— Я хочу делать все, чтобы ты была счастлива. Я люблю тебя. Ведь все девочки мечтают о белом платье и красивом букете?

— Ага, — скулю я, уже отчётливо понимая, что слезы невозможно остановить. Меня переполняют эмоции и ничего с этим не поделаешь. Это слезы счастья — самые лучшие слёзы в Мире.

Томас снова целует меня, забирая и без того плохо поступающий в мой сопливый нос воздух. Но я готова ему это простить. В эти секунды я готова ему простить абсолютно все. Даже следующий вопрос.

— Ты не спала с ним?

— Идиот! — фыркаю, закатывая глаза. — Отпусти меня, придурок. Знать тебя не желаю.

— Лиззи, ты моя жена. И я никуда тебя не отпущу, — улыбается Томас, прижимаясь губами к моей шее.

Подлец. Любит выводить меня из себя. А я люблю его. Чертов Томас Кент!

Глава 43

— Все закончилось. Я возвращаюсь к тебе, — немного помолчав он добавил, — я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, — ответила героиня, в то время как по её щекам лились слезы радости.

— И я вас люблю! — зарыдала я, не отрываясь от экрана. Боже, неужели это испытание для Майка и Рейчел наконец закончится?

— Им, значит, ты можешь с легкостью признаться в любви, а меня мариновала столько времени! — буркнул Томас, но я даже не повернулась в его сторону. Куда интереснее, что будет дальше в моем сериале.

Мы сидели на диване и смотрели новый сезон “Форс-мажоров”- это единственный сериал, при просмотре которого Томас не отвешивал свои едкие комментарии. Не знаю почему, но мой супруг совершенно не разделяет моего выбора сериалов. Бесчувственный, ничего не понимающий гад! Как можно не любить Дэймона из Дневников или отказываться просматривать в четвёртый раз “Секс в большом городе”? Говорю ж, недалёкий он человек. Его счастье, что я его полюбила, несмотря на все минусы.

Тянусь за чипсами к тарелке, но Томас отодвигает её в сторону. Ещё раз тянусь, но он проделывает то же самое. Паразит.

— Отдай мне еду, жадина, — рычу, глядя на своего мужчину.

— Скажи, что любишь.

— Боже, ты невыносим! Люблю я тебя, люблю! Сколько можно повторять? — делаю вид, что злюсь, но улыбка все равно появляется на моем неподдающемся маскировке лице. — Люблю!

Подвигаюсь ближе к Томасу и целую в висок. Перекидываю ногу и улыбаюсь, оседлав мужчину.

— Я люблю тебя, Томас Кент! — целую в губы любимого и отодвигаюсь, смотря на его реакцию. Он тоже улыбается, закрыв глаза, а я, пользуясь случаем, хватаю тарелку с чипсами и засовываю в рот как можно больше картошки. Не доставайся же ты никому, самая вредная и вкусная еда на свете!

— Лиззи, черт, ты раскидала чипсы повсюду! — хнычет Томас, стряхивая с футболки крошки.

— Но ты все равно меня любишь, — произношу с набитым ртом. — Поцелуй меня, а?

— Сначала прожуй, — смеётся Томас.

— Ладно, — соглашаюсь, начиная ерзать на его бёдрах. Как обычно, раздражаю, возбуждаю и провоцирую этого мужчину. И это, наверное, моё самое любимое занятие.

Томас смотрит на мои губы так, будто они не в крошках от чипсов, а намазаны самым сладким и вкусным кремом. Задерживаю дыхание, замечая, как темнеют его глаза, и стараюсь как можно скорее прожевать всю эту ерунду, которой наполнен мой рот. Нет ничего важнее того, как смотрит на меня этот мужчина. Важнее того, что последует за его таким взглядом. И я уже готова. Боженька милостивый, я полностью готова ко всему, что хочет мне дать гадский Томас Кент. Нет, не так — Чертов Томас Кент. И снова неверно: любимый мой Томас Кент. Да, именно так. Именно любимый, дорогой, желанный, замечательный и практически идеальный Томас Кент.

— Я люблю тебя, — смотрю в глаза мужчине, продолжая, — сильнее чем Майка и Рейчел. Даже сильнее, чем Дэймона и Ника.

— Ника?

— НикаБеркхарда.

— А это ещё кто?

— Ох, милый, ты же ещё не смотрел со мной “Гримма”! Это здорово! Теперь у меня есть возможность посмотреть все сезоны с самого начала ещё раз! Как же здорово иметь такого неосведомлённого мужа!

