Я скривилась, говоря иначе, нет.

-А на скрипке?

Моя гримаса стала кислее.

-Хорошо. А барабаны?

Я обрадовалась такому предложению.

-Постучать могу!

-Нет, не надо, -Кажется, для Кейтлин это выглядело так, будто обезьяна на тарелках играть собралась. –Если хочешь постучать, то вот тебе.

Мне в руки сунули что-то очень легкое и тонкое. Это оказался треугольник. Самая бесполезная вещь, какую я только видела в мире музыки. Как-то Сена записалась в школьный оркестр, но слуха у нее, как у коровы крыльев. Поэтому ей вручили что-то похожее.

Меня посадили куда-то в конец класса, пока учитель жестикулировал руками. Он делал резкие замахи правой рукой, давая мне знак стукнуть по треугольнику. Чушь еще та.

Никогда бы не подумала, что занятие музыкой будет так меня утомлять. Я же живу этим, а тут никто не ценит моих способностей. Я же не виновата, что инструменты мне не поддаются. Выбрали бы они что-то посовременнее…

Урок закончился. Учитель похвалил всех, кроме Питера, сказав, что ему еще стоит потренироваться. Было видно, что парень такому замечанию не обрадовался. Кажется, этот рояль у него уже в печенке сидит. А мне вот и слова не сказали, просто бросили мимолетный взгляд, будто меня и не было в этой комнате.

Настроение у меня упало до нуля. Раньше мне помогал просмотр комедии с Сеной, а сейчас я ничего не могу сделать. Время близилось к вечеру, в этот момент все слуги куда-то убегают и занимаются своими делами. Я вышла из дворца и отправилась на прогулку по королевской аллее. Дорожка здесь была широкая, будто для карет, а по краям невысокие деревья.

Я сунула руки в карманы куртки и откинула голову, вдыхая свежий воздух. Все-таки это очень тяжело – пытаться понравиться кому-то, делая из себя что-то иное. Сейчас бы хоть какую-то частичку чего-то родного, чтобы успокоить душу.

Слева, где-то за деревьями, виднелся домик садовника, откуда он мог наблюдать за своим хозяйством и хранить все нужные принадлежности. У крыльца валялись довольно прочные доски и веревки. Еще были кирпичи и план для постройки декоративного колодца. Сейчас в домике никого не было, а вокруг была тишина. Меня посетила, возможно, детская, но такая приятная мысль.

Я схватила самую большую доску и веревку, перебежала на другую сторону аллеи и выбрала самое удобное дерево для воплощения моей идеи в жизнь. Я обвязала доску с двух сторон веревкой и закрепила концы на крепкой ветке, сделав самые простые качели.

Иногда погружаться в детство очень полезно, особенно в такие приятные моменты. Ветер развивал мои волосы за спиной, а заходящее солнце пробивалось сквозь листву и слепило глаза. Я довольно долго так медитировала, пока мое спокойствие не нарушило чье-то неловкое покашливание.

Я подняла голову и открыла глаза, видя сначала с непривычки лишь мужской силуэт.

-Что ты делаешь? –непонимающе спросил Питер.

-Качаюсь на качелях. Разве не видно?

-Да нет, -он подошел ближе. –видно. Откуда они здесь?

-Сама сделала.

Лицо Питера приобрело такое удивленное выражение.

-То есть сама? –выделил он последнее слово интонацией.

-Конечно. Это довольно просто. В Бостоне у тебя не было детства, если ты сам не строил себе качели.

-Я даже близко к ним не подходил.

Теперь настала моя очередь удивляться.

-Серьезно?

-Да, -он прислонился к стволу дерева. –За мою жизнь опасались, как за фарфоровую вазу. Мне позволяли играть с конструктором всего два раза в неделю. А остальное время я читал или занимался фехтованием с учителем, который даже выпад делать боялся.

-Вот дерьмо, -скривилась я.

Питер слегка рассмеялся.

-Наверное.

-Еще не поздно все вернуть, -сказала я. –Видишь домик садовника? Или туда и притащи доску с веревкой.

-Ты предлагаешь мне сделать такую же штуковину, что и ты?

-Именно так, -подтвердила я.

Питер еще немного постоял на месте, но все-таки принес необходимые материалы. Он сложил их перед моими ногами и посмотрел в глаза.

