Глава 3

- Как я выгляжу?

Я повернул голову, чтобы посмотреть на нее: на Элис было розовое платье с белой кружевной отделкой и ивовая шляпка на голове, украшенная тонкой шелковой лентой. Она была похожа на одну из тех кукол, что выставлялись в витринах магазинов игрушек, холодная, белая, с мягкостью фарфора, красивая, с мистическим блеском в глазах цвета оникса … ей необходимо тщательнее питаться.

- Оно будет в моде в Лондоне, – сказала она, кружась.

- Как давно ты не охотилась? - я спросил, не замечая ее предыдущую реплику, она собиралась ответить, но я прервал ее с жестом. - Забудь, это меня не касается.

Она казалась разочарованной этим, нет, на самом деле, это и было так; однако, ее чувства не должны были меня волновать, если она чувствовала себя плохо, это была только ее вина: она сама хотела следовать за мной; но и я тоже должен был выносить ее, если хотел хоть немного изучить самоконтроль. Я должен признать, что жаждал этого претенциозного контроля, которым она гордилась, не только из-за моей военной гордости, которая толкала меня доминировать над любым преимуществом. Нет, это было чем-то более примитивным.

В отличие от моей причиняющей беспокойство подруги, меня не волновали абсолютно чувства людей, разум моего отвращения к человеческой крови был более личным: как к виду каннибализма, хотя я уже не был человеком. Много сходных дилемм крутилось у меня в голове, но чтоб обрести стабильность мыслей, я должен был обладать властью контролировать себя.

Как и обычно, мы вышли из отеля, но на этот раз, в отличие от моих ожиданий, мы пошли не в парк, а на рынок, как того захотела она. Это была площадь, куда люди ходили за покупками; я сам себя спрашивал, какого черта эта вышеупомянутая освободилась от моей руки и прыгнула в лавку с одеждой.

Гениально, я остался один, засунув руки в карманы брюк, перестал дышать, оставаясь совершенно спокойным и стараясь не делать никаких движений. Люди вокруг отдалялись от меня почти инстинктивно на дистанцию, которую они считали обоснованной, что ошибкой не было.

Горло пылало, как будто оно было в пламени или как будто кто-то поместил раскаленный металл в мою гортань, и волнение людей, видевших меня, было таким напряженным, что почти осязаемым. Элис снова посмотрела на меня и радостно улыбнулась, пожала плечами и подмигнула мне, советуя двигаться.

Она должно быть сумасшедшая, но больше – я, оттого, что делал; я не осмелился вздохнуть, так как для меня это было слишком большим усилием, более чем. Я пошел к ней, глядя только на ее улыбающееся лицо.

- Ты очень напряжен, не делая ничего, похож потерянную на статую, - сказала она, как только я достиг ее. - Держи, ты должен хоть что-то делать, - она вручила мне большую сумку одежды, а после и коробку с обувью.

- Что это? - Спросил я раздраженно.

- Ну, ты же не хочешь видеть меня в одном и том же всю жизнь?

На самом деле я вообще не собирался видеть ее всю жизнь… Она должна быть более понятливой!

- Элис, дорогая… - послышался мелодичный и тонкий голос, как журчание шелка, скользящего по поверхности, я тут же повернул голову, чувствуя какое-то напряжение, пробежавшее по моей спине.

Рядом с ней внезапно появился человек… нет, вампир с черными растрепанными волосами, и топаз его глаз особо блеснул, когда он взял руку Элис и поцеловал ее пальцы. Кто, черт возьми, это?

Глава 4

Отвратительный, мерзкий, ненавистный, высокомерный, ненормальный. Лексики, которой я обладал, было не достаточно, чтобы найти синонимы, которые описали бы этого типа, с его идиотским лицом, вечно улыбающегося, любезного, вежливого, как будто он мог всю вселенную положить к ее ногам, и она улыбалась ему. Что произошло с Элис? Неужели она не замечает этот дешевый флирт?

Он беспокойно повел плечами, как будто хотел защититься от чего-то, я улыбнулся, увидев, что мое влияние действует таким образом и на Мистера совершенство.

