…До четырех часов утра Валентина Эдуардовна слушала, как всхлипывала её Верочка. Но она решила для себя, что беспокоить внучку не будет, чего бы ей это не стоило — начнёшь жалеть, только хуже сделаешь. Вере надо выплакаться. А уж утром посмотрим, что унесли её слёзы.
В семь Вера уже вышла на кухню.
— Доброе утро.
— Доброе, девочка моя, — Валентина Эдуардовна подремала пару часов после того, как плач за стеной стих.
— Хороша я, да?
— А ты намочи полотенце холодной водой и приложи к лицу, — но Валентина Эдуардовна махнула Вере и сама поспешила в ванную. Вернулась с ледяным влажным полотенцем. — Вот, приходи в себя!
Валентина Эдуардовна принялась печь оладышки. Они в сочетании с кофе уж точно повысят настроение.
Когда полотенце потеплело, Вера сняла его и поплелась в ванную.
— Вер!
— Да? — она остановилась и оглянулась.
— Виктор вчера несколько раз звонил… И тебе, конечно, но у тебя телефон выключен. Я не стала ему говорить, что ты совсем от него ушла. Вера, может вам стоит поговорить… — ведь внучка проплакала почти всю ночь. — Ну, бывает… И вообще, многое можно простить… Жизнь же — не простая вещь. И почему ты должна уступать его этой… Ленке?
— Бывает… Только я всю нашу жизнь перебрала за эту ночь. И… я понять-то не могу его, — Вера вздохнула: — И мне кажется, она уже у него.
Вера махнула рукой и скрылась за дверью ванной.
А Валентина Эдуардовна дождалась, когда зашумит вода, и набрала Витин мобильный.
— Да, — послышался его заспанный голос.
— Виктор, Лена сейчас с тобой?
— … Валентина Эдуардовна… — он не смог скрыть потрясения, вызванного её вопросом.
— Понятно. Значит, очень близко.
— Да… нет… Валентина Эдуардовна!!!
— Удачи, Вить.
Валентина Эдуардовна отключила телефон. И покачала головой — вот, значит, насколько Вера её проницательна!
Она принялась печь оладышки. Достала варенье, сметану и паштет. Включила кофеварку. Беспокоила её лишь мысль — Вера может развить в себе чувство вины и не подпустит к себе другого мужчину! Господи, да ей всего тридцать пять лет! Ну… скоро тридцать шесть… А Илюшке в августе — семнадцать, он же рано в школу пошёл, потому что к пяти годам программу первого класса освоил! Вера и сама с ним занималась и на какие-то занятия его водила! И что Витьке нужно-то ещё! Дурак!
— Солнышко моё, Верочка, — бормотала Валентина Эдуардовна, переворачивая оладышки. — Ну и правильно ты всё решила! Ничего, я всё устрою! Сделаю так, что ты поймешь, чего стоишь!
— М-р-р… Мяу!!!
Это Борька подал голос. Хотя до этого спокойно сидел на табурете и наблюдал за перемещением оладышек.
— Молодец, Боренька!
Глава 8
«Вера, поговори со мной, пожалуйста!» — SMS.
…
«Вера, а как там Илья?» — SMS.
«Нормально,» — ответное SMS.
«Вера, я люблю тебя!» — SMS.
…
«Она какая-то неуёмная», — думал Виктор, наблюдавший за Леной, накрывающей стол к завтраку.
Сексом они занимались до четырёх утра. И Лене всё было мало, она готова была продолжать, уже казалось, что бесконечно. Разумеется, можно предположить, что она просто дорвалась. Хорошо, если так.
— Витюш, я пока уберусь, да? Потом в магазин сбегаю! Ты во сколько будешь? Я на ужин хочу одну вкусненькую штуку приготовить. А ещё я…
— Лена, — прервал Виктор поток её слов. — Ты на работу-то сегодня идёшь?
— Нет, сегодня мне не надо. У меня поставки сегодня, а всё раскладывать я поеду завтра!
— Понятно. Деньги в верхнем ящике комодика. Можешь брать на всё, что нужно.
— Ага! — она чуть ли не ликовала. — Тебе яйца какие?
— В мешочек.
Лена повернулась к плите, чтобы не пропустить момент закипания.
