Я в немом крике открыла рот, Ярослава закричала от ужаса, в зале все потрясенно молчали, а спеленутые по рукам и ногам члены команды седьмого королевства, неслись вниз к верной гибели.

— Вот же Тьма! — хрипло выругался Эдвин.

В моей голове десятками проносились мысли… Вампиры… вампиры должны выжить, если только дерево не пробьет определенную точку в сердце, в любом другом случае у вампиров есть шанс… А Ташши… Тьма, в такой ситуации Ташши не спасет даже Эль-таим. Ничего не спасет! Ни…

Они остановились казалось в полуметре от острых вершин взращенных Ерденом сосен. Остановились, оставаясь такими же компактно спеленутыми зелеными свертками, и я даже не сразу поняла — проявили ли это милость игроки Зандарата или… Или не знаю что! Ташши и ребята были скованы лианами, у них просто не было возможности использовать магию.

Но…

Но экран отразил Баяра с искаженным яростью лицом, пытающегося добить противника, и подчинить вновь лианы. Отразил и Ердена, по лицу которого тек крупный пот, но сосны, как он ни старался, не вырастали и на пядь более. И тогда припав на колено, по земле ударил Юрун… однако тросник пробившись на поверхность земли, свернулся черными опаленными побегами.

— Что происходит? — шепотом спросил Дай.

— Отступник, — едва слышно ответил Норт.

А следом на меня накатило ощущение Смерти. Жуткое чувство, словно с каждым выдохом жизнь покидает твое тело, уступая тлену, пустоте, серости…

И я была не единственная, кто ощутил это — побелели ведьмочки, Любава, до того стоявшая, в отличие от сползшей на пол Ярославы и кинувшейся к ней Бажены, тоже не удержалась на ногах. Меня Норт и вовсе подхватил на руки, я стоять не могла. Распахнулась дверь, вбежали три домовые, среди которых и печальнопамятная тетя Матрена была, домовые бросились к ведьмочкам, тетка Матрена, оглядев зал быстрыми подвижными глазками, всплеснула руками и оставив Ярославу с Баженой на свою товарку, засеменила к нам. Норт при виде нее, поднял меня повыше, убирая с пределов досягаемости домовихой, но та, пробубнив «Пожалей девочку, злыдень», взвилась в воздух, достав что-то из кармана, и ловко влила мне в рот. Жидкость живительной влагой коснулась языка и мне полегчало вмиг.

— Так то лучше, — Матрена улыбнулась, пухлой ладошкой погладила меня по щеке и добавила: — Эти дурехи резерв свой некромантам отдали, а ты куды растеряла то?

Я удивленно моргнула. Домовиха же, призадумававшись, протянула:

— Ааа, ты милмая видать ночью, на вызволении той девы несчастной силушку то свою израсходовала. Ну-ну, а седия в бой стало быть? Дуреха!

И она легко спрыгнула на пол, словно не левитировала, а на стуле стояла. Прищурившись, глянула на держащего меня Норта, после на магов, стоящих все так же в отдалении от игроков, и негромко произнесла:

— Слетелось, воронье-то. Береги свою кошечку.

И исчезла.

Норт глянул на меня, дождался моего кивка и отпустил на пол. Я встала, пошатнулась, но устояла. Глянула на ведьмочек — все трое были бледно-серые, встали, но как и я с трудом на ногах держались. А на меня вдруг накатило осознание случившегося — отступник поглотил магию одним вздохом поглотил часть резерва у всех окружающих магически одаренных, даже резервным ведьмочкам досталось! И остальные участники у них просто резерв был полный, у меня на нуле, вот я и… А как же Гобби? С тревогой посмотрела на свое умертивие — Гобби, словно почувствовав мой взгляд подошел ближе, кивком головы указал на экран, за которым сейчас пристально следили все.

Оно и не удивительно — за верещащим и стремительно уматывающим кабаном Никаса мчался гибкий хищный натор, гном кряхтя сражался с аксумом, уступая тому пядь за пядью внезапно возникшего болота, Людвиг и Никас помочь своим умертвиям ничем не могли, они страховали Ташши и не удивительно — тому приходилось держать контроль над вдохнувшим силы отступником, в данный момент методично поглощающим силу команды Зандарата.

Во всем этом мне не понравились два момента — собственно отступник и его мощь, ну и отсутствие дракона.