— Лиззи, прекрати болтать и поцелуй меня.

— Как прикажешь, любимый, — улыбаюсь и тянусь к самым прекрасным губам.

Время летит незаметно и очень быстро, когда я в руках этого мужчины. Уже вечер, хотя казалось, что мы недавно только проснулись. Оставляю своего мужа в нашей кровати и иду босиком по тёплому полу этого дома на кухню.

Ох, забыла сказать, прошло уже несколько месяцев, как мы решили жить вместе. В доме Томаса. В нашем доме. Ну, как решили… Этот паразит просто сложил все мои самые необходимые вещи в коробки и вывез из квартиры. Буквально утром мы уходили из моей квартиры, а уже вечером я стала жить у Томаса. Этот наглый и самоуверенный мужчина привёз меня в свою берлогу и закрыл двери на все замки. Когда я решила протестовать, он просто накинулся на меня и тут подключились чувства. Знает же, сволочь такая, что я не могу перед ним устоять… И я, как бы не было это страшно и ужасно для всех эмансипированных и самодостаточных женщин, полностью уступила своему мужчине и признала в нем главного. Лидера в наших отношениях. Царя всех существующих и несуществующих миров. Простите меня, уверенные и самостоятельные, непоколебимые и владеющие своими жизнями женщины, но я больше не одна из вас. Я пыталась оставаться верной нашей сестринской идее, но быть с Томасом Кентом оказалось для меня намного важнее, чем постоянно следовать прописанным в женском кодексе принципам и правилам. Вы потеряли достойного представителя эмансипированной самки, но, думаю, бокал Шардоне и просмотр очередного сериала, восполнит ту печаль, что поселилась в вашем сердце после этой новости. Я мысленно с вами, и обещаю, что все равно не оставлю идеи выноса мозга представителям мужской цивилизации. Но теперь это будет более щадяще. Как-никак, а я полюбила и полностью осознала, что не хочу быть одной. Надеюсь, что вы будете вспоминать обо мне только хорошее. Эх… Я подавала такие надежды!

Звонок мобильного отвлекает меня от очередной гениальной и чёткой мысли. Иду в гостиную и сажусь в кресло, взяв телефон в руки. На экране фотография красивой молодой девушки, очень похожей на меня. Младшая сестрёнка решила раньше времени взять на себя обязательства одной из подружек невесты.

— Привет, колбасень, — смеюсь, отвечая на вызов.

— Лиз! Сколько можно называть меня этим отвратительным прозвищем?! Я уже давно не толстая! Я вешу 43 килограмма! Это ты колбасень, а не я!

— Воу-воу, малявка, я на целых шесть сантиметров тебя выше! Я имею право весить чуть больше этих дурацких расчетов. Я уже нашла себе жениха, которого более чем устраивает моё тело.

— Лиз, — сестрёнка замолчала на мгновение, а потом радостно добавила, — я очень рада за тебя. Честно.

— Спасибо, — улыбнулась я, ощущая, что все в груди сжимается от нахлынувших эмоций.

— Ты шмыгаешь?

— Нет.

— Я тоже нет, — прошептала Джул и громко шмыгнула носом.

— Блин, я теперь плачу, — засмеялась в трубку и услышала смех сестры.

— Я решила приехать раньше. Можно поспать на твоём диване?

— А что случилось?

— Ну, это долгая история. Скажу одно: с мужчинами покончено. Точнее, с серьёзными отношениями. Буду теперь вести себя с ними так, как они обычно ведут себя с нами. Идиоты.

— Чувствую, ты пережила большую драму.

— Ага. Впустишь?

— Конечно. Кроме того, я сейчас не живу в своей квартире, поэтому ты сможешь спать в спальне. Побудешь там хозяйкой. Продолжишь выплачивать за неё кредит…

— Круто! — так громко завизжала Джул, что мне пришлось отодвинуть голову от телефона, — но про кредит ты загнула.

— Стоило попробовать. Но у меня условие: никаких мальчиков в моей квартире! — буркнула я.

Сестрёнка истерически рассмеялась. Держу пари, я даже услышала похрюкивание.

— Мне двадцать четыре года, Лиз. Если я захочу привести в пустую квартиру парня, чтобы заняться с ним чем-то интересным, я не буду спрашивать твоего разрешения.

— Совсем отбилась от рук, — покачала головой, понимая, что она уже не маленькая, и никакие мои слова не переубедят её, если она чего-то захочет.