После короткого перерыва для подсчета голосов все снова собрались в душной комнате. Бутов огласил результаты: 7 голосов "за", 2 "против", пятеро воздержались. Василевский не прошел.

Киреев отчего-то медлил утверждать результат. Этим воспользовался Костырко. Он вдруг вспомнил и объединил предложения Киреева и Кублановского, которые сам только что отметал. Давайте упросим Андрея стать исполняющим обязанности всего на год! Давайте переголосуем немедленно! Неужели звать кого-то со стороны, неужели мы в "Новом мире" за все годы ничего не наработали?..

А кого звать? — подхватила оправившаяся от потрясения Роднянская. Битов мо­жет дать имя, но работать пришлет вместо себя какого-нибудь Александра Михайло­ва (того самого, столь им ненавистного!). Готов прийти сюда Золотусский, Роднян­ская с ним дружит и ничего против него не имеет, ей-то с ним будет прекрасно, но он уже стар и не знает компьютера. Саша Архангельский вообще всем хорош, но тот радикальнее Василевского и приведет свою команду, с ним она, Роднянская, не уве­рена даже за себя и за Костырко. И вообще, напрасно кто-то надеется удержаться при "варяге", вполне вероятно, что слетит именно он! (Намек на меня, конечно.) Сама она, Роднянская, жалеет только об одном: что согласилась голосовать тайно. А кто воздержался (полуоборот в сторону Киреева), тем — позор! Ведь это все равно что против. Никаких других выборов она не хочет, и, если сегодня все кончится ничем, она больше на собрания не придет и станет искать другой заработок на стороне.

Вспылил и Чухонцев — по сути невнятно, но, видимо, в том же духе: выборные собрания ему надоели, и больше он на них не явится.

— Давайте упросим Андрея и переголосуем! — взывал Костырко.

— А если я опять не пройду? — раздался дрожащий голосок Василевского. — За какое же дерьмо вы меня держите!

В сердцах было сказано, чуть не со слезами.

— Ну нельзя так рваться к власти! — не выдержал я. Напомнил Костырко его же слова: устав не предусматривает ни других сроков, ни выборов "исполняющего обя­занности". Все подобные назначения будут незаконными, их можно оспорить по суду. Предложил утвердить протокол и начать новую выборную процедуру, расширив круг кандидатов...

Но Василевский уже свыкся с подброшенной ему ролью, уже вцепился в нее.

— Что, если я захочу уволить Иванова, Петрова, Сидорова? — спросил он юрис­та. — Я смогу это сделать? — Вот главное, что в тот момент его волновало.

— Почему не сможете? — бодро отвечал Кривулин, отводя глаза. — Вы будете полноправным руководителем.

Юрист был циником, как и положено юристу, и не хотел терять хоть и малодоход­ное, но теплое местечко. Он хорошо понимал, с кем ему придется теперь работать.

Киреев объявил десятиминутный перерыв перед новым голосованием.

Я прошел в свой кабинет и написал на имя председательствующего заявление. О том, что я против нарушения процедуры выборов, против назначения вопреки уста­ву неполноценного главного редактора, персонально против Василевского. И если его кандидатура все-таки будет переголосовываться в новом качестве, прошу этот мой голос против — учесть. Затем оделся и ушел, хотя Киреев, которому я передал бумагу, и пытался меня удержать.

Поздно вечером позвонил Розе Всеволодовне, которая досидела на собрании до конца (она еще числилась в редакции, отбывала последние дни). От нее-то и узнал подробности. На этот раз голосовали, по настоянию Роднянской, открыто. Чухон­цев будто бы счел это недемократичным, даже сделал попытку уйти, но его вернули. Против был только мой заочный голос. Да еще Борщевская воздержалась. Все осталь­ные проголосовали — "за". Роза Всеволодовна почти оправдывалась: у нее к концу так разболелась голова!..

На другой день провели собрание акционеров для утверждения результатов вы­боров. Среди прочих присутствовали там и Роднянская с Костырко, и Чухонцев с Борщевской, и Ларин... Собрание назначило Василевского президентом АОЗТ сро­ком на пять лет, как положено по уставу.

