Порыв для страстного желанья,
Чтоб счёт в игре стал как "ничья".
Непобедим бывает разум,
Что охладит постылым кровь,
Ломает пыл вдруг быт, свекровь,
Что так уже не в радость глазу.
Бывают, правда, те ещё зятья -
Не лучше вздора дурачья.
52
Чадил не долго терпкий ладан,
Я словно выжженный металл
Вдруг на предплечье узнавал,
Тот номер мною не разгадан -
Плоть, лишь расходный материал.
Не блещет ум, утратив здравый,
Порою неприступный смысл.
Грех кормит нас своей отравой,
И слизью в голове проистекает мысль.
Кто мы на свете без шальных идей? -
Посредственность для раненого вздоха,
Где польза тоньше пустобрёха
Для всех людских поводырей.
Завистник пусть грозит расправой,
НО ты держись дороги правой).
53
"Я помню", - снова начала она
Своё уже воспоминанье.
Чуть-чуть охрипшее звучанье
Давило слух, и не до сна
Стремилось вновь моё молчанье.
Я помню, к нам "ночная ведьма" - 22)
Попала, сбитая в бою.
К чему бессмысленные бредни,
Коль жизнь стоит уж на краю?
Ещё тяжёлое раненье
Завес судьбы не опускает вновь,
Из раны гной освобождает кровь,
Тут усомнишься во спасенье.
Я жизнь отдала б ей свою,
Коль скоро подвиг признаю.
54
Она была, как жизнь, сильна,
Судьбе не делая поблажки.
Что оставалось для бедняжки,
В концлагерь наш заключена/,
Но родилась, наверное, в рубашке.
Фашисты жаждут исцеленья:
Важна публичная деталь,
Чтоб цепь не развалилась в звенья
Надёжней будет всё же сталь.
Казнить для праздности толпы
Для нелюдей особый шик,
Так чтоб потом ещё язык
Чесать о мёртвые шипы,
Как многоликую спираль,
Что с арматуры вертикаль....
55
Что ж, операция успешна,
Но жизнь она вдруг не спасла,
Я лишь позднее поняла;
Для тела Смерть всегда небрежна,
Хоть Жизнь и призрачно лгала....
Тянулись мукой жутко дни,
Плескались в беспокойстве ночи:
Вновь нагноение..., начни
Работать с раной. Нету мочи
Вдыхать в терпенье эту вонь,
Что под тампоном выступала,
Я пациентке сострадала,
Мне всё казалось, на ладонь
Спадает сепсис, Смерть пророчит,
И скальпель "под ночам" точит.
56
Я даже рваного лишалась сна.
Мне ужас нервно бил в затылок,
И выпадал из рук обмылок,
Когда вдруг мыльная волна
Таила холод меж поджилок.
С трудом мы спешивались в строй,
И в ожиданье замирали,
Когда концлагерь покидал герой,
И тело его в ров бросали.
Там даже осенью не засыпали мухи,
Роились будто с теплоты,
Они не знают тошноты
И до страдания все глухи....
Не всякий день тела сжигали,
Да, в ордерах Смерть отражали.
57
Там крематорий задыхался,
Тянулся к лучшим из всех нас,
И как подпаленный Пегас,
Всё по-немецки чертыхался
Под стон концлагерных террас.
Мне никогда не пережить ту боль,
И выстраданность передать в народы....
Чтобы узнать незыблемый пароль
Нужны патриотические всходы.
Они узнают соль самой Земли,
Родятся с правдой. Но не для войны
Постигнут путь её уже сыны,
Что матери из чрева извлекли,
Пока не отошли все во/ды
Во Истину космической свободы!
58
("Так что же сталось с этой ведьмой"? -
Я слог чуть слышно вопрошал,
И словно в мыслях рисовал
Спасения триумф. "Ведь мой" -
Он тоже путь. Я ревностно искал;
Рифмовки непокорны слову:
Как ржавый гвоздь стесняется к стеклу
Придвинуть в звуке нестерпимом жало,
Меня сподвигнуть к ремеслу -
Желанье, будто, возрастало....
Сладка работа в самоотреченье,
Ты отдаёшься в творчество огня,
И строфами срастается броня,
Что даже, сытым, воскресенье
Работу вдруг расцеловало,
Где горе счастью подражало).
59
"Она герой Советского Союза", -
Меня старушка в слоге подхватила.
Судьба её похоронила
В мешке губительного груза.
И ордер ощутил чернила
Небрежным росчерком пера,
Что констатировал исход.
Я помню это как вчера,
Как солнце утренний восход.
Наш добрый Ангел по-немецки
Чуть слабо, вяло изъяснялся,
Вглубь медицины отдалялся,
И даже как-то по-советски.
Но пленных новенький приход
Ненужным делал перевод.
60
"В плену куётся ли победа"? -
Наш доктор часто говорил,
Он участь многих облегчил....
Изобрести с велосипеда
Мир хирургических светил
Подчас невероятно сложно,
Но гений это всё сумел.
Где жизнь порою невозможна
Он Смерти бой там дать посмел.
Конечно всё я понимала:
Подпольный лагерный совет,
Сказать точнее, комитет,
Я как могла, так намекала,
Но свет доверия тускнел,
Когда немецкий мой звенел.
61
Инфекционные бараки....
Фашисты в страхе свой сапог
Не преступали за порог.
Боялись даже их собаки
Вдохнуть сгнивающий ожог.
Под номерами у/мерших
Он прятал пленных
Опять для свежего побега.
НЕ для инъекций внутривенных
Сушились в тайне корки хлеба.
Я знала, знала, это знала!
НО разве я могла предать,
Любовь за пайку подписать
Под смертность злого трибунала
Для черноты ржаного хлеба,
Чтоб видеть мир всего в полнеба?!
62
Там многие..., и даже из арийцев
Давали русским слабину,
Что не понятна "Кюстрину/". - 23)
Желали "жадному убийце"
Одну лишь участь; - лишь одну!
Мы все всецело понимали,
Что мир спасёт лишь Русский Дух.
Мы помогали и молчали,
И думали о том не вслух.
Я, как и все, носила ту личину,
Скрывая злобу за ведром гримас.
Ну, кто мне возразит сейчас
И назовёт одну причину
Для безусловных показух,
Что жребий выберет за двух...?
63
Гораздо позже я узнала,
Как он попал в немецкий плен,
Нет, не с прекло/ненных колен;
Армада танков наступала
Со всех фронтов и авансцен.
Блицкриг, отход и окруженье,
Оставить раненых...? Он не умел
Списать судьбу лишь на везенье,
И даже с вермахтом был смел.
Предать страну и Гиппократа, -
Всё это ниже его сил,
Он за себя здесь не попросил.
Достойна жизнь аристократа,
Когда средь праведности дел
Ты на Руси "собаку съел".
64
За жизнь, пусть даже за такую
Цеплялся всякий индивид.
НЕ примет даже цианид
Смертельно раненый. Вторую
Жизнь не подарит геноцид.
Листовки на клочках газет,
С отхожих мест ещё бумаги,
Давали всем иммунитет
Для пленной, но ещё отваги.
Когда в душе тепли/тся цель,
А вера слушает страницы,
Тогда немые единицы
Тела смыкают в цитадель,
В ладонь сжимая эфес шпаги,
Оружье, волю с силой - стяги!
65
Заметно время ускорялось
Быстрицей раненых надежд.
В смертельных ордерах падеж
Коверкая, скорее оформлялось
Всё дело в призрачный кортеж.
И словно на пароме Стикса - 24)
Меж чуть зазубренных монет
