-Du hast Recht! Ненавижу бюрократию, damit Sie verreckt!

-Вот и я о том же. — Он повернулся обратно к лису. — Ну так что, дружок, расскажешь мне всё?

Лисёнок открыл пасть, но, посмотрев на меня, тут же замолк, словно слова в глотке застряли. Он только напряженно сглотнул.

Но тот чёрный лисяра положил свою вторую лапу Аластору на макушку и стал поглаживать по загривку.

-Ох, бедный kind! — Полицейская с арабским акцентом тоже подошла к лису. — Этот Teufel запугал его!

-Ну же, милый, просто скажи, да или нет. Тебя тут никто не обидит. Я не позволю. Обещаю тебе. — Проурчал черныш…нет, ну блин! Я всё ещё в шоке от того, что существуют чёрные лисы. Что дальше? Рыжие волки? Розовые драконы? Ладно-ладно. Отвлеклись мы. В общем, этот лис продолжал поглаживать своего…а кто это вообще? Ладно. Этот лис продолжал поглаживать Аластора по шейке (Ник бы оценил) и держать за лапку.

-Д-да. Это он. — Ответил лис шёпотом, словно боясь, что я услышу и тут же весь вжался в кресло, глядя на меня глазами, полными ужаса.

-Спасибо тебе большое, друг! — Задорно сказал конь лису. Можешь идти. Всего доброго, хорошего настроения и здоровья.

-Ну, Vieh! — Обратилась ко мне женщина. — Вы арестованы по обвинению в грабеже и нанесении тяжких увечий. Вы имеете право хранить молчание, ведь…

-Можно мне слово? — Резко прервал её Алекс, и я вспомнил, что он тоже в этой комнате. — Вообще-то вы не имеете право арестовать его без должных доказательств. У вас нет ни свидетелей, ни улик. Так что не получится. Презумпция невинности, знаете ли.

С каких это пор Алекс юристом заделался?

-Ну, кто, кто тебя за язык тянул? — Вскочил Фил.

-Fluch! А ведь он прав! — Пришлось согласиться женщине с Алексом.

-Чёрт, теперь надо делать анализы, отпечатки лап, экспертизы, бланки, отчёты…

-Кит, — вмешался чёрный лис. — Ты правда ничего не видел?

-Я же сказал: я просто шёл домой, увидел лисёнка и вызвал скорую. Я больше ничего не видел.

-А давай скажешь, что видел? — Предложил конь.

-Но ведь дача ложных показаний в суде — это статья. Так что нет. — Отказался гиен. Он покрывает меня? Но зачем? Боится, что я расскажу об его тёмных делишках?

-Тогда мы тебя как соучастника пропишем! — Пытался взять угрозами этот коп.

-У вас доказательств нет.

-Аааааааааааааа! — Закричал конь. От безысходности, наверное. — Ну почему всё так сложно? Говорила мне мама — на менеджмент иди!

-Вот и чудненько. — Подвёл итоги Алекс. — Возвращайтесь с доказательствами. И знайте: в ту ночь я закрыл его в комнате. Он не мог выйти.

-Так, всё, хватит! — Подал наконец голос я. Всё это время я смотрел лишь на лисёнка, и с каждой секундой чувство стыда и вины прожигало мою душу, словно кислота. Я запугал маленького ребёнка и сделал его инвалидом, возможно, на всю жизнь. Я достоин самого сурового наказания. Нет оправдания мне. Да и в тюрьме будет в миллион раз лучше, чем тут. Там кормят хоть. — Это я сегодня вечером избил его. Да, я просто шёл, увидел его и у меня снесло крышу. Я ограбил его, а потом сбежал. Всё.

-Ну, это всё меняет. — Обрадовался Фил. — Браут, надевай наручники, мы отвезём его в участок.

Но тут вскочил Алекс.

-Как его законный представитель — я требую адвоката и заявляю, что его слова лишены смысла.

-А так можно? — Потупился коп.

-Ну, наверное. — ответила Браут. — В общем, приедем завтра. С юристом. Потом разберёмся. А вы никуда не убегайте, хорошо? Хорошо.

-Кит, спусти пока его вниз. — Лис вручил инвалидную коляску с лисёнком гиену, и тот выкатил её за дверь. Следом вышла барсиха.

В общем, доблестные у нас стражи порядка. Даже не задержали потенциально опасного преступника, который в любой момент может попытаться сбежать или может совершить ещё что-нибудь. Аж, блять, гордость берёт за Денверскую полицию. Будь у вас такая полиция — вы бы смогли крепко спать по ночам, зная, что вас охраняют такие доблестные полицаи?

Одним словом — пиздец.

-Ну, и зачем тебе это? — Спросил меня чёрный лис, которого звали…никак. Даже не представился.