— Дракон, — высказал мои опасения Эдвин. — Где он?

— Ташши помнит о нем, видишь, вампиры страхуют, — произнес Норт.

— Вижу. Вопрос лишь в том — успеют ли? — Эдвин прищурился, усмехнулся и ответил на собственный вопрос: — Нет, не успеют.

Оглушительный рык заставил задрожать даже магический экран, но это было мелочью, а вот объявшее отступника раскаленное белое пламя мелочью не являлось. Дракон атаковал исподволь. Прикрытый пеплом и тлеющей после пламени Ташши древесиной, он лежал незримый и выжидал. Юруг Дорг подобрал лучший момент, для активации приказа, и умертвие нанесло удар по конкретной цели, проигнорировав бросившихся к нему Никаса и Людвига. Те могли бить заклинаниями сколько угодно — умертвие не реагировало, выполняя приказ на уничтожение отступника.

И тот, потеряв концентрацию, задергался, прекратив поглощать силу некромантов Зандарата, в тот же миг Баяр вновь припав на одно колено, вложил последние силы в удар и острые сосны взметнулись вверх, пробив насквозь отступника, парни же чудом избежали гибели, в последний момент вздернутые Танаэшем вверх.

— Тьма! — хрипло выругался Норт.

Остальные были не столь сдержанны, высказывания, восклицания, возгласы! Все были уверены в том, что победит команда седьмого королевства, теперь же уверенности не было ни у кого. Ни у кого кроме Эдвина.

— Это все, — улыбнулся он.

— Для Ташши? — испуганно спросила я.

— Для Зандарата, — не отрывая взгляда от экрана, ответил глава клана Меча.

— Думаешь? — спросил Норт.

— Уверен, — Эдвин улыбнулся. — Я видел много битв, и поверь — эта проиграна.

— Почему ты так думаешь? — поинтересовался Дан.

Эдвин повел плечом, а после спокойно ответил:

— Потому что Зандарат может позволить себе проиграть, а Таиаэш нет.

— И все? — не поверил Дан. — Ты хочешь сказать, что…

— Просто смотри, — перебил его Эдвин.

Мы и смотрели. Я лично с замиранием сердца, едва дыша и дико переживая за парней… И переживала, как оказалось, зря. Танаэш слетел вниз, столь стремительно, что в первую секунду это показалось падением, приземлился, выпрямился, с нескрываемой яростью глядя на Баяра Ласна, а затем медленно развел руки в стороны…

Даргаэрша Рханэ опасались все, кто видел его в бою. Именно он был живым олицетворением фразы «холодная ярость». О нем говорили, что Рханэ способен впадать в совершенно жуткое состояние, и в нем становился непобедим.

Что-то подобное произошло и с Ташши. Приятный милый парень, от улыбки которого невольно улыбаешься в ответ, забавно сдувающий челку с лица, с щегольской серьгой в ухе… нет, это был уже не он. Все мы с некоторым трепетом смотрели на сильного, уверенного, опасного воина. Воина, для которого больше не было преград, имелась лишь задача — уничтожить. И когда земля вздыбилась, снося дракона, Баяра, Ердена и Юруна, мы не сразу поняли, что за заклинание использовал принц. Далеко не сразу. Но эта мощь, эта молниеносная реакция, и точный удар, разметавший попытку Баяра выставить щит…

— Как я и говорил, — с усмешкой произнес Эдвин.

— Не хило, — пробормотал Дан.

Норт молчал, уже совершенно иначе, оценивающе глядя на Таиаэша.

— Ташши натаскивали с детства, причем в боевых условиях, — Эдвин оглянулся на Норта. — И как тебе?

— Впечатляюще, — ответил капитан нашей команды.

Это было более чем впечатляюще! Ташши использовал «Эксмотар», заклинание сметающее любые магические плетения, на та мощь, которую он вложил в заклинание, разнесла половину арены, смела команду Зандарата, не оставила и шанса противникам. И он это сделал сам. Без использования силы своего умертвия, без привлечения Никаса и Людвига. Абсолютно сам. Словно поставил зарвавшуюся команду на место, раз и навсегда показав, кто тут хозяин. И при этом не мстя за попытку убийства, не пытаясь унизить или наказать. Это было красиво, благородно и неумолимо.

И когда Ташши опустил руки, Баяр молча опустил голову, признавая полное поражение.