– Что ты делаешь? – тихо и печально спросила Богоматерь, следя за ним взглядом.
– Я собираюсь проснуться. Потому что там, снаружи, я нужен. Я нужен себе, я нужен Цицеро, я нужен тебе. Даже Селестину немного. И я буду бесполезен для нас всех, если буду слушать крики мертвых людей по ночам, поверь мне, – Тиерсен вздохнул и обломал ветку острее. – Надеюсь, это будет быстрее, чем топиться, – он набрал воздуха полные легкие и, размахнувшись, воткнул острый конец себе в глаз. Это оказалось больнее, чем он думал.
– Бедный мой Тиерсен, – Дева Мария тоже вздохнула тихо и снова отвернулась к воде.
Тиерсен одним глотком опустошает почти половину бутылки и вытирает губы. Глаза снова слипаются, но он не собирается спать больше. Он может принять душ, переписать то, что хотел, для Селестина и прогуляться до почты, а потом зайти к брату в офис. Есть чем заняться, чтобы не спать.
– Тир, поверь, мне сейчас абсолютно не до тебя! – Селестин почти кричит, быстро шагая по коридору.
– Если это касается поджога на вашем складе, то думаю, я могу тебе помочь, дорогой мой Сел, – Тиерсен невозмутимо идет за ним.
– Что? Что ты сказал? – Селестин предсказуемо останавливается, и Тиерсен успевает затормозить. – Ладно, пойдем ко мне. И только посмей сейчас же не объяснить, что ты имеешь в виду, – он всегда был немного нервным.
Тиерсен не улыбается и только снимает шляпу, немного напряженно прокручивая ее в руках. Но на самом деле ему нравится, чертовски нравится происходящее. Если бы еще только не кошмарные сны.
Селестин сначала закрывает дверь плотно, а потом уже садится за стол, приглашающе кивая Тиерсену, и даже не морщится от запаха сигаретного дыма, выслушивая брата.
– Да, они просто купились на анонимно присланный отчет о том, что вы собираетесь выбросить огромную партию товара на рынок. Я не ожидал от Тевьенов многого, конечно, но это было даже слишком просто. Ну а дальше тебе будет неинтересно: Цицеро пришлось немного поиграть во взломщика и поставить записывающее устройство в один из кабинетов. Фактически, они сделали всю работу за нас и сами решили поджечь ваш склад, даже нашли человека, но мы немного ускорили события. Его вещи рядом с пожарищем уже должны были найти, кстати.
– Значит, записи разговоров в офисе Тевьенов в полицию ты уже отправил… Хорошо, – Селестин ничего не говорит о том, что думает о небольшой афере, которую провернул его брат. Но младший Мотьер вообще редко говорит, что думает, и еще реже – не по существу, поэтому слов благодарности от него Тиерсен и не ждет. – Ты говорил, вам нужно жилье? Один мой знакомый продает дом. Не самый лучший, довольно старый и на юге, где-то в лесах под Орийаком, но если я правильно понимаю, чем вы занимаетесь, этот вариант вам подойдет. Хочу предупредить сразу: на шикарные условия не рассчитывай, он эту развалюху уже много лет продать не может. Но я… готов оплатить покупку полностью. Не так дорого за то, что ты сделал для меня. И, в любом случае, дешевле, чем оплачивать аренду квартиры ближайшие годы. Нет, не думай, что после всего я сомневаюсь в твоих… талантах, но, судя по всему, с… клиентурой у вас не особо, если ты решил обратиться ко мне, да?
Тиерсен пожимает плечами:
– Если ты хочешь честного ответа – я в этом ничего не понимаю. У Цицеро есть какие-то знакомые, но… В общем, я хотел и по этому поводу поговорить. У меня здесь есть списки… – он лезет в карман пиджака, доставая несколько листов, переписанных утром из книги Цицеро. – Я заметил в них несколько знакомых имен.
Селестин просматривает немного мятые бумаги.
– Да, я знаю здесь некоторых. И догадываюсь, зачем тебе это мое знание, в таком случае.
– Чтобы я не просил у тебя больше денег, верно. Ты сможешь собрать мне информацию о тех, кого знаешь? И, если хочешь, внесу тебя в список тех, кому нам есть, что предложить, – Тиерсен коротко смеется.
– Собрать могу, а что по поводу второго – не думаю, что хочу заниматься этим сам. Я предпочел бы процент за сотрудничество, – Селестин всегда хорошо соображал и никогда не имел моральных принципов.
– Обговорим это позже?
