— Вы все сошли с ума. — Разочарование Ральфа переросло в гнев. — Так очень легко можно попасть в руки полицейских, пострадать практически ни за что.

— Послушай, мы ведь тебя не просим об этом, — сказал Спенсер. — Все вполне безопасно. Если что-то пойдет не по плану, у тебя будет масса времени, чтобы смыться. — Он вытащил еще один проводок. — Но, конечно, если ты считаешь, что мы требуем слишком многого…

Ральф только фыркнул, но почувствовал, как кровь прилила к щекам.

— Когда вы собираетесь попытаться провернуть это?

— Теперь, когда ты здесь, можно было бы попробовать завтра ночью.

— Что? Не кажется ли вам, что это несколько рановато?

— У нас уже все готово, — возразил Спенсер. — Кроме того, у нас не такой уж большой выбор. Времени больше нет. Если в ближайшем будущем у нас не появится никакой зацепки, то, может статься, мы утратим и то малое по операции «Сно-наблюдения», чем располагаем на сегодняшний день. Хотя не исключена возможность, что мы и так уже опоздали.

— Здорово, — кисло подметил Ральф. — В таком случае зачем вообще суетиться?

— Это единственное, что мы в состоянии предпринять в городе, — сказал Спенсер и, оторвав взгляд от электронного устройства, посмотрел Ральфу прямо в глаза. — Разве ты не чувствуешь этого? Майк обладал хорошим нюхом. Благодаря ему мы все тоже научились этому. В пустыне сейчас происходит что-то значительное. И что-то, — он замолчал, а когда заговорил снова, голос его звучал на полтона ниже, — не похожее ни на что другое. Ральф почувствовал, как у него по телу побежали мурашки.

— Что ты имеешь в виду?

— А тебе разве это никогда не приходило в голову? В операции «Снонаблюдения» много странного, не так ли? Как, скажем, те спящие дети, которых ты видел в Доме Тронсена. Они спят, и им каким-то образом навязывают направленные сновидения. Майк рассказывал нам об этом. И дело даже не в том, что эти деяния представляются бесчеловечными, — люди, как мне кажется, совершали и более жестокие вещи, — а в том, что какие-то они нечеловеческие.

«Он сумасшедший», — решил Ральф и снова почувствовал в животе комок страха. Но глаза человека, сидящего напротив, были вполне разумными.

— Продолжай, — сказал он.

— Ты когда-нибудь всматривался в лица богатых людей? По-настоящему, я хочу сказать? Я имею в виду не людей хорошего достатка, а таких, что ворочают деньгами, которые не снились многим народам, а не то что отдельным людям. Тех, кто обладает могуществом и властью. Тебе не приходило в голову, что в их внешности есть что-то странное?

— Возможно, — осторожно согласился Ральф. Голос Спенсера зазвенел, как струна.

— Как ты думаешь, если существа с другой звезды захотят завоевать наш мир и использовать его в каких-то своих целях без нашего ведома, чье место они заняли бы, за кого стали бы вьщавать себя? За какого-нибудь тупого оборванца с улицы? Нет, — за супербогача. За того, кто обладает реальной властью.

— Не вешай мне лапшу на уши, — сказал Ральф. — Должен тебе признаться, что в свое время тоже непомерно увлекался научной фантастикой и перечитал массу литературы на эту тему, но никогда не принимал все это так близко к сердцу, тем более не позволял влиять на мое мышление.

Спенсер непроизвольно наклонил голову набок.

— Все же этим можно много объяснить из истории двадцатого века.

— Вероятно, но я все равно не верю в это. — Он почти убедил себя в том, что Спенсер разыгрывает его.

— Ладно, тогда ты объясни, почему богатеи не похожи на всех остальных. Думаешь, потому что едят не то, что мы, и все такое прочее?

В кухонное окно за мойкой было видно, что небо начинает светлеть. Ральф шумно выдохнул и потер глаза.

— Пожалуй, я уже не в состоянии что-либо воспринимать. Мне нужно хоть немного поспать. — Он встал и пошел в комнату.

— Мой брат говорил, что единственная причина, по которой люди спят более четырех часов в сутки, состоит в том, что у них просто нет лучшего варианта времяпрепровождения.

Спенсер взял в руки паяльник и включил его.

«И посмотри, куда его это привело», — подумал Ральф. От усталости он был так зол и раздражен, что едва не произнес это вслух, но вовремя сдержался. Он снял обувь, устроившись на диване, обвернулся одеялом и вскоре уснул.

