— Хорошо. Давайте пойдем пешком.

Они встали из-за стола и спустились вниз, в гардероб. Плащи выдавал элегантный веселый брюнет; он отвешивал комплименты всем дамам, которых обслуживал, причем особое внимание уделял блондинкам.

— Неприемлемое поведение с точки зрения английского истеблишмента, — смеясь, прошептал Ник на ухо Кейт.

Но она в это мгновение смотрела на пару, которая получала свои вещи как раз перед ними. Что-то знакомое было в блондинке, которую ее спутник поглаживал по бедрам. Кейт помедлила, и когда они повернулись, она узнала в мужчине Уильяма Уолтона, а в даме — Николь Валентайн. Лицо Уолтона тут же скисло, и Кейт, не сдержавшись, хмыкнула.

— Кэтрин Бэлкон, добрый вечер… — с усилием выдавил он.

— Уильям, Николь, какое совпадение! Как дела? — громко воскликнула Кейт.

— Прекрасно, — ответил Уолтон, откашлявшись. — Встречались здесь с рекламодателями. К тому же мне нужно было представить им Николь в качестве нового редактора «Класса». Ну и пообедали с ними заодно.

Николь улыбнулась и торжествующе посмотрела на Кейт.

— А вы приехали отдохнуть?

— Вообще-то нет, — отозвалась Кейт. — Мы тут по тому же делу, что и вы. — Чувствуя поддержку со стороны Ника, она совсем расхрабрилась: — Обедали здесь с рекламодателями.

— Да, я слышал, — сказал Уильям, стараясь сохранить улыбку на лице. — Вы получили деньги.

Его губы скривились в откровенную усмешку.

Кейт выдержала его взгляд.

— Да. Инвесторам понравился проект и команда, — подтвердила она, — думаю, у нас все получится. Мы много работаем.

Уолтон явно нервничал, его рука соскользнула с бедра Николь.

— Не пытайтесь переманить кого-либо из ваших бывших коллег, — предупредил он, хищно оскалившись, — это бесполезно.

Кейт прищурилась.

— Ну что вы, я и не собиралась. Рада видеть, что у вас дела идут хорошо, Уильям, да и потом, ваши сотрудники вам преданы. Я надеюсь.

Ник подошел к Кейт и взял под руку.

— До свидания, Уильям, до свидания, Николь, — сказала Кейт. — Счастливых дней в Милане. Похоже, что вы зря времени не теряете.

Она повернулась и пошла к выходу, зная, что они смотрят ей вслед, взбешенные ее словами и презрением.

* * *

— Вы в порядке? — спросил Ник, подавая ей руку, когда они вышли на улицу.

Кейт все еще была погружена в мысли о том, что ей наконец удалось поквитаться с Уолтоном и Николь, но все же настроение ее немного испортилось. Она снова вспомнила, как с ней обошлись эти двое.

— Да, все хорошо.

— Здорово вы их поставили на место, — заметил Ник.

— Да, дала им понять, что рано радуются, — сердито отозвалась она. — Я знаю, что эта дрянь добилась моего увольнения, потому что спала с Уолтоном.

— Разумеется, так, — подтвердил Ник, — но вкус у него, надо сказать, отвратный.

— Ей это только на руку!

— Теперь все в прошлом, ничего не исправить, да и не стоит тратить на них свои силы.

Они шли по улицам, освещенным тусклым светом полной луны. Кейт засунула руки в карманы и постаралась выкинуть из головы былые обиды. Это было нелегко, раздражение все время возвращалось. Наконец они свернули в маленький парк и побрели по дорожке.

— Ой, я промочила ноги! — вскрикнула она, глядя на свои туфли. — Давайте выйдем отсюда поскорее.

Ник наклонился и одним движением подхватил ее на руки.

— Нельзя допустить, чтобы у Кэтрин Бэлкон были мокрые ноги, — заметил он и решительно двинулся вперед.

— Осторожно, а то заработаете грыжу! — Она обняла его за шею.

Что-то проскочило между ними в то мгновение: электрическая искра или заряд — одним словом, то, что называют началом большого взаимного чувства. Сквозь плащ она ощущала тепло его тела, слышала даже биение его сердца. Ей нравился его мужской запах, смешавшийся с легким свежим ароматом одеколона. С ним она могла чувствовать себя спокойно, он мог защитить ее ото всех ее бывших и будущих недоброжелателей, в его руках ей хотелось расслабиться, стать мягче, проще и нежнее. И еще она вдруг поняла, что хотела бы, чтобы этот человек всегда был с ней рядом. В часы работы и в часы отдыха.