– Хорошо. Адрес дома я тебе дам, можешь съездить посмотреть, документы подвезу вам в гостиницу, как заберу. И заодно поговорим обо всем этом.
– Ты прекрасный брат, Сел, – Тиерсен широко улыбается, а Селестин морщится. Они знают друг друга лучше, чем кто-то еще может их узнать. В том числе и то, что в чем-то они похожи: стоит предложить то, что им интересно, и они не смогут от этого отказаться.
Когда Тиерсен возвращается в гостиницу, Цицеро сидит на диване и отбивает ступней по обивке ритм музыки из радио. И поворачивает голову, стоит замку негромко щелкнуть.
– У меня две хорошие новости, – Тиерсен улыбается. – Во-первых, у нас будет дом. Во-вторых… – он не успевает договорить: Цицеро рыжим вихрем почти сбивает его с ног, с довольным вскриком запрыгивая и обхватывая руками и ногами. Тиерсен пошатывается и подхватывает его под бедра, смеясь, давая ему снять шляпу и нахлобучить себе на голову. – А во-вторых, я дал Селу посмотреть твои списки, так что, скорее всего, у нас появится несколько свежих… контрактов, он обещал собрать мне информацию о нынешней жизни тех, кого знает, – Тиерсен проходит по комнате, опуская Цицеро на постель.
– Тиерсен считает, что ему можно доверять? – Цицеро расцепляет руки на его шее и садится удобнее.
– Не волнуйся. Сел – не самый прекрасный человек, но он имеет хорошие связи и умеет платить. И то, что мы для него сделали – ему очень дорого. К тому же, не сомневаюсь, он уже рассчитал, какую выгоду будет со всего этого иметь, раз уж не сдал меня полиции сразу же. Так что да – пока мы можем ему доверять, и у нас есть время заняться новым домом. Кстати, о доме… Не думаю, что это будет лучшим жильем, но, ты знаешь, выбирать нам не приходится. По крайней мере, он находится где-то в лесу, и вряд ли нас кто-то будет навещать, – Тиерсен негромко смеется. – Так что сейчас сходим за инструментами, едой и всякой мелочевкой и поедем смотреть. Сел подвезет документы на днях. И, надеюсь, не только документы, – он широко зевает, и Цицеро чуть хмурится. – Ладно, хочется думать, что там есть нормальная кровать, и я высплюсь наконец, не чувствуя твой локоть под ребрами, а ногу на животе. Кстати, надо купить еще белье… – Тиерсен снова сонно зевает и потягивается. – Все, идем, иначе я усну прямо здесь.
– Да, когда Сел сказал “старый дом”, я, конечно, не ожидал ничего потрясающего, но не настолько же… – Тиерсен останавливает машину у проржавевших насквозь ворот, и его лицо выражает столько сомнительных эмоций, что Цицеро хохочет, запрокидывая голову. – Ничего смешного, – Тиерсен все еще смотрит на дом в глубине заросшего сада с откровенным беспокойством. – Я прямо чувствую, как эти стены сложатся, когда мы откроем дверь. Нет, тогда, когда мы сделаем пару шагов внутрь. Вот именно тогда.
– Тиерсен придирается, – отсмеявшись, Цицеро толкает его в бок. – Это замечательный дом, замечательное… убежище! Да, убежище от всех и вся!
– Мы это… убежище ремонтировать дольше будем, чем в нем жить, – Тиерсен мрачно вздыхает, но вылезает из машины и подходит к воротам. Замок на них тоже ржавый, и Тиерсен взвешивает его в ладони, прикидывая, сбить ногой или полезть за ломом в багажник. Дергает пару раз и морщится от резкого хруста. – Ну, хорошо, хотя бы ворота на меня не упали, – Тиерсен поворачивается, держа замок за сломанную дужку. Цицеро снова хохочет, и Тиерсен качает головой, бросая испорченный замок в кусты и толкая створки. Изгваздав все рукава в рже, он отряхивается, ругаясь сквозь зубы, и возвращается в автомобиль, надеясь, что тот не застрянет где-нибудь в трещинах на каменистой дорожке.
Кое-как закрыв ворота и оставив машину на травяном пятачке около дома, Тиерсен забирает из багажника пару чемоданов и подходит к высоким дверям, стараясь не сломать скрипящие деревянные ступени. Цицеро забрасывает за плечо большую сумку и не удерживается, стучит фигурным молотком, отлитым в форме какой-то готической головы, и у Тиерсена даже плечи дергаются рефлекторно от этого громкого звука. Да и от оформления тоже, пожалуй.
