Застегивая верхние пуговицы рубашки, Даррен присел рядом со мной. Потом вдруг встал, взял еще одну тряпку, набрал в чистую кружку воды из ведра. Снова сев, он намочил краешек ткани и, придержав меня за подбородок, приложил мокрое к моему лбу. Я дернулась от неожиданной боли, успев совсем забыть о рассечении.

Больно? Извини.

Вздохнув, я сидела и смотрела на сосредоточенное лицо мужчины, стирающего кровь с моего виска.

И это меня они еще называют чудовищем. Сами-то кто.

Улыбнувшись, я обхватила пальцами теплое жилистое запястье. Даррен отпустил мой подбородок и за плечи притянул меня к груди, ласково гладя по волосам. Умиротворенно вздохнув, я только подумала, что с таким защитником мне ничего не страшно.

К вечеру мы добрались до его дома. Он был очень далеко от деревни, к нему вели путаные тропы. Точно никто тут Волка не найдет. Я даже удивилась чистоте в мрачном просторном жилище — пыли нет, вещи на местах, полы чистые. Обычно мужчины даже не касаются домашних дел. Оставив меня осваиваться, он во дворе разделся и в звериной форме убежал за оставшимися у меня дома вещами. Я же, естественно, сунула нос в каждый угол. Дом был большой, на редкость большой — горница, две маленькие спальни, комната с камином и несколькими шкурами на полу, заставленная шкафами с книгами, кухня в отдельном помещении, и почти под всем домом был погреб, даже не пустой. Я никогда не видела таких хором, даже у головы дом меньше.

Приготовив нехитрый ужин, я вышла во двор ждать жениха. Или уже мужа. После традиционного прилюдного сватовства свадьба становится лишь формальностью. Тихо журчал неподалеку ручеек, на бортике неглубокого колодца лежали сложенные брюки и рубашка, а рядом — мешки, которые я тут не видела, когда пришла. В них оказались пучки трав, висевшие под потолком в моем доме. Надо же, он уже один раз успел сбегать аж туда…

Заметив в кустах волка, вполне обычного, я испуганно замерла. Но он не приближался, только настороженно меня разглядывал. Я все же решила не рисковать, Даррен ведь далеко, так что лучше вернуться в дом.

К полуночи он перетаскал все, что только смог унести, в том числе мою одежду и запасы из погреба. Ну и правильно — я на это все честным трудом заработала, а этим нахальным двуличным людям все достанется просто так?

Став человеком, пусть и с хвостом, Волк оделся и вдруг крепко меня обнял. А его волосы реально имели запах… Собаки. Иначе не скажешь.

— Эм, Даррен… — смущенно начала я. — У тебя волосы… Пахнут…

Ты бы знала, как они воняют мокрой псиной, если я намокну.

Он так тяжело вздохнул, явно с ними намучился. Я не выдержала и рассмеялась, взъерошивая чуть жестковатую шевелюру.

Поужинав, мы стали укладываться спать. Я переоделась в спальне и легла, пока удивительно тактичный Даррен замешкался в горнице. Но я все же вздрогнула, когда он всем телом прильнул ко мне сзади, снова ласково целуя в шею.

Ты обещала не бояться.

— Я сказала, что наверное не буду бояться, — возмущенно фыркнула я, — и это был про поцелуй разговор!

Ну так повернись ко мне, и я тебя поцелую.

Услышав за спиной тихую усмешку, я решила — я храбрая. Я не буду бояться своего мужа. Такого заботливого и нежного мужа.

Повернувшись в его руках, я первая прижалась губами к его щеке.

— Что? — все же смутилась я, увидев его изумленное лицо.

Зажмурившись, Волк затрясся от сдерживаемого смеха, уткнулся лбом мне в плечо.

Ничего, Дана. Все хорошо.

Его глаза медленно открылись, яркие, как два солнышка. А потом он поцеловал меня прямо в губы.

Еще много лет в соседних деревнях ходили слухи о ведьме, живущей глубоко в лесу под защитой Волка и маленького зеленоглазого волчонка. И только в одной деревне боялись даже шепотом ее упоминать.