Они находились в широкой, высокой и длинной пещере. Вдоль стен и под потолком висели полупрозрачные коконы. Их было много, может быть, несколько сотен. Коконы большие, немногим меньше роста морохов. Из верхней части коконов выходили и свисали вниз трубки. Орагур поднес факел к ближайшему из них. Внутри кокона в жидкости в вертикальном положении плавал морох с полусогнутыми ногами. Руки и ноги у него еще не полностью сформировались, пальцы были скрюченные и деформированные. Трубка, висящая снаружи кокона, в верхней его части входила в кокон и внутри него заканчивалась во рту мороха. Через нее воздух попадал в его легкие. Находящиеся на боках под руками мешки непрерывно раздувались и опадали. Пораженный советник со смесью ужаса и отвращения смотрел на мерзкое создание, как вдруг огромные глаза открылись, и морох уставился на него. Взгляды их встретились. Только жестокость и ненависть прочитал в глазах мороха советник. И еще непреодолимое желание убивать все живое на пути. Морохи и люди не смогут существовать вместе на земле. Одна из этих рас должна была исчезнуть с ее лица. Это Орагур прочитал в устремленном на него взгляде. Движимый порывом необузданного гнева, он схватил скользкий конец свисающей трубки и сжал его, перекрывая доступ воздуха. Морох внутри кокона забился, руки заколотили изнутри по оболочке, разорвав трубку. Затем его тело выгнулось дугой и безвольным мешком опустилось на дно кокона. Глаза мороха погасли. Из разорванной дыхательной трубки начала вытекать остро воняющая жидкость. С чувством гадливости Орагур вытер перепачканную слизью руку о кокон. Однако, надо было продолжать поиски.

Осторожно ступая, лазутчики прошли сквозь эту пещеру. Сразу за ней начиналась следующая, также заполненная коконами, а за ней еще одна, выхода из которой не уже было. Стало понятно, что морохи не рождаются, а развиваются из личинок, наподобие некоторых насекомых. Несколько тысяч их заканчивали развитие в этих трех пещерах. Конечно, можно было попытаться всех их задушить в их же коконах, но сделать это было нереально, тем более, что неизвестно было, сколько же в этих подземельях таких инкубаторов. А их могло оказаться очень много. Надо было проверить это и найти какое-то радикальное решение проблемы.

Не гася факелы, лазутчики вернулись назад, в коридор, и свернули в следующий боковой отвод. Все здесь было так же, как и в первых пещерах, за исключением того, что эти пещеры были еще больше и, соответственно, почти развившихся коконов было тоже значительно больше.

Уже сотни шагов сделали лазутчики, по счастью, не встречая ни одного мороха на пути, и повсюду в стенах находя цепочки пещер с коконами. Их оказалось очень много. Тысячи, десятки тысяч морохов заканчивали развитие в этих своеобразных инкубаторах, готовясь выйти и убивать. Волосы зашевелились на голове советника при мысли о том, что могло бы быть, если бы люди случайно не попали в эти болота. Сначала десятки, сотни тысяч, а затем и миллионы морохов, выползая из болот, заполнили бы всю землю, своим количеством уничтожая всех на пути. Их надо было остановить, уничтожить любой ценой.

И еще одно стало понятно Орагуру – уничтожить надо не только дополнительные выходы из подземелья в болото, но все подземелье в целом. Только как это сделать? Этого он не знал.

Негромкий гул донесся до ушей лазутчиков из-за очередного поворота. По мере движения вперед звуки усилились, пока не стало понятно, что это голоса, похожие на разговор лигурийцев. Аватурана показал пальцем в направлении голосов и на себя, показывая этим, что это действительно разговаривают лигурийцы. Два факела к этому времени уже были использованы, оставались еще два.

