А жизнь день ото дня становилась все труднее. Неурожайные годы и эпидемия убили родителей Борвира. Братья и сами почти умирали от голода. Тут и явился тот самый нищий и предложил им обратиться к Намире за помощью. Борвиру было тогда все равно к кому обращаться, ибо мальчик едва не помутился рассудком от голода и горя, но Иргнир в ярости выгнал нищего, а младшего брата избил, завив, что лучше умереть от голода, но не поклоняться Намире. Къельд и Аста вовсе не были безграмотными - в доме водились книги, мальчиков обучали чтению и письму и те знали о даэдрических культах и властительнице Загубленных Бездн.

Приближался 9 день месяца Второго зерна. Юный Борвир не хотел умирать и понимал, что шанс будет упущен. Снова и снова мальчик выходил на дорогу и вглядывался в лесную темень с тайной надеждой увидеть нищего. Ведь тот поклялся когда-то отплатить за доброту!

В тот злосчастный день Иргнир отправился на охоту. Ослабевший от голода Борвир услышал знакомый голос: рядом стоял нищий, будто явившись из пустоты. Он взял мальчика за руку, помог добраться до пустого амбара. Там, во влажном сумраке воззвал к своей госпоже, а Борвир вторил словам нищего. Намира будто ждала этого отчаянного призыва, укрываясь тенями, и явилась им сразу.

В мерцании серой дымки, в легких складках пепельного шелка Намира показалась мальчику прекрасной. Пугало лишь рогатое существо - уродливое создание Загубленных Бездн глумливо подмигивало Борвиру, увиваясь у ног своей повелительницы. Намира обратилась к мальчику и спросила, желает ли тот стать ее почитателем и спастись от смерти, и умирающий от голода ребенок ответил "да".

В тот миг двери амбара распахнулись, впустив поток жалящего света - явился Иргнир. С диким воплем юноша кинулся на нищего и пронзил его отцовским мечом. Намира взвыла. Борвир, не помня себя от ужаса, вонзил нож, с которым не расставался после смерти родителей, в спину брата, пока тот не успел вынуть меч из тела бродяги. Иргнир скончался мгновенно.

Намира рассмеялась.

- Что ж, это достойная жертва, - сказала она. - Ты многого добьешься, юный Борвир.

Принцесса Даэдра приняла жертву Борвира и вручила ему свой перстень, разглядев в испуганном ребенке своего самого верного слугу. И не ошиблась.

Когда мальчик вышел из амбара во двор, то увидел труп оленя: охота у Иргнира в тот день выдалась удачной - голодная смерть им тогда явно не грозила...

Несколько дней Борвир жил, питаясь жареной олениной и... телом брата, как заповедала Намира. А потом ушел из усадьбы. Госпожа привела его к секте каннибалов, что укрывалась в тайном храме в Утесной пещере. Прошло совсем немного лет, и Борвир стал главным жрецом страшного культа - наверное, самым молодым за всю ее историю. Именно туда, в Утесную пещеру, как выяснилось, и направлялись мои спутники.

- Зачем ты мне все это рассказываешь, если вознамерился убить меня, как убил несчастного Одила? К чему тянешь время, когда Квентин Весул вот-вот приведет подкрепление, и тебя схватят? Неужели думаешь, эта старая мебель устоит против дюжины бравых воинов? - Я говорил лихорадочной скороговоркой, преодолевая нервическую дрожь, почти утратив надежду на спасение; слова просто изливались лавовым потоком, безо всякого контроля со стороны насмерть перепуганного разума. - Да они просто подожгут эту таверну и зажарят тебя в ней и меня вместе с тобой!

- Ну-ну, маленький колдун, спокойнее! - Борвир откровенно насмехался надо мной. - Где же присутствие духа?

- В герои я не нанимался!

