— И что? Он вернулся? — Антон не знал, почему, но ответ на этот вопрос казался ему жизненно важным.

Ольга помолчала, а потом, резко подняв голову, взглянула на него:

— Да, Антон. Он вернулся вчера ночью. И я могу больше не ждать. Он выполнил обещание. Теперь я свободна.

— А тогда? Почему он не вернулся тогда?

— Он не добрался до своего города, его убили.

— И что мне теперь делать? — с ужасом спросил Антон.

— Ничего. Отправляйся домой. Твоя машина в порядке, — и Ольга встала с лежанки.

Поев перед тем, как покинуть избушку, Антон вышел на улицу. Притихший лес замер. Антон оглянулся на крыльцо избушки. Ольга стояла в дверях, скрестив руки на груди, и молча смотрела на него. Он понял, что должен что-то сказать, и только и смог произнести похолодевшими губами:

— Я вернусь.

Ольга молча улыбнулась. Антон повернулся и отправился к дороге. Найдя машину, он открыл дверь, сел внутрь словно во сне, и повернул ключ зажигания. Мотор послушно завелся с полоборота. У Антона пересохло во рту, он выскочил из машины и бегом бросился к избушке, не понимая, почему бежит туда. Но когда он выскочил на поляну, только несколько сгнивших пней напомнили ему о том, что всего пять минут назад здесь стоял маленький домик, в котором ждала своего князя женщина с необычно длинной косой.

Они сидели на берегу моря.

Волны, спокойные и сонные, лениво облизывали мокрыми языками ее ступни, отсвечивающие в призрачном свете луны каррарским мрамором. Она плакала, роняя сверкающие капли слез на и без того мокрый песок. Он сидел напротив, не глядя на нее, спиной к морю, лицом к ее острым коленям. Они молчали, хотя было заметно — только ее слезы послужили тому причиной.

Наконец он поднял златоволосую голову и устало сказал:

— Чего ты хочешь?

— Дэн… — ее шепот был не громче плеска волн, но он услышал ее. — Дэн… я не знаю!

Шепот опять захлебнулся плачем. Он отвернулся, глядя в небо.

— Сандра, послушай меня. Ты знаешь все. Никто и никогда на Земле не любил так, как я. Я приходил к тебе всегда, когда был тебе нужен. Я дарил тебе плащи из лунного света, ожерелья из звезд, пение птиц в дубовом кубке. Я целовал тебя нежнее ветра и обнимал крепче самого узкого платья. Сандра, никого так не любили. Ты знаешь это.

— Да. Я знаю. Но… Дэн, я не хочу такой любви.

— Я спрашиваю — чего ты хочешь?

— Дэн! — она вздернула голову, полными слез глазами глядя на него в упор и срываясь на крик. — Дэн! Посмотри на меня!

Он нехотя повернулся к ней лицом.

— Я знаю все, ты прав. Я куталась в твои лунные плащи и пила соловьиные песни. Но в лунном свете нельзя ходить днем, а песнями сыт не будешь. Я женщина, Дэн, и хочу одного — ребенка. Не звездного мальчика, который будет бегать по Млечному пути и хохотать на всю Вселенную, играя с созвездием Близнецов, а обычного мальчугана, с рыжими вихрами и вечно разбитыми коленками. Пусть у него никогда не вырастут крылья и он не будет кататься верхом на кометах — но он будет взлетать выше солнца на обычных качелях и оседлает самого норовистого жеребенка в табуне своего отца. Дэн…

Она сбилась, смутилась от его пристального сияющего взгляда. Побледнела — хотя в лунном свете это было почти незаметно — опустила глаза. Потом продолжила — тихо, глухим голосом, словно признаваясь в ужасном преступленье:

— У меня нет своей маленькой планеты, только эта — большая, неухоженная, грязная, неповоротливая. У меня нет розы, которая разговаривала бы со мной по утрам — но у меня самый большой цветник в округе. Я никогда не встречала диких лис, но у меня дома живет потрясающая кошка с пятью котятами, корова и куры. Я не встречала ни королей, ни звездочетов, но у меня есть друзья среди рыбаков и садовников.

Она опять замолчала, а потом добавила — тихо-тихо, одними губами:

— Я не маленькая принцесса, Дэн.

И замолчала, будто ждала ответа. Но ответа не было.

Луна несытым волчьим глазом наблюдала за ними с темного южного неба. Утомленные волны в полудреме накатывались на берег, омывая мраморные ступни девушки. Золотоволосый юноша молчал, чертил что-то прутиком на песке, девушка снова уткнулась лицом в колени. Внезапно юноша поднял голову:

— Сандра, неужели я ошибся в тебе? Неужели грязь и пыль твоей планеты милее тебе холодного безмолвия звезд? Неужели тусклые осенние закаты тебе ближе, чем мое пылающее небо? Неужели тяжелый бархат греет тебя лучше, чем плащ из лунного света? Сандра, разве есть что-то нежнее, чем напиток из соловьиных песен? Есть ли что-то прекраснее, чем поцелуи ветра? Сандра, я не верю тебе. Не верю. Ты создана для звезд, ты должна пойти со мной!

Он вскочил, протягивая ей руку ладонью вверх.

— Сандра, я никогда не построю тебе дом из красного кирпича, но ты поймешь, что можно быть счастливой и под сенью моей розы. Я никогда не укутаю тебя в меха, но ты поймешь, что в безвоздушном пространстве между мирами меха ни к чему. Я никогда не накормлю тебя жареным седлом барашка, но ты поймешь, что барашкам куда нужнее намордники, чем вертела. Пойдем со мной.

Она не пошевелилась, только сказала глухо, но отчетливо:

— Уходи. К своим закатам, розам и барашкам.

Он посмотрел на нее — изумленно и непонимающе, потом пожал плечами, повернулся и исчез за дюной. Плечи девушки вздрагивали, она снова плакала. Волны умолкли совсем, словно жалея ее. Внезапный шорох заставил ее вздрогнуть и выпрямиться — к ней крался небольшой остроухий зверек. Лис, догадалась Сандра.

— Он ушел? — Лис присел неподалеку, свернув кольцом немного облезший по лету хвост.

Сандра кивнула.

— Что ж… его нельзя изменить. А мы не можем измениться. Он приручил тебя?

Она засмеялась сквозь слезы и кивнула. Лис тоже понимающе фыркнул, потом добавил:

— Теперь ты в ответе за то, что дала себя приручить.

Он задрал голову, глядя в опрокинувшееся небо, потом понюхал воздух и сказал:

— Ночь на исходе. Скоро появится его планета. Она похожа на звезду, только не мерцает. Подождем?

Сандра покачала головой:

— Хватит с меня звезд. Холодно.

Она медленно встала с мокрого песка, поежилась, глядя на лиса, сказала:

— Доброй охоты, зверек, — и медленно побрела вдоль дюны.

— Сладких снов, — эхом откликнулся Лис, не сводя с нее немигающих глаз. Она скрылась из виду, ни разу не обернувшись.

Лис тихонько вздохнул, вытянул передние лапы, положил на них голову и прикрыл глаза, собираясь подремать в ожидании рассвета, когда на небе появится немигающая звезда — планета Маленького принца, у которого никогда не будет принцессы.