- Только подъехали, - ответила девушка с улыбкой. – Уже не терпится посмотреть твой подарок к Рождеству.

- Я бы хотел сначала сделать ремонт.

- Мы же только на выходные. Хочу Рождество встретить в новом доме. А потом вернемся в город, а там будем делать ремонт.

- Хорошо, - согласился он, усаживая ребенка на заднее сиденье.

- Эдвард, - позвал его знакомый голос.

- А Джейкоб? – мужчина обернулся. – Достал?

- Да, держи, - знакомый протянул ему небольшую корзинку, в которой тихо посапывал серый щенок.

- Что там, пап? Что?

- Это наш с папой тебе подарок, - ответила Роуз. – Мы не смогли дождаться Рождества и решили подарить сейчас.

Элизабет радостно захлопала в ладоши, принимая заветную корзинку.

Снегопад усиливался, все больше заваливая дорогу. Но до маленького городка оставалось совсем немного.

 - Пап, как я тебе? – Элизабет примеряла карнавальные аксессуары, купленные в магазине на заправке.

- Корона тебе очень идет, - мужчина наблюдал за ребенком в зеркало заднего вида и улыбался.

- А я тебе как? – Роуз примерила зеленую шапочку эльфа.

- Пап, я Шрек, - грозным голосом прорычала девочка в зеленой маске.

- Это мы купили для папы.

Эдвард смеялся, продолжая смотреть в зеркало.

- Принцесса, Эльф и Шрек. Отличная мы команда, - он наблюдал за дочкой, которая пыталась снять маску, но из-за смеха у неё ничего не получалось.

- Эдвард! - закричала Роуз.

Крупный олень выбежал на дорогу, дворники не справлялись со снегом, машину закружило, вынося за пределы дороги, навстречу тёмной неприступной стене зимнего леса. Через секунду раздался удар.

Наши дни

Стряхивая с плиты снег, Эдвард просил у жены прощение. Простить себя самому ему не удавалось. Он поселился в этом доме, потому что просто не смог вернуться в квартиру, где воспоминаний было слишком много. Прошло пять лет, как он потерял семью из-за своей невнимательности, из-за своей халатности. А еще он потерял вдохновение. Первое время пианист сочинял музыку дни и ночи напролет, но потом все ушло. Мелодия так и осталась незавершенной. Ему даже казалось, что в этом вся причина. Его боль так и не выбралась наружу, оставаясь внутри.

Неделю назад все изменилось, когда он увидел её. Красивая девушка с длинными каштановыми волосами и доверчивыми шоколадного цвета глазами. Он совсем не была похожа на Роуз внешне, но также громко смеялась, когда возилась с детьми и везде совала свой маленький носик. Когда она кубарем скатилась к крыльцу, Эдвард не смог устоять, чтобы не рассмотреть её ближе. А ночью – первый раз за долгое время – музыка вернулась в его душу, и пальцы ожили на клавишах рояля. И то облегчение, которое Белла принесла ему вместе с музыкой, потихоньку топило заледеневшее сердце. И это пугало его больше всего на свете. Мужчина боялся предать свою семью, впустить эту девушку в свой мир и, возможно, возродиться вновь.

Девушка снова осталась одна в большом трехэтажном доме и решила, наконец, осмотреть другие комнаты. Второй этаж находился еще в более плачевном состоянии, чем первый. В некоторых местах отошли обои, через разбитое окно залетал ветер и снег. Войдя в первую дверь, она обнаружила спальню. Здесь было свежо и более-менее чисто, стояла небольшая кровать, заправленная тёплым пледом, узкий шкаф, один стул, а на полу, на ворсистом зеленом ковре, стопками лежали исписанные нотные тетради. Потом была еще одна спальня, большая просторная комната с огромной кроватью, с соответствующим набором мебели, давно заброшенная. Следующей комнатой была детская. Преступив порог, Белла не поверила своим глазам. Здесь сработал свет, комната искрилась чистотой и порядком, красивая детская мебель, игрушки, книги, одежда. Складывалось такое ощущение, что у этой комнаты до сих пор есть маленькая хозяйка.

- Кто тебе разрешил приходить сюда? - хозяин дома был в ярости. Его обычное недовольство со временем сменилось безразличием, сейчас же он весь пылал от гнева.

- Тебе нужно прекратить это затворничество. Это же просто алтарь, а не комната.

- Это не твое дело.

- Ты потерял их, но ты не виноват. Вернись к нормальной жизни.

- Ты ничего не знаешь.

- Я не могу оставить тебя.

- Убирайся вон из моего дома!

- Эдвард, прекрати винить себя. Я знаю, что была авария, и выжил только ты. Тогда ведь шел снегопад. Канун Рождества.

- Замолчи. Убирайся.

- Ты не справился с управлением, когда на дорогу выбежал олень. Где здесь твоя вина?

- Я отвернулся, - закричал мужчина. – Я отвернулся, смотрел на Элизабет и смеялся, поэтому не заметил животное. Я не сохранил свою семью. Не уберег. И ты неправа, выжил не только я, но и пес, щенок, который спал в корзине рядом с Элизабет. Она даже не успела дать ему имя.

- Это случайность. Ты должен простить себя.

- Я не хочу прощать себя. Я не хочу ничего менять. Я не хочу, чтобы ты приходила и делала вид, что тебе есть дело до меня и моей жизни.

- Но мне есть, - возразила Белла.

- Ты никогда не сможешь заменить их. Ты ничего для меня не значишь. Я хочу, чтобы ты ушла. Прямо сейчас. И больше никогда не возвращалась, - он кричал на неё все громче. – Пес, сторожить.

Собака возле его ног ощетинилась и зарычала, и это не смотря на то, что в последние дни девушка кормила его с рук.

Белла выбежала из дома, раздираемая обидой. Эдвард Каллен заполнил все её мысли, за короткий период времени стал самым важным человеком, страдания которого проявлялись на ней как на лакмусовой бумажке.

- Что случилось? - не заметив свояка, Белла в дверях врезалась в него.

Он обнял девушку, прижимая к себе, заглушая слезы.

- Белз, Белз, посмотри на меня?

- Белла, что случилось, - сестра прибежала на шум.

- Я люблю его, - сквозь слезы шептала девушка, прижимаясь к парню.

- Как так? – ахнула сестра.

- Я сейчас пойду и начищу его симпатичную мордашку, - разозлился Джаспер.

- Нет, - спохватилась Белла, умоляя заплаканными глазами. – Не ходи. Эдвард ни в чем не виноват, это я приклеилась к нему как банный лист.

- Белла, заканчивай этот ужас, - просила сестра. – Мало того, что все неделю пропадаешь в этом уродливом доме, но ты перестала смеяться, изменилась, осунулась, стала несчастной.