Неужели уже тогда Дамирэс знал, что он принадлежит ему, что он его иссилитаэ? И все это время ждал?

Дамирэс перехватил его руку за запястье, прижался к нему губами и принялся покрывать поцелуями всю ладонь.

— И не надо, прелесть моя. Не верь. Я буду обращать тебя в свою веру каждую ночь своей жизни. Если бы Мердок не погиб, я бы вызвал его в круг на магический поединок.

Эри удивленно распахнул глаза, губы его сложились в понимающее, но испуганное «о». А затем он неуверенно улыбнулся и доверчиво прижался щекой к его груди, испытывая безотчетное, выстраданное душевное спокойствие, но все равно поежился, вспомнив, как яростен и страшен был его иссилитаэ там, в тронном зале Черного Императора, когда кровью и тьмой сражался за право им обладать.

— А ведь в этот раз тебя мог найти и не я, — шепнул Дамирэс тихо, совсем как тогда, во дворце Владыки, когда отводил его до их с Мердоком покоев.

— Я теряюсь, только когда ты поблизости, — признался ему в ответ Эри так же шепотом.

И, улыбнувшись, потянулся за поцелуем.

Кто бы знал, что он найдет своего иссилитаэ среди шартаассов?

Комментарий к Кровью и Тьмой - II

**¹ Сантия** — человеческая провинция, располагающаяся близ земель Лахадра, в которой производят лучшее вино.

**² Иссилити** — духовная связь.

https://vk.com/photo-40073200_385641875

Когда шартаасс помогает Эри выбраться из бассейна, но не дает обернуться. Примерно такая поза была навеяна этим артом. Образы, разумеется, не совпадают.

========== Посвящение ==========

Муза Атропа снова подарила мне замечательный стих, навеянный этим произведением. Большое тебе спасибо!

Моя прелесть

Минута встречи в памяти свежа,

Твоей любви желаю я до боли,

В решающем сражении держа

Чужое сердце на своей ладони.

Мне не понять всю боль Твоей души,

Гарантом мира быть Тебе навечно,

Но стать моим скорее поспеши,

Ведь сам к Тебе стремлюсь я бесконечно.

Ведь в реальности, где правит Кровь и Тьма,

В борьбе за жизнь сбежать никто не может,

Ты - Прелесть, что послала мне Судьба,

И Твое имя я ношу на коже.

И пусть для всех я не добрей зверья,

Что жаждой крови и убийств охвачен,

Вся моя нежность только для Тебя -

Того, кто мне с рожденья предназначен.