К реальности его вернули огромные клыкастые чудовища, заполнившие сновидение. Он открыл глаза, и темнота кошмара отодвинулась на второй план, уступив место неприбранной комнате.

Спенсера в квартире не было. К холодильнику была приклеена записка: «Ральф, скоро буду. Не стесняйся, ешь, что найдешь. С».

Протирая одной рукой глаза, в другую Ральф взял записку, ознакомился с содержанием и бросил ее на кухонный стол. Позевывая, шаркающей походкой доковылял до холодильника и вытащил оттуда вторую картонку с молоком. Белая жидкость плескалась на самом дне. Половина батона ржаного хлеба уже лежала на столе, разместившись среди электронных деталей. Он подсел к столу и, подперев рукой подбородок, принялся за еду.

«Уже, должно быть, полдень», — подумал он, наблюдая за пробивающимся в комнату лучом света, в котором кружились мириады пылинок. Еще ребенком, вставая в столь поздний час, он всегда из-за этого испытывал чувство неловкости или стыда, даже греха, беспокоясь, вероятно, из-за того, что в мире, пока он спал, произошло что-то важное. Однако за время, проведенное на базе, чувство это прошло.

Он взял второй кусок хлеба, встал и подошел окну. Ему было видно второе жилое здание и кусок улицы с припаркованными вдоль нее автомобилями. Где-то в районе штаб-квартиры РРП его продолжал ждать родительский «форд». «Нужно поехать и забрать его, — внезапно промелькнула в голове мысль. — Нужно выбираться отсюда подобру-поздорову и чем быстрее, тем лучше».

Накануне события развивались с такой быстротой, что он поддался влиянию фракции «Альфа», не успев ничего взвесить. Но сейчас в свете яркого дня, спокойно оценив обстановку, он понял, что боится. Боль и беспокойство нарастали, не суля впереди ничего хорошего. Он уже ощущал близкое дыхание смерти. «Бежать, — снова подумал он, глядя на улицу, — но не сейчас». Он вернулся к столу и допил молоко прямо из пакета. Глубоко в душе он осознавал, что бросить это дело успеет и после того, когда все пойдет наперекосяк. Пока же в Лос-Анджелесе все шло нормально, было тихо и ничто не мешало оставаться начеку и участвовать в заговоре. «Пока нахожусь вдали от базы, — думал он, — и ее несущих смерть снов».

Он услышал, что дверь в квартиру открылась.

— Спенсер? — позвал он и пошел в комнату посмотреть.

Но это был не Спенсер. Толкнув дверь ногой, в комнату вошла Сара, неся перед собой большой бумажный пакет.

— Привет, — поздоровалась она как ни в чем не бывало. Прижимая пакет к телу одной рукой, другой она откинула с лица волосы. — Где Спенсер?

— Куда-то ушел. — Ральф пожал плечами. — В записке сказано, что скоро вернется.

Сара кивнула и, обогнув Ральфа, прошла на кухню. Водрузив свою ношу в центре неприбран-ного стола, она начала выкладывать содержимое пакета, рассовывая что по ящикам столов и шкафов, что — в холодильник.

Ральф остановился в дверях и некоторое время молча наблюдал за ней. Опустившись на корточки перед кухонным столом, она укладывала внутрь банки с консервами. Ее длинные золотистые волосы, рассыпавшиеся по плечам, упали вперед. Она, слегка мотнув головой, легким движением руки отбросила их назад. Интересно, с напряжением думал он, что в этом движении так тревожит его. Тут он вспомнил. Впервые этот жест он увидел в пустыне, когда она выпрямилась, услышав шорох. Кровавое пятно тогда находилось справа у ее ног.

— Ваши люди, должно быть, очень хорошо обеспечены, — сказал Ральф. — Если все тратят на проблемы фракции «Альфа» и все же находят средства, чтобы делать покупки.

Сара с головы до ног окинула его взглядом, в то время как ее руки сворачивали пустой пакет в плоский прямоугольник.

— И вовсе не все время посвящаем мы этому, — сказала она. — Только у Спенсера нет работы. За его жилье платим мы, и мы же покупаем ему продукты, чтобы все свое время он мог работать над электронным прибором, который собираемся применить. Голова у него в этом направлении работает как надо. Это он придумал обходное устройство для сигнализации, которое использовал его брат, чтобы проникнуть в Дом Тронсена. — Она отвернулась и засунула сложенный бумажный пакет в щель между холодильником и кухонным столом.