- А вот это уже хорошо. Это мне нравится. Герой нам тут не нужен. Вон, один уже валяется. А убивать тебя я не хочу. Иначе я и правда не тратил бы время на разговоры. О нет, у меня на тебя другие планы. Разве только немного ранить придется. Впрочем, решать тебе: либо ты сделаешь кое-что для меня и спасешь свою жизнь, либо присоединишься к достойному жрецу Стендарра, но, возможно, спасешь несколько чужих жизней.

- О, господин, какой богатый выбор! Мне потребуется время на размышления.

- Чувство юмора? Похоже, мы поладим.

Героем не был. За какие-то поступки нам бывает стыдно потом долгие годы. Но тогда умирать я не собирался. А, кроме того, в те годы полагал, что у каждого уважающего себя мага должна быть тайна. Моя жизнь до той ночи была лишена не то что тайны, но даже маленького секрета. И вот теперь мне представился шанс эту тайну обрести. Выбор между смертью и тайной - это вовсе не выбор, когда тебе двадцать семь лет и ты начинающий маг.

А потом баррикада разлетелась с диким грохотом. В таверну ворвались дружинники под предводительством Квентина Весула. Первое, что они увидели - это труп Имуса Одила в луже крови. А потом - меня. Я лежал у дальней стены с подбитым глазом, а по лбу стекала теплая струйка крови от не слишком глубокого пореза.

- Где он? - прошипел Квентин Весул, склонившись надо мной.

Дрожащей рукой я показал в сторону кухни.

Несколько дружинников остались в зале, прочие же вслед за Весулом бросились на кухню. Через мгновение оттуда раздался вопль отчаяния - неудивительно, ведь вместо перепуганного каннибала, Клинок увидел распахнутое настежь окно.

- Он не мог далеко уйти - таверна окружена! - ╛ вопил Квентин Весул. - Он прячется на заднем дворе!

Таверна наполнилась грохотом, площадной бранью Весула и причитаниями Бритты, умолявшей воинов не ломать мебель: как оказалось, Квентин вывел женщину с сыном из дома, когда отправлялся за дружинниками. Интересно, почему он меня оставил? Едва я мысленно задал этот вопрос, как призрак угрызений совести мгновенно растаял.

Квентин Весул утратил ко мне всякий интерес. Добрая Бритта, дочь Йоргена, помогла мне промыть рану. Глотнув лечебного зелья и поблагодарив хозяйку, я покинул таверну - над лесом уже вставало солнце...

Я решил держаться русла реки и вскоре добрался до небольшого хутора и лесопилки, у хозяина которой нанял телегу. Денег не жалел - мне хватило опасностей и приключений и хотелось лишь побыстрее добраться до места назначения. Два его дюжих сына доставили меня в Виндхельм. А оттуда с небольшим караваном и под охраной местных дружинников я попал в Винтерхолд.

Прошло довольно много времени, и я уже без содрогания вспоминал события той ночи. Новые впечатления в коллегии Винтерхолда потеснили мрачные образы прошлого. Нередко после долгих и утомительных занятий, я отправлялся гулять в город. Правда развлечений здесь особых не было, а вся жизнь крутилась вокруг местной таверны.

То был вечер месяца Заката. Только что отгремел Праздник воинов, ознаменовавшийся парой драк. Я подходил к таверне, когда меня окликнули:

- Ну, здравствуй, маленький колдун!

Кровь на мгновение застыла в жилах. В тени бокового проулка к стене привалился нищий бродяга. Слои грязи и бурых тряпок не позволяли рассмотреть его как следует, но голос я распознал сразу.

То был он, Борвир, сын Къельда.

- Зачем ты здесь? - едва преодолевая охватившую меня дрожь, спросил я.

- Не рад мне? - усмехнулся Борвир. - Не бойся, маленький колдун, я лишь хотел сказать, что помню про свой долг.

- Не уверен, что хочу иметь в должниках адепта Намиры. Не безопасно это. Потому, Борвир, сын Къельда, ничего ты мне не должен.