В клубе ему сообщили, что они не согласны ни на что другое, кроме как на немедленное попадание в футбольную лигу. Раньери это устраивало, он не боялся подобного испытания. Однако он все еще не был уверен в том, что готов стать тренером. «Если из этого ничего не выйдет, по крайней мере, я получу бесценный опыт», – сказал он себе. Тем не менее Раньери даже и представить себе не мог, что его настолько увлечет новая работа. Несмотря на свой контракт играющего тренера, который вошел в историю, он ни разу не вышел на поле. Он был полностью погружен в свою новую деятельность.

В те времена, особенно в 1980-е гг., в южной Италии у команд не было ни специалистов по лечебной физкультуре, ни спортивных тренеров, поэтому Раньери приходилось делать все самому. Он тщательно изучал всевозможную литературу и претворил в жизнь ряд нововведений. Он ратовал за пунктуальность и организованность, и даже несмотря на то, что игроки были любителями, рассчитывал, что они будут вести себя как профессионалы, вплоть до того, что каждый раз, представляя клуб, станут носить официальную форму «Ламеции».

«Он заставил нас почувствовать собственную важность, почувствовать себя лучше, чем мы были на самом деле», – рассказывает Антонио Гатто. В то время Антонио был шестнадцатилетним полузащитником, которого Раньери отобрал из молодежного состава, чем уже заявил о своих дальнейших планах на молодого футболиста. Обычно региональные команды состояли из игроков за тридцать, и то, что шестнадцатилетний, пусть и талантливый, мальчик (а Гатто действительно был хорошим игроком, хотя ему не прочили карьеру профессионального футболиста даже в низших дивизионах) выйдет на поле, казалось просто сумасшествием.

«Раньери не волновала иерархия, – рассказывает Гатто, – он одинаково относился и к молодежи, и к ветеранам. Кроме того, он считал нас профессионалами, уважал нас». Его человечность говорила сама за себя. Когда Фабио Фрашетти, капитан команды, получил травму колена, Раньери любезно отвез его к доктору в Катандзаро, где с ним обходились по-королевски. А когда Фрашетти пришел в уныние, пригласил его в гости. «Я был знаком с ним всего лишь несколько недель, но он сделал все, чтобы помочь мне. Он даже пригласил меня отобедать с его родными, – рассказывает Фрашетти, – он хотел, чтобы мы были одной большой семьей». Раньери рассказал игрокам «Ламеции» о тактике игры, которая была чужда итальянцам того уровня. Большинство итальянских клубов следовало стандартной схеме блокировки соперника: два человека берут на себя двух нападающих оппонентов, а за ними следует свободный защитник. Однако другие европейские команды уже перешли к тактике зональной блокировки. Для традиционного итальянского образа мышления, ориентированного прежде всего на безопасность, это было воплощением зла, которое все же постепенно вторгалось на их территорию. Футболист Арриго Сакки за год до этого одержал победу в третьем дивизионе в составе небольшой «Пармы», а удалось ему это только благодаря системе зональной блокировки, от которой отказались многие тренеры, уверяя, что такая тактика – это настоящее самоубийство. Впоследствии Сакки стал тренером «Милана», дважды завоевавшего титул чемпиона Европы благодаря своей легендарной зональной защите, автором которой стали такие игроки, как Франко Барези и Паоло Мальдини.

Раньери решил открыть для Калабрии тактику зонального прикрытия. «Для многих игроков схема зональной защиты стала радикальным изменением прежней техники игры, – вспоминает Гатто, – но не для меня. Его тренировки казались мне очень веселыми, в основном потому, что мяч летал по всему полю, в отличие от привычной нам тактики: бесконечных однообразных пробежек».