-Что ты смотришь на меня? Связывай доску и крепи на ветке, -дала указания я, слегка покачиваясь.

У юного графа это выходило не очень. Он весь порозовел и чувствовал себя очень некомфортно, когда девушка объясняла ему, как строить качели, а мне это наоборот казалось очень милым.

Когда дело дошло до крепления, то это было еще смешнее. Питер даже свой пиджак снял и несколько раз пытался перекинуть конец через ветку. В общем, на весь процесс у нас ушло около получаса, а мой смех уже не мог сдерживаться.

-И что теперь? –спросил Питер, оглядывая свое творение, висевшее справа от меня.

-Теперь садись и раскачивайся.

Он был не очень уверен в этой затее, но все-таки взял веревки в руки и сел на доску. Правда долго он там не продержался. Наверное, узлы были слишком слабые, потому что Питер и секунды не просидел, сразу плюхнулся на землю. Теперь я не могла сдерживаться и рассмеялась, что есть сил.

-Это не смешно, -с улыбкой осуждал меня граф.

Я несогласно с ним покачала головой, продолжая сгибаться от хохота.

Когда я успокоилась, мы выкинули творение Питера куда-то в кусты, и я разрешила ему воспользоваться своей конструкцией. Мы катались, пока солнце не село за горизонт. То раскачивали друг друга по очереди, а то и вовсе становились где-то сзади и катались вместе. Впервые я увидела Питера совсем с другой стороны. Он довольно смешной и интересный, просто сидит в своей скорлупе, которую нужно сломать.

Наш смех привлек внимание вышедших в сад придворных. Нас немного поругали за порчу имущества и детские забавы, но хорошее настроение никто испортить не мог. В итоге нас загнали во дворец и в срочном порядке отправили мыть руки, ведь скоро ужин.

Мы с Питером продолжали разговор и за столом, собирая удивленные взгляды со всех сторон. Кажется, даже поданный омар не так интересовал наших родственников, как разговор двух, якобы, соперников. Питер даже до комнаты меня проводил и пожелал спокойной ночи. Все-таки он хороший, но в разговоре слишком много удивлялся таким базовым вещам, которые я видела каждый день. Мне даже пришлось пообещать, что когда-нибудь я приведу его в кафе Бэйна и угощу гамбургером с ананасом.

А в пятницу у нас по расписанию были танцы. Один раз я уже показала этим ребятам, как я танцую. Помнится, надо мной посмеялись и решили, что будут перевоспитывать.

Занятие началось сразу после уроков в академии, чтобы уставшими пойти и хорошенько подкрепиться. Ничего хорошего я от этого дня не ждала. Уже обрадовалась музыкальным инструментам, но кроме треугольника, после которого голова болела, мне ничего не перепало. Не думаю, что с танцами будет иначе.

В этот раз мы занимались в специально отведенной комнате. Тут был паркет, большое зеркало и хорошее освещение. Занятие вел все тот же чувак, что вчера руководил музыкальным процессом. В комнате еще стоял музыкальный центр, но его явно никто не включает, учитель все делает под свой собственный ритм.

-Дорогуши, сегодня посвятим день танцу, без которого не обходится ни одно торжество. Вальс, детки мои. Я разобью вас на пары, и мы приступим.

Может я и не Эйнштейн, но с математикой у меня все хорошо, чтобы уверенно сказать: пять на два не делится. Конечно, учителя это не остановило. Он принципиально начал с конца, поставив в пару Кейтлин с Робертом и Питера с Шанти, а после уже и удостоил меня взглядом.

Я, жуя жвачку, улыбнулась ему. Интересно, как он собирается выкручиваться из такой неловкой ситуации?

-Мисс Ромеро, может, вам пока просто посмотреть? Не думаю, что вы знаете все секреты этого танца.

-А разве вы здесь не для того, чтобы научить меня?

Да, колкости мне не занимать, но сказала я это вполне справедливо. Мы так еще немного постояли, глядя друг на друга, пока по косяку двери тихонечко не постучали.

-Прочу прощения, -Мы с учителем синхронно обернулись. На пороге стоял Джерри в ковбойской шляпе и кожаной жилетке. Я сразу подумала о Диком Западе. –Тут пришло письмо для мисс Ромеро. Его передали из академии у ворот.