Сильфида, прогуливаясь с графом Эдгаром Луи де Форзаком, обсуждала последние перестановки при дворе, а ее муж, Марчелло Болидос, держа под ручку графиню Сиапарскую, выслушивал глупости о новом веянии моды - соломенной шляпке, украшенной цветами и завязанной под подбородком легким газовым шарфом нежно голубого или невинно-розового цвета. Лефантос, глава дворцовой стражи, муштровал на плацу прибывших вместе с ним триста гвардейцев из элитных королевских войск. Единственным из высших чинов был обер-гофмейстер Струм. Но он явился по долгу службы так как проверял количество провианта и качество обслуживания во дворце.

Луиза порхала как бабочка, успевая украшать изумительными по красоте букетами многочисленные вазы дворца, перемежая это священнодействие с милым щебетанием с придворными. Со многими она была знакома с самого детства, это были люди к которым она привыкла и кому доверяла.

Обед был генеральной репетицией Первого Обеда с королем. Обычно в этот день монарх жаловал придворным новые звания или лишал старых, проявлял милость или мог повелеть проштрафившемуся дворянину покинуть стол... Первый Обед мог как возвысить вплоть до правой руки короля, так мог и низвергнуть в омут опалы и унижения. Не было большего позора в королевстве чем быть выгнанным с Первого Обеда.

После обеда все отправились кататься на королевской яхте. Матросы ловкими обезьянками сновали по снастям, ставя нужные паруса и ловя ветер. Яхта медленно и уверенно, словно осознавая свою значимость, с королевской небрежностью выплыла из бухты и отправилась вдоль берега.

Лулу стояла на носу корабля, широко раскинув руки и наслаждалась бьющим ей в лицо соленым ветром с освежающими брызгами. Ей казалось что она, подобно чайке мчится над волнами и полет ее стремителен и чист, как горизонт, как пронзительная синь неба. Сердечко радостно билось в ее груди, наполняя каждую мельчайшую частичку ее души радостью и счастьем.

Луиза! Что скажет Ваш папенька, если вы выпадете и упадете за борт? Он наверное страшно рассердится и всем нам не сидеть за столом на Первом Обеде! - голос Струма был слегка обеспокоен, но улыбка его была очаровательной. - Позвольте мне сопроводить Вас в каюту на чаепитие с прелестными воздушными свежайшими круассанами с кофиём... Чувствуете его запах?

Позвольте! Как может запах кофия пробиться против ветра прямо сюда? - озорной блеск в ее глазах выдавал всю гамму чувств. - Да и как он может сравниться с ним по значимости?

Титулованной особе Вашего ранга положено находиться во главе стола на таких мероприятиях. Все ждут Вас, кофе стынет и никто не смеет насладиться им раньше Вашего Высочества...

Девушка тяжело вздохнула и спустилась с бака корабля. Ветер это, конечно, здорово, но этикет есть этикет... Струм ее учтиво поддерживал за кисть, помогая ей спуститься по лестнице.

После чаепития все высыпали на палубу. Маленький белоснежный ручной котенок графини Сиапарской выскочил из рук и стремглав забрался по вантам на самый верх. Ошарашенно глядя на разлившуюся вокруг воду он отчаянно сигнализировал всему миру о своем страхе диким мяуканьем, умоляя о помощи и защите. Резвый матрос шустро забрался на самый верх, отодрал отчаянно цепляющегося за ванты питомца и под охи и ахи толпы бережно спустил его вниз. Графиня жаловала ему за спасение "ее крохотулечки" серебряный перстень с ее мизинца. Весь оставшийся путь они обсуждали это необыкновенное происшествие, восхваляли доблесть моряка и умяляясь над шалопайством маленького пушистого чуда с васильковыми глазами.

Вернувшись в гавань придворные расположились в саду. Негромко играл дворцовый оркестр, аромат роз, петуний и астр спорил с дорогими духами знати, доказывая что живое и многочисленное легко победит меньшинство. Те кто постарше принялись вести светские беседы, молодежь принялась играть в ручеек. С кухни доносились дразнящие аппетитные запахи жарящегося на вертеле кабана, приправленного розмарином и тимьяном.

