки от меня.

- Я хочу бабу трахнуть, - подвел итог,  а голос сделал грубее, только нянек не хватало.

- Ты за бабой бегаешь. Мало того, что «бегаешь», так еще и за Бастардом.

- Бред, - отмахнулся раздраженно.

Глазами возвращаясь к светлому пятну среди Бастардов. Миленькая девочка, потерянная. Она думала обо мне, пусть и в не очень хорошем ключе, и не могла перестать этого делать.

Почуяв мой взгляд, обернулась и испуганно отступила, на что я с улыбкой пальцем поманил, как собачонку. Послушная девочка, наконец-то, вместо непокорного взгляда - послушание. Шла с тетрадкой под мышкой и ручкой. У нее что-то спросили, отмахнулась, спрятав глаза в земле, в газоне, по которому шла.

- Диман, я тебе реально говорю не надо давать власть бабе! Да...если б только знал...что твоя маниакальная мысль до этого доведет...убрал бы Ананину сразу...

Резко развернул шею в направлении друга. Впервые захотелось Саньку расквасить рыло, сжать шею и заставлять хрипеть, хрипеть, увидеть как эти зрачки от ужаса уменьшатся до одной черной точки.

- Я надеюсь - ослышался? - поинтересовался обманчиво тихим голосом. Когда я голос повышаю - это полбеды, а если говорю подобным образом - очень спокойно - жди неприятностей.

Не сразу заметил, как подошла Ананина, только, когда почуял на футболке взгляд.

- Иди за мной, - сказал, как можно тверже.

Санька оставил одного, а Ананину отвел за угол лестницы, за здание корпуса. На боковую часть, там почти никого не бывало, некое уединение без любопытных глаз. Дальше по курсу аллея, и она наглухо засажена деревьями, а здесь возле корпуса никто не ходил.

Подпер Ананину к стене, нависая сверху, глядя в эти ее синие бурно-закипающие от сопротивления глаза. Какая она маленькая, и по возрасту, и по росту, но только плевать и на эту разницу, и на принадлежность к Бастардам.

Что-то не так с ней. Всё рядом с ней необычно. Сейчас минута, что рядом с ней - необычна. Не такая, которая была рядом с Польски, пока просыпался один в кровати с утра.

Ананина спрятала непокорные глаза у меня на груди. Долго будет продолжаться бойкот?

- Давай. Держи слово, - приказал. Глаза подняла на меня, раздраженно блеснули и вновь спрятались на ткани футболки.

- Я не дотягиваюсь, - не послушная какая. Протянул руки, спуская с цепей своих похотливых демонов. Реально стал верить в наличие демонов, кто как не они, не оставляли в покое с этой неконтролируемой жаждой поиметь Ананину.

В момент подхватил девочку под попкой, весьма заманчивую в этих отвратных штанах, и прижал повыше к телу, чтобы прочувствовать близость. Навису удобно придерживал ладонями за эти упругие, такие приятные наощупь бедра. Отрастила себе, как проходит мимо поворачиваюсь вслед со стояком на пару, про себя мечтая разглядеть сквозь мешковатый материал эту округлую попку.