Виктор же подавил вздох и потянулся к своему мобильному. Он был удручен разговором с Валентиной Эдуардовной и надеялся только, что со временем у него получиться достучаться до Веры. А пока он отсылал ей сообщения. И ответила она только на ту, в которой он спросил о сыне. И решил, что обязательно позвонит сегодня Илье. Но только о разрыве с Верой — ни-ни!
Яйца в мешочек возникли перед Виктором. И он машинально потянулся к маслёнке, но её на привычном месте не оказалось.
— Вот, я тебе уже помазала!
На тарелке лежали бутерброды.
— Я вообще-то сам люблю. Знаешь, не очень аккуратно размазано. Вернее, не размазано, а пара кусков масла лежат на хлебе! Что это такое?!
Лена замерла от страха. А Виктор взял нож и принялся размазывать масло.
— Маслёнку надо доставать самой первой, чтобы к началу завтрака масло слегка подтаяло!
— Ладно, — пробормотала Лена и поняла, что монетки из-под копыт золотой антилопы начали сыпаться.
— Ты там что-то насчёт уборки говорила?
— Да, я думаю, стоит квартиру в порядок привести!
Виктор швырнул нож на стол. От этого звякающего скрежета у Лены мурашки по спине побежали.
— У нас чисто! Убираться будешь, когда время придёт! — он гневно зыркнул на неё: не надо намекать, что Вера не должным образом поддерживала чистоту в квартире. — То, что ты прирожденная уборщица, не значит ежедневное натирание полов!
— Хорошо. Я поняла. Кушай. Не волнуйся.
Лена присела на краешек табурета и замерла.
Виктор кушал. Но на самом деле он заорать хотел!!! И чтобы этот крик мужчины, который совершил ошибку и раскаивается, услышала его жена. И вернулась.
Все последующие его движения были такими же резкими, как и воображаемый крик. Он всё бросал, чуть не порвал рубашку, а потом и шнурки.
Когда причесался, швырнул щётку на пол.
— Ты сможешь позвонить, когда соберешься домой?
— Не знаю, — буркнул Виктор. — Постараюсь.
Ему хотелось крикнуть ей в лицо, что собирается он только ехать в Сивцев Вражек и пытаться помириться с женой, на коленях ползать, вымаливая прощение! Только вот надо на это решиться…
— Пока, — от её поцелуя он загородился ладонью. — Купи себе какой-нибудь одежды, что ли!
Лена кивнула и осторожно улыбнулась.
А как только входная дверь захлопнулась за Виктором, тут же выдвинула верхний ящичек комода, стоящего в прихожей, и пересчитала деньги.
— Ни фига себе — пятьдесят тысяч! И это просто на расходы…
Она ещё раз пересчитала купюры. И, прислонившись к стене, опустилась на корточки.
На глаза её навернулись слёзы — она поняла, что ей предстоит нешуточная борьба с Верой, которая уже ушла из жизни Виктора. Она ушла, а всё, что когда-то делала, осталось: все обычаи, привычки, порядки… И поэтому надо стиснуть зубы и терпеть, сносить все Витины колкости, крики и замечания. Ничего, она справится, ведь в постели-то у них всё о'кей!
Лена поднялась, положила деньги на место. Стерла слёзы. Ничего. Обед она приготовит из того, что найдёт в холодильнике — наверняка, у Веры достаточно запасов. И будет думать — вдруг всё это затянется, и Виктор ещё не одну неделю будет невыносим? А ведь день, он длиннее ночи!
Она быстренько сообразила, что будет готовить, достав из морозилки по куску говядины и свинины. И пошла на разведку. Нет, её не слишком интересовали тряпки в шкафах…
В прихожей она почти сразу обнаружила две связки ключей. Она тут же поняла, что это ключи не от этой квартиры. Виктор кинул ей связку на случай, если ей понадобится отойти.
— Так… Это, наверное, от квартиры её матери и бабушки… Так! И, наверняка, Вера поехала к Валентине Эдуардовне. Наверняка, они же вместе Илью ездили провожать.
На одной связке было два каких-то навороченных длинных ключа и один маленький. Лена закрыла глаза и попыталась представить дверь квартиры в Сивцевом Вражке.
— Там… горизонтальная прорезь и маленький финский внизу. Эти-то, наверняка, от материнской квартиры, конечно, муж Вериной матери какой-то режиссер и там точно крутые замки…
