Иногда у него возникало острое ощущение того, что замок — это живое существо, которое, как верная собака, слушается своего хозяина, то бишь Ладона. Возможно, он вовсе не следил за ним. Это все дурацкий замок… Можно подумать, Ладону делать больше нечего, как на него глазеть все двадцать четыре часа в сутки!

Хотя…

Интересно, как он с ума не сошел, живя здесь сто лет в одиночестве? Неужели смог вытерпеть сам себя?

Айлад прошел мимо гостиной. Там никого не было. Он направился на первый этаж, намереваясь выйти во двор. Да уж, Ладон попортил ему предпраздничное настроение, но только лишь из-за этого капризного ребенка он не собирался отказываться от своей затеи.

— Надутый индюк, вот кто ты, — бурчал себе под нос юноша. — И пофиг мне, если ты меня слышишь! Испорченный, капризный, упрямый, эгоистичный, ревнивый… Где б топор найти?

========== глава 3 ==========

Топор Айлад нашел в сарае. Не без труда, ибо в сарае, в отличие от замка, было очень грязно и валялось много мусора. На топор он наткнулся совершенно случайно. Поднять сие орудие убийства деревьев он смог с трудом, потому что оно было таким же тяжелым и большим, как и все в этом чертовом замке. Он вытащил его на улицу и оставил во дворе, а сам пошел на поиски телеги или санок. Он не нашел ни того, ни другого.

— Ну и ладно. Придется так, значит, елку до дома тащить… Надеюсь, Филипп справится.

Юноша вывел своего коня из конюшни, взял топор и поехал в лес, которому местные жители дали название Черный, опасаясь чудовища, обитающего в нем. То бишь Ладона. И черных волков, которые в нем обитали. Они верили, что эти твари Ладону прислуживают, хотя это предположение было до крайности нелепо. Айлад же был слишком зол, чтобы думать о такой мелочной опасности, как стая этих самых волков, которые были очень голодны, особенно сейчас, в зимнюю пору. Он безбоязненно направил коня прямо в самую чащобу, справедливо предполагая, что найдет там прекрасную пушистую ель.

Филипп идти в это темную дремучую лесную чащу отнюдь не желал, а потому артачился на каждом шагу, но Айлад упрямо гнал его вперед. Когда они пересекли речку, скованную толстым слоем льда, он спешился, взял топор и направился к деревьям. Елку выбирал долго и придирчиво, но наконец нашел то, что искал. Довольный юноша принялся за дело. Срубив елку, он привязал ее к своему коню и приказал тому двигаться. Филипп крайне неохотно вступил на лед, когда позади него тянулась такая тяжелая махина. Он шел очень осторожно, долго выбирая место, прежде чем ступить на него. Айлад шел следом, неся топор на плече. Неожиданно вдалеке послышался вой волков. У коня завращались глаза от испуга. Он запрядал ушами и поднялся на дыбы, пытаясь выпутаться из веревок. Вой приближался очень стремительно. Айлад забежал вперед и замахал руками.

— Филипп, Филипп, успокойся! — закричал юноша. — Давай же, выбирайся на берег.

Он схватил коня за узду и потянул. Неожиданно лед треснул, так как Филипп со всей силы опустился на передние копыта, не переставая испуганно ржать. Лед треснул по краям от него, образуя две огромные льдины. Елка оказалась на одной, а он на другой. Айлад провалился под лед, не успев отреагировать. На берегу показались волки. События разворачивались так стремительно, что ситуация полностью вышла из-под контроля. Юношу снесло под толстый слой льда, он не мог дышать, холодная вода туманила разум. Где-то наверху бесновался конь, вставая на дыбы и чудом не проваливаясь в прорубь. Веревка не выдержала и лопнула, елка оказалась вне досягаемости. Волки подбирались все ближе, перепрыгивая с льдины на льдину с невероятной быстротой. У коня началась истерика, и он поскакал по льду на другой берег. Айлад колотил руками по ледяной корке, но, разумеется, пробить ее, чтобы глотнуть спасительного воздуха, не мог. Силы покидали его слишком стремительно. И он потерял сознание.