Марширующие и тренирующиеся весь день гвардейцы разошлись по всему парку, встав в почётный караул. Обычно они после учений возвращались в казарму, выставив караул на пристани и по побережью и знать принялась бурно обсуждать это нововведение. Гвардейцы стояли античными статуями, не реагируя на слова и не отвечая на вопросы, добавляя тем самым интриги и подливая масла в огонь пересудов.

Струм вернулся в свой кабинет. Закрыв за собой дверь он увидел, что на окне его дожидается почтовый голубь. Прочитав сообщение он, нахмурившись, открыл тайник и извлек из него кожаный довольно увесистый и объемный мешок из белой, слегка светящейся в темноте кожи с выбитым по его поверхности изображением единорога, пристегнул к поясу церемониальный меч, и, стараясь не привлекать к себе внимание, не спеша прошёл в одну из беседок в саду.

Объявили ужин и знать, дразнясь аппетитными запахами, потянулась в дворец. В опускающихся сумерках слуги начали зажигать фонари.

Луиза в своей спальне доделывала успокаивающий ночной букет. Запах фиалок вносил умиротворение в ее сердце, разгонял мысли и готовил к спокойному, здоровому сну. Уже зазвонил колокол к ужину и она спешила так как знала что ужин без неё не начнётся. Вдруг ощутимо дрогнула земля, грохотнуло в парке, как будто заворочались камни и что-то, падая, разбивается и раздался чей-то захлебнувшийся крик. Принцесса с тревогой подошла к огромному, от пола до потолка окну и увидела что ближайший фонтан разрушен неведомой силой, статуи и деревья около него повалены и разрушения, создаваемые неведомой силой, приближаются ко дворцу. В страхе разбегались слуги, стремясь избежать неведомой опасности. Лулу казалось, что путь неведомой силы устремлён прямо к ней. Принцесса, замерев от ужаса, наблюдала, как что то неведомое приблизилось ко дворцу. Воздух перед ней как будто подернулся дымкой, и прямо из ниоткуда, глядя на неё огромными желтыми с вертикальным зрачком глазами возникла огромная голова дракона. Пасть ее открылась и голова с глухим рокотом произнесла:

Здравствуйте, Ваше Высочество. Вот и пришло ваше время умирать.

Струм, притаившись в углу беседки ждал. вынув меч из ножен. Оружием этот клинок, богато украшенный драгоценными камнями и с гардой из золота был скорее церемониальным чем боевым. Но на безрыбье...

Он видел, как после грохота гвардейцы пришли в движение. Часть отправилась прямо к замку, другая часть начала осматривать все потаенные уголки и беседки парка. Струм был спокоен - он был отличным фехтовальщиком, и не ожидавший отпора гвардеец, опешивший от вида устремленного ему в шею меча так и умер с выражением бесконечного удивления на лице не проронив ни слова.

После этого он вытер меч и развязав мешок вытащил слабо светящийся в сумраке беседки шлем.

И где ты тут у нас? - слова вылетали глухо и напряженно. Надев шлем на голову и прихватив мешок он выглянул из беседки и оглядел парк и замок.

Принцесса, не в силах пошевелиться стояла и глядела как медленно, как будто во сне, открывается пасть дракона и в глубине ее начали зарождаться багровые отсветы пламени. Неожиданно дракон как-то болезненно дернулся и вдруг, в один миг проявился весь. Оказалось что эта голова была не единственной, а одной из трёх и все три резко повернулись в сторону парка. Наконец-то опомнившись, принцесса кинулась со всех ног из комнаты.

Струм, увидев, что дракон направляется прямо к нему, осознал всю опасность положения. В саду укрыться от такой туши было невозможно и он побежал ко дворцу. Шлем давил ему на плечи, сильно сужал видимость обзора, но он не снимая его несся во весь опор, перескакивая через кусты роз и клумбы. Когда до замка оставалось несколько десятков метров гвардейцы у входа во дворец начали обращать на него внимание, готовясь к бою. Их взгляд постоянно перебегал с бегущего в одном шлеме с мечом воина в богато расшитом камзоле на огромного дракона, так же напролом несущего своё огромное тело к парадной лестницу дворца. Неожиданно двери позади гвардейцев распахнулись и заинтересовавшаяся шумом знать высыпала на лестницу, сметая собой гвардейцев, абсолютно не обращая на них внимание. Передние же их любопытных, увидев дракона начали наоборот в ужасе стремиться назад под защиту стен, образовалась давка и тут гвардейцы пустили в ход свои мечи.