По поводу столь блистательного преодоления "конституционного кризиса" в бу­фете хлопали пробки шампанского. Кое-кто из тех, кто только вчера мучительно раз­мышлял, можно ли доверить Василевскому роль исполняющего обязанности сроком на один год, пребывал в растерянности. Но толковая Хренова, скромно притулив­шись в уголке с Зюзиной и Коробейниковым (другие по инерции пока еще сторони­лись этой компании), уже предсказывала, что "принципы" нового начальника имеют неплохую перспективу ...

У кого-то может сложиться впечатление, что я рассказываю о совсем других по­литических "наперсточниках". Но нет, речь всего-навсего о журнале "Новый мир" и маленьком коллективе, в нем собравшемся. Просто всей нашей жизни, в самых даже заповедных ее уголках, присуще издевательское копирование в большом и малом.

"Здесь бы и остановиться", как говаривал Немзер. Тема исчерпана, перелистывать еще одну страницу — значит начинать новую историю, которой не будет конца.

Но читателю, возможно, хочется узнать, что стало в новых обстоятельствах с не­которыми нашими знакомцами. Постараюсь как можно лаконичнее удовлетворить это законное любопытство.

Первым делом Василевского в должности и. о. главного редактора и президента АОЗТ было приобретение сотового телефона. Без этого атрибута успеха и процвета­ния он себя на новом месте не представлял.

Неутомимый фантазер Коробейников, перехватив инициативу, тут же удумал для него еще одну модную техническую штуку. Теперь на месте Розы Всеволодовны, пря­мо над ее пустующим протертым стулом, располагался телеглаз, а за двойной две­рью, где работали в свое время Твардовский и Залыгин, Василевский по монитору следил, кто и зачем появляется в приемной. Наконец-то он нашел себе занятие по душе! Когда я приходил на работу, Сарра Израилевна всякий раз с гордостью сообща­ла, что Андрей Витальевич уже бдит на своем контрольном посту.

Тем временем сам Коробейников, как и мечтал, благополучно перебрался в каби­нет Спасского. Все арендные дела отошли ему (разумеется, под патронажем бухгал­терии в прежнем составе). Без малейшей огласки.

Как-то Борщевская сгоряча, по инерции прежней, еще демократической вольни­цы, спросила на редколлегии, почему не ведется протокол.

— Никаких протоколов больше не будет! — отрезал Василевский.

На другом заседании вдруг озадачил творческий коллектив неожиданным вопро­сом: должен ли журнал "Новый мир" писать про Чубайса? Почтенная публика целый час горячилась, перебивая друг друга. Верх брала то одна, то другая сторона. Роднян­ская с Чухонцевым подводили культурологические базисы, Кублановский упирал на мораль, Костырко "голосовал сердцем"...

Точку поставил сам Василевский: не должен.

— Почему?!..

— Потому что так решил главный редактор.

Он полюбил говорить о себе в третьем лице.

После обескураженный Чухонцев пожалуется мне, что это самая настоящая "кли­ника", и на всякий случай уточнит мой домашний телефон, как будто я — "неотложка".

Киреев вскоре после выборов напечатал в газете "Труд" (от 28.03.98) статью "Капи­тан покидает корабль" с говорящим подзаголовком: "Желающих занять его место ока­залось немного". Он поторопился сообщить, что именно его Залыгин видел своим преемником и коллектив будто бы готов был поддержать этот выбор. Но беда в том, что изменилась роль главного редактора. "Если прежде он должен был хорошо знать, причем знать изнутри, как создаются художественные произведения, и потому во главе журналов стояли, как правило, крупные писатели, то ныне его задача — решать про­блемы с типографией и ремонтом здания, с бумагой и складскими помещениями, а главное — деньги, деньги, деньги... " Вот почему он, Киреев, "баллотироваться в глав­ные редакторы отказался. Не сразу, с колебаниями и чувством стыда, но отказался. Коллеги называют меня дезертиром, и, может быть, они правы. Сердится, знаю, Залы­гин, и он, конечно, тоже прав. Простите, Сергей Павлович, и низкий поклон вам за все!"