- И что ты делал в последнее время Кев? - спросила Элис, пока мы продвигались среди толпы.

Я снова неудачно вздохнул, меня все это беспокоило, но не факт походки посреди банкета и не возможности испить кровь, а потому что этот неотесанный тип шел впереди меня с Элис, и только я шел позади, сердитый и загруженный кучей сумок.

- Я был некоторое время в Сахаре, ты знаешь, что мне нравятся светлые места.

Мы ночные существа, маленький ублюдок.

- Вау! Это должно было быть потрясающе! Но кроме тоски, в этих местах мало диких животных, должно быть нелегко было там. - Восхищение и беспокойство, наполнявшие ее голос, раздражало меня, но еще больше, когда “Кев” незаметно надул грудь, наполняясь чувством гордости и пританцовывая вокруг нее, я прикрыл глаза и сделал, так чтобы это маленькое чувство приняло другую форму: удрученности, разочарования, депрессии … возможно способности покончить жизнь самоубийством … а не плохая идея.

Элис посмотрела меня со скрытым гневом, я не отвел взгляд, но поспособствовал тому, чтобы чувства этого типа изменились, став более позитивными …

- Действительно, не было ничего. Но любой это сделал бы… - сказал он удрученно. - Но давайте не будем говорить об этом. А что делала ты? Ты нашла то, что искала?

- О да! - воскликнул ее поющий голос. – Наконец нашла Джаса, хотя он все еще не привык ко мне.

Это было мое воображение или они говорили обо мне как об отсутствующем?… И с каких пор я стал Джасом?

- Ну, дело в том, что ты необычная, Алие.

Глупая игра слов (от переводчика: Alie - дословно “объединила”) … Момент. Он назвал ее Алие? Это было уменьшительно-ласкательное имя? Я этого не знал, но девушка с детским прозвищем рассмеялась … по-детски, глупо и сладко.

- Ба! Ты преувеличиваешь.

- А вот и нет. Нет человека более сладкого, чем ты, - сказал он, и я был должен признать, что в этом он был прав. Элис была такой сладкой … такой сладкой, что меда, что сочился из нее, хватило бы с достатком на всю планету … нет, на самом деле, она не была сладкой, она была приторной… такой определялась Элис… приторная (от переводчика: в переносном значении - надоедливая).

Глава 5

Я спокойно лежал, растянувшись на кровати, с руками, сложенными под голову, пока она не стала болтать.

- Ты был очень груб с Кевином, - упрекнула она меня.

- Я вел себя как всегда. Я не знаю, на что он жалуется.

- На то! На твое постоянное плохое настроение, и это желание заставить меня чувствовать себя плохо… - ее голос сорвался на последнем слове и я рассердился. - Ты не такой.

- Конечно, я такой! - сказал я неровно, достаточно в грубой форме, она прикрыла глаза.

- Это не правда. Я это видела.

- Мне кажется, что Вы ошибаетесь. - Я отвел упрямый взгляд. Я не собирался “погибать” снова, наконец, избавившись от Марии, Питера и Шарлоты и от всех тех убийств; я был свободным, контролирующим себя, и не думал привязываться к кому-либо другому снова. - Я такой. Вы этого не видите? Я и всегда я был солдатом, холодным, расчетливым, не таким человеком, как Вы считаете.

- Но … - она сомневалась, ее поющий голос задрожал. - Я тебя видела, – пробормотала она, - со мной … ты не улыбался, но был любезным, вежливым и джентльменом…

- Вы идеализировали меня, - возразил я, игнорируя тот факт, что все те качества были синонимичными между собой.

- Возможно. - Она отвела свой взгляд, и мне казалось, что я видел, как ее душили слезы, которые не могли пролиться, она терлась руку об руку, как бы согревая, хотя не нуждалась в этом. Этот ее образ сердил меня, я сидел и наблюдал за ней пристально, как будто эта ее меланхолия и грусть были не больше маленькой проблемы. И вдруг что-то появилось в моей голове: идея, состоящей в том, что нужно сделать, чтоб снова вызвать у нее улыбку. Она стояла ко мне спиной, явно расстроенная, я встал на ноги, чтобы обнять ее за плечи.