Ник повернул голову и посмотрел на нее. Его губы, на которых еще сохранился вкус шампанского, раскрылись в нескольких дюймах от ее щеки.

— Кейт, — тихо произнес он.

Она улыбнулась и поцеловала его, совсем легко и осторожно. Но он наклонил голову и коснулся ее губ. Все случилось так быстро, что у Кейт перехватило дыхание. А как же его подружка? Ник совсем ничего о ней не говорил, но ведь она была у него! Да и к тому же они ведь коллеги. Они деловые партнеры. Это непрофессионально. А она-то считала, что она лучше Уолтона и Николь. Все это неправильно.

— Ник, по-моему, мы далеко зашли…

Она вгляделась в его лицо в темноте.

— Кейт, вы и я…

Она напряглась в ожидании, что он скажет, уже твердо решив, что независимо от его слов от своего не отступит. Необходимо положить конец этому несвоевременно начинавшемуся роману.

— Между прочим, мы партнеры и не можем… нам не следует переходить границу.

Он смотрел ей в глаза в некотором замешательстве, а она разглядывала желтые ирисы на его галстуке.

Казалось, затянувшаяся пауза никогда не будет нарушена.

— Вы, наверное, правы.

Он сказал это так мягко и грустно, что Кейт вздохнула. Сожалела ли она? Возможно. Ей не хотелось терять его. Но ни к чему хорошему эта страсть, так внезапно поразившая их обоих, не привела бы.

— Вокруг еще мокро, — сказал Ник.

— Ничего. — Она встала на ноги.

— Мы пьяны.

— Похоже, так.

Она взяла его под руку, и они направились к выходу из парка.

19

Том Арчер стоял возле кухонного окна, поглядывая в сад и нарезая морковь для рагу. Два месяца назад его дом был отремонтирован, и он перебрался из домика Дороти Уэттон в Костволд. Он старался не вспоминать свою бурную жизнь в Лондоне. Что бы с ним было, если бы он не расстался с Сереной? Вечеринки продолжались бы до бесконечности, каждую ночь он бы незаметно напивался, чтобы не обращать внимания на пустые разговоры гламурных гостей, и так потихоньку спился бы окончательно.

Теперь все изменилось. Он любовался лугами, покрытыми распустившимися нарциссами. Птицы не умолкали в ветвях деревьев, и шум далекой трассы не мешал их пению. Ему было хорошо здесь. Он даже с удовольствием готовил себе обед. Наконец-то у него появились силы и время, чтобы дописать сценарий. А развлечений было достаточно — начинался крикетный сезон и местный клуб уже открыли. Занятия спортом успокаивали и бодрили Тома, разгоняя деревенскую скуку, но вставать рано по утрам он так и не научился и просыпался обычно лишь к одиннадцати.

Его так поглотил приятный повседневный быт, что он перестал следить за временем. Избавившись от назойливых поклонников, охотников за автографами и репортеров, которые постоянно караулили его в городе, он стал самим собой. Ему нравилось общаться с соседями, этими простыми парнями, которых он встречал на автобусной остановке или в булочной. Все знакомые в Лондоне, агенты и журналисты решили, что актер забрался в глушь, на природу, из-за стресса, связанного с Сереной. Но когда он провел там два месяца, стало ясно, что его вполне устраивает такая ситуация.

Нельзя сказать, что он остался в полном одиночестве. Трижды в неделю его навещала Эдна, домработница. «Слава Богу, она не позволяет мне одичать», — говорил он. Однажды он решил пригласить Ника Дугласа — ведь они уже давно не виделись, — тем более что и подружка Ника, Ребекка, настаивала на встрече. Но правильно ли он сделал, пригласив Кейт?

Том отложил нож и задумался. Он питал к Кейт очень странные чувства. Ожидание встречи с ней выбивало его из колеи. Он посмотрел на часы и убедился, что Ник и Ребекка появятся через сорок минут. Да, его всегда тянуло к Кейт. На обедах и ужинах у Освальда они общались с удовольствием. Но с тех пор как он расстался с Сереной, а Кейт приезжала просить его помириться с ней, они так и не виделись. С Сереной отношения были безнадежно разрушены, но терять связь с семьей Бэлкон Том не хотел. Он считал их в некотором смысле своими родственниками.