— Я? Ливиус, я избегаю твоих невероятно важных вопросов, которые совсем нам не помогают? Ну что ты, я бы никогда не сделал подобного.

— Ах ты маленький наглый выродыш! — Ливиус схватил Мэддокса и ударил его головой об тяжелую металлическую дверь. Новый взрыв боли пронизал парня. — Да если бы я не появился в твоей жизни, ты был бы никем. У тебя не было ничего. Да вы бы подохли от голода.

— Ошибаешься. Моя мама могла достать нам пропитание до того, как ты появился.

— Ха! До того как она перестала хорошо выглядеть, она зарабатывала свои деньги в основном в постели. Думаю, твой отец был всего лишь очередным заработком на ночь.

От последних слов Ливиуса кровь прилила к сузившимся глазам Мэддокса.

— Моя мать не проститутка!

Ливиус оскалился, белые зубы неприятно сверкнули.

— Если веришь в это, то ты еще больший дурак, чем я думал. А как ты думаешь, мы встретились? Она предложила себя мне за две серебряные монеты. Весьма хорошее предложение, подумал я. Она стоила по меньшей мере трех.

Мэддокс яростно смотрел на него и потом, как будто большая невидимая рука отбросила Ливиуса и он отлетел назад, ударившись о каменную стену. Он с трудом вдохнул и схватился за горло.

— Видишь? — сказал Ливиус, кашляя и хрипя, пока приходил в себя от удара магии Мэддокса. — У тебя есть, есть контроль над ней….и намного больше силы, чем я предполагал. Возможно, эта твоя магия не поможет с дверью, но точно сработает на стражниках. Когда они вернутся, сделай с ними то же, что сделал и со мной, только сильнее. Убей их.

Мгновение яростных эмоций вызвали эту вспышку, так же как и на праздновании, но это не означало, что он может сделать это по команде. А ловля теней, его самый простой трюк, сегодня не сработает.

— Даже если бы я мог, — прорычал он, — я бы не стал. Я — не убийца.

Бэкка молча наблюдала за всем, затем спросила:

— Какой магией ты обладаешь, что можешь делать подобное?

Его челюсть сжалась.

— Я честно не знаю.

Через несколько мгновений стражи вошли в темницу, и повели Мэддокса и Ливиуса во дворец. Бэкка шла рядом с ними, оставаясь все время в поле зрения Мэддокса.

Ему не хотелось показывать ей, насколько ему страшно, поэтому он сконцентрировался на болезненной хватке, в которой стражи держали его руки и примерился к их быстрому шагу, так как местами они буквально волочили его по черному каменному полу. Он пытался вновь использовать свою магию, но страх был единственным, что он ощущал, и это не помогало, а только делало слабее. Наверху, пока они шли к тронному залу, во дворце все казалось высеченным из черного гранита: пол, потолок, стены, лестницы. Здесь не было картин, украшений, статуй или гобеленов. Ничего, что бы делало резиденцию богини или черную сокровищницу Северно — Митиканского пейзажа более привлекательным.

По спине Мэддокса пробежал холодок. Солнечный свет пробивался через маленькие окна на пол высоких и широких коридоров как призрачные копья. Они подошли к большим черным дверям. Два солдата стояли пред ними, каждый открыл по одной половине, впуская узников и их молчаливый эскорт в тронный зал.

— Так, теперь все по-другому… — сказала Бэкка напряженным голосом. И это еще было мягко сказано, кстати. Тронный зал был в сотню шагов в ширину и длину, и вдвое больше в высоту, потолок из мозаичного цветного стекла. Пол был сделан из плотно спрессованной земли.

— Богиня земли и воды… — задумчиво выдохнул Ливиус, осматривая комнату с явным настороженным благоговением. — Невероятно.

Это было похоже, будто они вошли в экзотический лес — что-то наподобие далекого и чужеземного, о котором Мэддокс слышал разные истории. Внутреннее тепло нахлынуло на них волнами. Деревья росли из земляного пола, достигая тридцати, нет пятидесяти футов к потолку, густые и ветвистые, с листьями размером с тело Мэддокса. Большие, яркие насекомые с прозрачными крылышками вились и жужжали, кружа в воздухе. Цветы — красные и желтые, с фиолетовыми бутонами, красивые и манящие — росли рядом.

