11 | 00875 Коли этому не быть Хоть оно обычно есть Что же тогда будем есть Что же тогда будем быть Абсурдное доказательство 11 | 00876 Когда бы этому не быть Чтобы не быть когда бы есть Когда бы и не есть – не быть Когда бы и не есть – не есть Прямое доказательство 11 | 00877 Когда бы этому не быть Тогда бы этому не быть Когда же оно все-тки есть Тогда же оно все-тки есть Антинаучное доказательство 11 | 00878 Коли этому не быть В том что уже явно есть Значит что-то должно быть Вместо того что не есть Недоказательство 11 | 00879 Кабы этому не быть Да кабы этому не быть Кабы все что ни на есть Кабы стало бы что есть Легкомысленное доказательство 11 | 00880 Коли этому не быть Так и этому не быть Так быть может это есть Или что другое есть Глубокомысленное доказательство 11 | 00881 Когда бы этому не быть Оно возможно так и есть Должна на то причина быть Которая не следствье есть Оптимистическое доказательство 11 | 00882 Коли этому не быть Коли так оно и есть — Надо же такому быть В этом все же что-то есть Житейское доказательство 11 | 00883 Коли это скажем есть Так чего ж ему не быть Ну а коль ему не быть Значит так оно и есть Хвостатые стихи 1984 Предуведомление Как сразу бросается в глаза, к нормальному стиховому организму снизу приделано некое развевающееся, разматывающееся, распыляющееся окончание неизвестного предназначения. Именно поэтому стихи названы хвостатыми. Но все, конечно, зависит от точки зрения – откуда посмотреть. Если посмотреть снизу, так и стихи можно назвать рогатыми. Пока я еще предпочитаю смотреть сверху. 11 | 00884 До восьмьдесят восьмого года 8035 [11] Давай же, Рейган, жить любя друг друга И будет тихая прекрасная погода И ласточки будут летать любя друг друга И звери будут ластиться любя друг друга И люди будут ссориться любя друг друга Ракеты будут рушиться любя друг друга И земли будут рушиться любя друг друга И мир будет рушиться любя друг друга И все вокруг вскипит, вскипится, взроется, взовьется, обрушится, пыль мелкую поднимая, взвивая вверх, взбрасывая, засевая уголки отдаленные, все обнимая, выравнивая, отъединяя, утешая, умиряя, смиряясь, обнявшись и от мелочей мелких отрешившись, принимая, лаская, неземной любовью любя друг друга. 11 | 00885 Без видимых на то причин 8037 Что-то ослаб к Милицанеру И соприродному размеру Ему подобных величин Через прозрачного меня Уходит жизнь из этой сферы Иные, страшные размеры Ночами ломятся в меня Но я их пока не допускаю На мой конкретный облик примериться на время, необременительное для них по причине их вечности, ласково отставляя. 11 | 00886 Выхожу я на улицу Волгина 8038 Вижу: бродит ужасный злодей Посреди неразличных людей От меня же он не укроется Подхожу к нему как полагается: Я узнал тебя, страшный злодей! Он кричит и как червь извивается: Что ты делаешь между людей Проклятый?! – и скрывается Лающий Воющий Взвывающий голосом протяжным, мучительным, неисчезающим, тянущимся от самой Сибири, нитью кровавой по дну Оби и Енисея проскальзывающий, шнуром толстым через Уральский хребет переползающий, переваливающий, под Волгу ныряющий, Москву по кольцевой дороге охватывающий, в центр ее влетающий, ввергающийся, свивающийся, вскидывающийся фонтанами черной земли и асфальта, камня полированного, золота обрамляющего, и на небо обратным фонтаном крутящимся уходящий. 11 | 00887 Ведь вот ведь – малое дитя 8108 А вырастет простою бабой И будет думать все: куда бы Девать себя, а то когда бы Была бы малое дитя — Все плакала бы безутешно До наших дней – и всякий грешный Устыдился бы Сокрушился бы сердцем тонким, морщинистым, прослезился бы, голову бы свою твердую пеплом усыпал бы и снова, снова слезами залился бы. 11 | 00888 Две юные совсем девицы 8120 В кафе-мороженом сидят Напротив их сидит поэт И смотрит нежные их лица Потом он им и говорит: О, юные! Нежные! Невообразимые! Поражающие душу щемящим чувством видимого с высоты моего сокрушительного возраста, лет убегающих, срока приближающегося, уже выглядывающего из-за вашего нежно-холодеющего плечика, в мои глаза пристально через ваши головы вглядывающегося, но еще сохраняющего видимость молодости ваших лет, чтобы ловко увертываться при грациозном повороте головок ваших маленьких и чистых, для быстрого взглядывания за спину существа в чем-то вам самим подобного, но уже стянувшего черты лица своего, то есть и вашего тоже – милые! худенькие мои! – стальной сетью необратимости, невозвратимости, неотвратимости, невозвратности в это тихое предвечернее кафе, мягким холодком детского мороженного овеянного, невозвратимости взгляда поэта меланхолического лелеющего, знающего и наполняющего все окружение и ваши чистые бескачественные личики, мордочки лисьи, спинки лягушачьи, ручки беличьи сиянием смиренного, неподвластного еще ему в свободном, своевольном пользовании, но лишь эпизодически, набегами тайными, случайным взблескиванием чернеющих глаз фосфорических, поворотами нежного тела юности взвращающейся, беспредельного и неоднонаправленного Эроса. |
