Но мне не хотелось оставаться одной дома. Мозг не выдерживал потока информации, которая врывалась в сознание, когда ей было угодно. В присутствии других людей становилось спокойнее.

Я раздавала карточки, думая о своем и даже не замечая лиц посетителей.

— А можно мне листок? — спросил кто-то.

— Конечно, — ответила я. Ладони коснулась теплая мужская рука.

Передо мной стоял Эдвард Каллен. Это был не бледный вампир в старых лохмотьях, а красивый, элегантно одетый, молодой мужчина.

— Это ты? — удивилась я.

— Я пришел за тобой, — он несмело улыбнулся.

Эдвард застал врасплох. Я не знала, как реагировать на то, что мой муж, которого еще вчера и в помине не было, двухсотлетний вампир.

— Позволь хотя бы объяснить все, — попросил Каллен, заметив мое смятение.

— Еще раз? — спросила я, вспоминая, чем закончился прошлый разговор.

— Обещаю, что больше не прикоснусь к тебе, пока ты не попросишь, — серьезно ответил он.

— Говори тише, — ответила я, косясь на посетителей. — Не здесь.

Я надела пальто и сказала Джасперу, что хочу прогуляться. Мы вышли с Калленом из здания музея и побрели по улице.

— Белла, ты вспомнила? — спросил он.

— Наверно, — ответила я. — Воспоминания накатывают волнами. Я не знаю, как на них реагировать. Как поверить, что мир магии существует.

— То, что я сделал вчера… По другому было нельзя. Поверь, я не хотел причинять тебе боль. Снова, — с раскаяньем произнес Эдвард.

— Как я оказалась в машине?

— Я перенес тебя. Мне нужно было время, чтобы освободиться. Я не сразу вернулся к прежнему облику. Освобождение от заклятий очень болезненная процедура.

— Теперь ты свободен?

— Да.

— Так что тебя держит? Можешь снова убивать людей, пить их кровь.

Эдвард остановился и взял меня за руку.

— Я никогда не хотел становиться вампиром. Это не мой выбор. А жестокость — это реакция на жизнь без тебя.

— Это можно изменить? — с надеждой спросила я. — Избавиться от проклятия?

— Можно, — честно сознался Эдвард. — Но только если ты пройдешь весь путь со мной. Без тебя я не смогу.

— Я попробовала твою кровь. Это не значит, что…

— Стала такой же? Вовсе нет. Я дал тебе своей крови, чтобы залечить раны.

— Твоя кровь лечит? А что еще ты умеешь? И как часто тебе надо питаться человеческой кровью?

— Я могу питаться и обычной пищей, а человеческая кровь как лекарство, которое принимаешь не каждый день, только лишь кода болит голова или что-то вроде того. Я давно научился контролировать жажду. Убийства случились только от неумения сдерживать демона внутри себя. Я расскажу тебе все. О своих способностях, о нашей прошлой жизни. Если ты действительно хочешь знать.

— Ну, я же твоя жена, — печально ответила я.

— Белла, выбирать только тебе. Да, ты моя жена. Но это было двести лет назад. Я готов снова добиваться твоей любви. Снова вести тебя под венец. Мы можем прожить новую жизнь вместе. И сделать все так, как этого требуют современные обычаи. Я готов на любое испытание, которое ты приготовишь для меня.

— Тогда почему не дал мне время, чтобы понять и привыкнуть к тому, что происходит?

— Не было времени ждать. Медальон нашел тебя слишком поздно. Следующий шанс вернуть воспоминания наступил бы только через год. Я мог потерять тебя вновь за это время. Ты даже не представляешь, что я испытываю, и настолько сильно это чувство.

— Представляю. Я представляю, что ты чувствуешь, потому что сердце разрывается на кусочки. Не могу ничего поделать, но моя душа стремится к тебе.

— Изабелла, — вампир погладил меня по щеке.

Руки теплые. Совсем не такие, как вчера. Эдвард выглядел вполне обычным человеком, только невероятно красивым и таким родным. Мы стояли посреди парка в полном одиночестве. Снежинки кружились в воздухе, медленно оседая на землю. Я подняла голову и увидела, как лучи зимнего солнца касаются лица вампира, не причиняя вреда. Каллен поднял руку вверх и указательным пальцем покрутил в воздухе. Снежинки закрутили хоровод и легким венком из снега легли на мои волосы. Привычный мир изменился, и мне предстояло сделать непростой выбор.

— Ты согласна попробовать возродить нашу любовь?

Я несмело кивнула.

— Изабелла, — повторил он. — Я так люблю тебя. Наконец, ты моя.

<p>

 </p>