Результаты не заставили себя ждать. «Ламеция» была чемпионом в своей лиге и не проигрывала двадцать матчей подряд. Вскоре президент клуба сообщил, что хочет внести некоторые изменения в состав персонала. Раньери считал, что такая перестановка в середине сезона была лишней, и не хотел сотрудничать с теми, кого пытался навязать ему клуб. Некто, знакомый с этой историей, окрестил ее «гадкой». К сожалению, тренерам регионального футбола на юге Италии частенько приходилось сталкиваться с подобными ситуациями. Несмотря на успех команды, Раньери подал в отставку, не дожидаясь Рождества. Команде удалось попасть в дивизион выше.

«Я не знаю подробностей этой истории, но нам всем было искренне жаль, что он ушел», – рассказывает Гатто. Фрашетти также признается, что не в курсе ситуации, единственное, что ему известно, так это то, что Раньери ушел «не по игровым причинам».

Раньери был опечален тем, что ему придется оставить команду, однако он понял, в чем состоит вся соль работы тренера. В какой-то момент он осознал, что если он и останется в футболе, то только в качестве тренера. Начало было положено.

Когда Раньери ушел из «Ламеции» прямо в разгар сезона, у него было достаточно времени не только поразмыслить о том, каким тренером он хочет стать (нововведения, которые он представил футболистам «Ламеции», были очень ценными, но довольно спонтанными, так как он заступил на тренерский пост, практически не раздумывая, и в тот момент больше видел себя игроком, нежели тренером), но и спланировать дальнейшую карьеру. Мир футбола – это одна большая компания, где все знакомы друг с другом, поэтому, несмотря на то, что «Ламеция» была маленьким, ничем не выдающимся клубом, успех Раньери не остался незамеченным. Один из его старых друзей, Джорджо Перинетти, который во времена Раньери в «Роме» работал с клубами низших дивизионов, помог Клаудио, организовав для него встречу с Лучано Тарантино, спортивным директором «Кампании Путеоланы» – клуба четвертого дивизиона из Неаполя. Лучано и Клаудио встретились в знаменитом неаполитанском ресторане «Иль Сараго», и уже через три часа Тарантино полностью убедился в том, что Раньери ему подходит. Или, скорее, поддался искушению, ведь Раньери подходил ему лучше всего. Как говорится, у вас не будет второго шанса произвести первое впечатление. А Раньери действительно умел произвести хорошее первое впечатление, особенно на перспективных работодателей. На протяжении всей его карьеры те, кто нанимал его на работу, подмечали, насколько он впечатлил их на первой встрече, и не важно, была это неформальная беседа или официальное интервью.

Раньери был полон энтузиазма и мотивации, он был готов («Ламеция» подарила ему бесценный опыт), а, главное, у него постоянно рождались новые идеи. Он жаждал использовать эту возможность и ухватился за нее обеими руками. Амбициозный молодой тренер, который хотел во что бы то ни стало состояться в своем деле, был рад любой работе, а для успеха «Путеоланы» ему предстояло приложить немало усилий. Во-первых, в Неаполе их считали «какой-то заурядной командой». Самым известным клубом, как вы, наверное, догадываетесь, в то время был «Наполи» во главе со своим капитаном Диего Армандо Марадоной. В предыдущем сезоне они стали одновременно чемпионами Высшей лиги и Кубка Италии.

Неаполь буквально «болел» футболом, но все почести доставались исключительно «Наполи». «Путеолана» возникла после слияния нескольких клубов, большинство из которых вышли из полупрофессионального и любительского футбола. Единственной причиной, по которой они оказались сразу в четвертом дивизионе, было то, что некие местные инвесторы (романтики или глупцы? кто знает…) вложили свои средства в «Кампанию», получившую свое название в честь одного из регионов Неаполя. Команда уверенными шагами двигалась к третьему дивизиону, но летом 1986 года из-за долгов владельцы решили объединить ее с «Путеоланой» – командой из соседнего Поццуоли (который формально не принадлежит самому Неаполю, но является частью его агломерации). Точнее, они не объединились с «Путеоланой», так как «Кампания» обанкротилась двумя месяцами ранее, а скорее создали новую команду, которая должна была начать свое восхождение с самых низов любительского футбола.