-Что «зачем»? — Ответил я вопросом на вопрос.

-Ты меня прекрасно понял. Зачем ты сломал Аластору жизнь? Ты знаешь, что он теперь, возможно, никогда не сможет ходить? А если и сможет, то недолго и небыстро? Ну же, отвечай! — Лис начал сокращать дистанцию между нами. А я что? А я ничего…я как стоял, опустив голову, так и стоял. Ну, а что я должен был ответить? Я покалечил твоего товарища/брата/парня из-за пятнадцати долларов? Или потому, что я грёбаный биомусор без капли силы воли? Или просто потому, что мне захотелось подоминировать?

-Ну же, не молчи, говори! — Сорвался лис не просто на крик, а на визг. — Что, нельзя было просто забрать эти грёбаные деньги, надо было обязательно повыёбываться?!

-Эйдон, остынь. — Встревожился Фил, так как дистанция между нами очень уж сократилась. Я даже слышал, как он сопел.

-Ну, а со мной тебе слабо такое сделать? Давай, попробуй! — Лис, которого зовут Эйдон — толкнул меня. Я, не ожидая этого, упал. Хорошо, что за мной стоял диван и я завалился на него, чуть не к Алексу на колени.

-Остынь, я сказал! — Конь вклинился между мной и Эйдоном.

-Да ладно вам. Я просто хочу с ним…побеседовать.

-Слушай, я понимаю, что Аластор твой брат, но остынь, правда.

-Остыть?! Он покалечил моего брата, а ему за это дадут комнатку в сто раз лучше той, в которой он сейчас живет, и то, если всё докажут, а я должен остыть и простить? Я правильно понял?! — Лис готов был наброситься на Фила.

-Парень, не беспокойся. Мы сделаем всё, что в наших силах, дабы засадить его. Уж поверь, Денверские тюрьмы почти такие же суровые, как у этих русских коммунистов, разве что у нас электрических стульев нет. Уж не сомневайся, там его посадят на бутылку.

Наверное, для Эйдона это и звучало утешительно, но не для меня. Хотя для меня это вполне справедливое наказание, я считаю.

Лис просто вздохнул, и, не смотря на меня, просто вышел из комнаты, оставив дверь открытой.

-Завтра мы вернёмся. Ты это…эм-м…не сбегай, короче! — Наказал мне коп. Он, наверное, хотел, чтобы это звучало строго, но звучало это скорее как просьба, если не мольба.

Он вышел следом за всеми и захлопнул дверь.

Я хотел было встать с дивана, но не тут-то было.

Алекс схватил меня за шею, со всей силы прижимая к дивану.

Я и забыл, что он тут… Блэть, Алэкс!

Я попытался завизжать, но он слишком сильно схватил меня. Я не мог издать ни звука, не мог сделать ни глотка воздуха. Я начал извиваться как змея, попавшая в западню, но не мог сдвинуться из-под его мощных лап. Тогда я попытался ободрать его лапу своими длинными когтями, но и это не помогло. Вдруг один из ногтей сломался, и мои пальцы пронзила боль, но лапы и не думали останавливаться.

К счастью (или к сожалению), он не задушил меня. Он просто сбросил меня с дивана, схватив за шею. Я вскочил на лапы и попытался убежать, но тут мне в спину врезался стул. Я, естественно, упал, расстелившись на полу, словно ковёр. Разъярённый пёс же, нисколько не медля, подбежал ко мне и ударил меня этим же стулом прямо по лопаткам. Я взвыл от боли и пытался приподняться, но он поставил заднюю лапу мне на спину и снова ударил меня этим стулом. Я услышал, как тот сломался и был отброшен в сторону. На этот раз удар пришёлся на голову. Я не почувствовал боли, но силы покинули меня. Я совсем не мог двигаться…

Но Алекс и не думал, что пора остановиться. Он развернул меня лицом кверху.

-Я тебя кормлю! — Прорычал он и, ударил меня по морде ремнём, который ещё пару секунд назад был на его штанах. Бил он им не как ремнём, а как хлыстом. Мощная бляха попала мне в глаз. В этот момент ко мне вернулась вся чувствительность. Голову словно сдавливали в тисках. Но хуже всего было глазу. Я мигом зажмурился и завизжал во всю мощь своего горло. Это была неописуемая, жгучая боль. Знаете…как-то раз, в щенячестве, я случайно потрогал одним пальчиком раскалённый утюг. На тот момент это была самая сильная боль в моей жизни. А теперь абсолютно такая же боль пронзила аж целый участок морды: от глаза до шеи. В мои конечности вернулась способность к движению и я зажал обеими лапами глаз. Они мигом намокли, и вряд ли это были слёзы…