Оставшись один, Ладон угрюмо сел на пол и злобно посмотрел на свой портрет. Откидывать портьеру, чтобы посмотреть на самого себя в юном возрасте, у него не было абсолютно никакого желания. Ему было сейчас так гадко на душе… И сдерживать эмоции никаких сил не оставалось. Разъярившись, оборотень принялся расшвыривать по сторонам все, что попадалось под руку. То есть лапу. Успокоился он только тогда, когда разгромил весь чердак. И исполосовал когтями бархат, покрывающий его портрет. Эхо подхватывало его ярость и разносило по всему замку.

— Ненавижу! — рычал он.

Мимолетно поймав свое отражение в старинном большом зеркале, Ладон разъярился еще больше.

Настроения вид его собственной морды ему отнюдь не прибавил.

Он схватил зеркало и спустил его по лестнице в темный проход. И только тогда немного успокоился. Побесившись и выпустив пар, Ладон вернулся в свою гостиную и взбесился опять, увидев аккуратно и с любовью сложенные Айладом стопки его книг по магии. Он и их расшвырял, а потом еще и из окна выбросил. Затем сел в кресло и устало прикрыл глаза лапой.

И что о себе думает этот поганый юнец? Почему позволяет себе так много? Почему не боится? Почему не слушается? Почему он вообще так к нему относится, как будто бы хочет… как будто бы… он человек, а не монстр?

И еще все эти его мимолетные прикосновения… Случайные, короткие, но такие частые… Он делал это специально. Зачем? Чтобы подразнить? Чтобы поиздеваться? Или…

Нет!

— Я не должен думать об этом, — прорычал Ладон сам себе.

Какая тут может быть надежда? Айлад — всего лишь один из них, из людей. Он человек!

А значит… не может полюбить такого монстра, как он.

Неожиданно Ладон услышал, как во дворе испуганно заржал конь Айлада. Он выглянул в окно и увидел Филиппа, вбежавшего в ворота. За ним тянулась оборванная веревка, седло наполовину сползло, так как подпруга ослабла, а глаза его бешено вращались от страха.

Ладон даже отсюда чуял этот страх.

Он вскочил с места и поспешил вниз. Что-то случилось. Что-то ужасное. С Айладом…

Он бежал, не чуя под собой ног. Забыв о том, что желал оставить в себе человеческое начало, игнорируя все свои привычки, сохранившиеся за сто лет и приобретенные еще в бытность человеком, он опустился на четвереньки и бежал так быстро, как только позволяли ему физические возможности. И поскольку позволяли они очень много, то вскоре он уже нашел место разворачивающейся драмы, проследив путь Айлада по следам Филиппа. Волки еще не успели разбежаться, рыская по льдинам и заглядывая в прорубь в попытках найти юношу. Найти и растерзать…

Ладон рассвирепел. Вскочив на льдину, он зарычал и кинулся на черных тварей. Волки бросились врассыпную, потому что на неустойчивой льдине их положение было явно невыгодным. Они перескочили на берег, но уходить не спешили, злобно рыча от досады. Ладон, не обращая на них более внимания, нырнул в холодную воду. Айлада он нашел быстро. Правда… толку от этого не было. Когда он выбрался на льдину, то понял, что юноша не дышит.

Зарычав от бессильной ярости, оборотень ударил кулаком о лед. Тот треснул. Тогда Ладон подхватил юношу и понес его к замку так быстро, как только мог. Волки неотступно следовали за ним. Догнать Ладона даже с ношей было довольно-таки трудно, но он бежал на двух ногах, а они на четырех. Так что ему пришлось принять бой…

Уложив Айлада на снег, он круто обернулся к ним и издал злобный рык, шерсть у него на затылке встала дыбом. Волки с опаской приближались, пытаясь окружить его и подобраться к лежавшему на снегу юноше. Однако Ладон ни на секунду не дал им такой возможности. Бросившись на тварей раньше, чем они успели среагировать, он сумел расшвырять троих из них и ранить как минимум четверых. Те трое, которым не посчастливилось попасть в дерево, едва вскочив на ноги, сразу же бросились в чащу темного леса, но остальные накинулись на него, упорно желая добраться до добычи, которая казалась такой доступной. Они надеялись на то, что их численность перевесит, и они смогут убить Ладона. Ведь стая голодных волков, особенно зимой, может завалить даже медведя.