Бэкка подошла ближе к одному цветку и хотела понюхать его медовый аромат поближе, но прежде чем она смогла сделать это, его густые лепестки поймали и проглотили пролетающую мимо бабочку, как пасть отвратительного чудовища. «Цветок, поедающий бабочек» — подумал Мэддокс, и у него замутило в желудке. Лучше бы он не знал, чем еще живятся эти растения. Путь из дюжины шагов, пролегающий через цветения жизни и смерти, вел к идеально высеченному черному возвышению. На верху был черный трон из обсидиана. На троне сидела богиня. Валория.

При виде ее у Мэддокса перехватило дух. Слухи о ее красоте были правдивы. Женщина выглядела безупречно, волосы, черные, как смоль, и кожа как светлое золото. Глаза были зелеными камешками изумруда, того же цвета, что и листья и кроны деревьев, окружавших ее. Ее платье, настолько длинное, что спускалось на несколько ступенек, было темно-красного цвета.

Глаза Мэддокса заметили внезапное движение под шелковым шлейфом платья. Затем он увидел, как нечто выползает из-под него. Он резко втянул воздух.

— Да. — сказала Валория и Мэддокс почувствовал как ее голос пробирает его до костей. — Именно так обычно реагируют мои пленники на Аэгуса. Но не бойся. Он кусает только по моему приказу.

Сердце сильно стучало в груди. Он ранее никогда не видел настоящую кобру. Только в книгах — картинки невероятных существ, найденных в других землях, других королевствах — он встречал таких чудищ. Эта змея была намного больше, чем он мог себе представить, не менее шести футов в длину.

Он слышал, что богиня питала слабость к змеям. Она использовала магию земли, чтобы повелевать созданиями, которые проводят всю свою жизнь, ползая на брюхе в грязи. Ящерицы, жуки, грызуны….но змеи были ее любимыми. Кобра смотрела на него, ее язык быстро мелькал в воздухе, затем она отвернулась от него и медленно, грациозно извиваясь, поползла снова под платье Валории.

— Добро пожаловать в мой дворец, молодой человек. — промурлыкала Валория.

Ее руки, украшенные кольцами и золотыми браслетами, обхватывали подлокотники черного трона.

— Я слышала некоторые интересные истории о тебе.

Он держал свой взгляд прикованным к мшистому полу.

— Единственный вопрос — это правда или нет?

Она встала и медленно спустилась по ступенькам к Мэддоксу, которого силой опустили на колени пред ней. Она взяла его за подбородок, пальцы были такими же холодными, как мрамор, несмотря на тепло комнаты. По его лбу стекал пот, когда он поднял свои глаза, чтобы встретить ее взгляд.

— Ты боишься меня? — спросила она.

«Да, очень-очень боюсь». — подумал он. Но удивился, какой ответ она хочет услышать.

— Нет, моя богиня.

— Хорошо. — улыбнулась она. — Я не хочу, чтобы ты боялся. Я хочу, чтобы мы стали друзьями.

Бэкка стояла в стороне, скрестив руки вместе.

— Я здесь. — прошептала она. — И никуда не уйду.

Удивительно, но несмотря на всю мощь ужасающей магии, Валория не заметила потустороннее присутствие в одной комнате с ними. Присутствие Бэкки рядом помогало ему оставаться храбрым.

— Нам оказана большая честь от встречи с Вами, Ваше Сиятельство. — сказал Ливуис. Он также был поставлен на колени возле Мэддокса.

— Ты — отец этого мальчика. — сказала она.

— Нет, я его лишь охраняю. — отметил Ливуис. — Но он как сын мне.

— Я вижу. — красный подол платья Валории растекался за ней, как неиссякаемый густой поток крови. Ее стражи отступили назад, давая ей возможность двигаться свободно. Большая кобра снова начала сползать по ступенькам, подбираясь к Мэддоксу, ее язык мелькал словно маленький, но смертельный хлыст. Наконец она подобралась к нему, поднялась, раздув капюшон, и уставилась на него.

Если бы Бэкки не было рядом, он бы завизжал как маленькая девченка.

— Не двигайся. — предупредила Бэкка.

«Хорошее предложение» — подумал он. — «Спасибо большое»

— Страх. — сказала Валория с улыбкой в голосе. — Он так вдохновляет, не так ли? Человек видит змею и пугается. Но, поверь мне, змеи не более пугающие, чем другие создания. Укусу кролика может и не хватает смертельного яда, но он может быть таким же глубоким и опасным, как и укус Аэгуса. Но если человек видит что-то приятное, страх исчезает, защита слабеет. Внешность может быть обманчива.