Осторожно выглянув из-за угла, лазутчики разглядели нескольких морохов, греющихся у костра, разложенного в центре большого круглого зала. Через равные промежутки в стенах были сделаны проемы, забранные толстыми решетками. Голоса лигурийцев доносились из этих проемов. Один из морохов что-то повелительно закричал в их сторону, но это не возымело действия. Тогда сразу трое чудовищ встали, открыли засовы на одной из решеток и зашли внутрь. Свист бичей и пронзительные крики истязуемых рвался из темной ниши. Аватурану била мелкая дрожь, и Орагур, схватив его за руку, поволок прочь. Вмешиваться и раскрывать себя было нельзя.

Лазутчики последовательно, один за другим, проверили все ярусы подземелья. Картина везде была примерно одинаковой. Были помещения, заполненные коконами, также были и пустые помещения неясного назначения.

На лестницу в верхнем ярусе выходили два тоннеля. Морохи по-прежнему крепко спали на площадке между ними. Тихо пройдя между ними и свернув в один из тоннелей, лазутчики нашли такие же помещения, как и внизу. Однако в его стенах обнаружились и небольшие окошки, заглянув в которые Орагур обнаружил, что стена эта уходит под болотную воду. Вся эта часть подземелья через стену граничила с болотом.

Тогда лазутчики свернули во второй тоннель. Это оказался не тоннель, а, скорее, простенок, проход в соседний тоннель. Через несколько шагов они вышли на лестницу и огляделись. Они находились на одном из участков в верхней части лестницы, по окружности огибающей огромное круглое помещение, противоположные стены которого едва можно было разглядеть. Лестница виток за витком спускалась сверху вниз. Много высоких колонн поддерживали потолок помещения. Вокруг них также были винтовые лестницы, ведущие снизу до верху. Внизу горело множество костров, вокруг которых копошился муравейник, в котором роль муравьев исполняли морохи. Впрочем, отсюда, сверху, они и были не больше муравьев.

Время от времени небольшие группы их отделялись от общей массы и ползли вверх по лестницам, возможно, сменяя караулы.

Внезапно лестница заходила ходуном от тяжелой поступи идущих снизу морохов. Лазутчики поспешили вверх по лестнице. Вскоре они были уже наверху, в уже известном им дворике. Небо на востоке начинало понемногу светлеть. Выскользнув из дворика, лазутчики повторили свой путь уже в обратную сторону, обходя известные им места караулов. Когда совсем рассвело, уставшие лазутчики скрылись в зарослях, давших приют и укрытие их лодке. С помощью жестов договорившись о порядке смене дежурств, Орагур прилег спать, а Аватурана, поудобнее устроившись, начал наблюдение за окрестными кустами. В полдень они сменились. До вечера ничто не тревожило тишину. Лишь однажды за дальними кустами прошла, присматриваясь к следам, патрульная группа морохов.

Когда стемнело, лазутчики сложили большой костер, в расчетное время зажгли его и принялись размахивать двумя оставшимися зажженными факелами, сигнализируя о том, что их миссия успешно завершена и можно начинать высадку.

32.

Вскоре началась высадка десанта. Лодки одна за другой подходили к берегу, лигурийцы выбирались из них, поднимали их на плечи и относили подальше от берега, чтобы освободить место для других лодок, ожидающих в очереди. Любой шум категорически запрещался. За этим следили специально назначенные распорядители, без жалости прикладываясь древками копий к месту пониже спины нарушителя.

Здесь же, у сигнального костра, скандинав, руководящий всей операцией, провел военный совет.

Гвардейцы, имеющие боевой опыт и имеющие несравненно лучшее, чем у лигурийцев, оружие поставлены были во главе отрядов на время выдвижения к месту боя. Гардиса с братьями и Орагура скандинав оставлял при себе. Они составляли передовую группу, которая должна была уничтожить караулы и вообще быть в первых рядах атакующих. Пирт, как единственный переводчик, должен был находиться при Аватуране, осуществляющем общее руководство лигурийцами, но быть позади него и не высовываться. Орагур на земле нарисовал план выявленных подземелий, рассказал про огромные инкубаторы с почти готовыми выйти из них морохами.

– Их оказалось намного больше, чем мы представляли, – в глазах Орагура отражался огонь костра, – нас всех вместе взятых значительно меньше, чем морохов. Если они прорвутся на поверхность, нам их не сдержать.