— Ты с ума сошел?! — возопил зельевар, к которому наконец вернулся дар членораздельной речи.

Между тем в голубых глазах директора появились подозрительные огоньки.

— Я вас правильно понял? Вы не против присмотреть за Гарри? — поинтересовался он.

— Да что вы, — великодушно махнул рукой Люциус, не обращая внимания на вытаращенные от ужаса глаза товарища по «общежитию». — Я же, в сущности, в первую очередь отец. Одним мальчиком больше, одним меньше...

Северус тихо осел на землю, вцепившись руками в волосы и издавая какие-то невнятные жалобные звуки. Того, о чем в конце концов договорились разошедшийся Люциус и обрадованный Альбус, он уже не слышал.

~ * ~ * ~ * ~

Северус как раз сооружал крышу на второй землянке (кроя заодно почем свет стоит и Люциуса, и Альбуса, и Поттера, и Темного Лорда, и Запретный лес, и Западный Рай, и чертей в преисподней), а его вероломный друг, стоя неподалеку, комментировал плоды его труда с эстетической точки зрения, когда на полянку с небес спустился феникс и уронил на траву Поттера-младшего (одна штука), метлу «Молния» (одна штука), сундук (одна штука) и клетку для совы (одна штука). Белоснежная полярная сова спустилась следом самостоятельно и уселась на образовавшуюся кучу сверху.

Несколько благословенных секунд на полянке стояла полная тишина. А потом Поттер выбрался из-под груды своего барахла и принялся орать. На Дамблдора, как раз успевшего принять свой обычный вид.

Северус, хмурясь все больше и больше, покончил с крышей и взялся за сооружение топчана во второй землянке. Люциус отошел в сторонку, уселся на пригорочке и принялся наблюдать за разворачивающимся спектаклем.

На пятнадцатой минуте скандала он скучающим тоном заметил:

— Профессор Дамблдор, по-моему, вы зря теряете свое драгоценное время. Ничего нового вы уже, скорее всего, не услышите.

Мальчишка Поттер, похоже, онемел от возмущения. Дамблдор же улыбнулся и жизнерадостно произнес:

— Что ж, оставляю мальчика на ваше попечение, Люциус. А я... э-э-э... полетел.

Спустя мгновение ослепительный феникс взмыл в небеса и исчез в сгущающейся синеве. Поттер стоял и глотал воздух ртом, как вытащенная из воды рыбка.

— Ну что же, мистер Поттер, идемте, я посвящу вас в прелести бивуачной жизни, — светским тоном предложил Люциус, поднимаясь на ноги. — Заодно узнаем, есть ли от вас на природе какая-нибудь польза.

Окончательно обалдевший Поттер беспрекословно последовал за ним в землянку.

~ * ~ * ~ * ~

За ужином Люциус развлекался вовсю, наслаждаясь очень эмоциональной пантомимой для двух актеров, разыгрываемой его невольными товарищами. Как ни странно, Северус и Поттер умудрялись не только корчить друг другу самые невероятные рожи, но и уплетать за обе щеки макароны по-флотски. Эта картина, по мнению Люциуса, удовлетворила бы, пожалуй, любого любителя хлеба и зрелищ одновременно.

Трапеза подходила к концу, когда с небес в очередной раз стрелой спустился феникс (в темноте это смотрелось особенно эффектно) и уронил на середину полянки еще одного юнца с багажом, на сей раз белобрысого.

Повисла пауза. Поттер не сводил с новоприбывшего разинутого рта, замерев с полной макарон вилкой на полдороге. Северус очень медленно отставил в сторону свою миску и поднялся во весь свой угрожающий рост.

— Что это значит, Альбус? — тихо поинтересовался он тоном, которым можно было нарезать драконью чешую. — Что это за детский сад?..

— Я же не могу отказать ученику, который так нуждается в защите, — с достоинством ответствовал Дамблдор, хотя было очевидно, что он смущен. — А здесь вас никто не найдет. И я всецело верю, Северус, в твои способности защитить детей и в их лице наше будущее...

Очень мрачный Драко, выбравшись из-под собственного имущества, осторожно подобрался поближе к весело пылавшему костру и присел на свободное бревнышко рядом. Не менее мрачный Поттер повернулся к Люциусу.

— Я надеюсь, у вас остались еще макароны. Своими я делиться не собираюсь.

Глава 6. Игра в четыре угла

Некоторые женятся, а некоторые так.

Борис Гребенщиков

Гневные вопли Снейпа разбудили Гарри часа в три ночи. Он приподнял голову, прислушиваясь: вроде бы больше ничего в лагере не происходило, только где-то в другой половине их землянки безмятежно сопел Малфой-младший, да снаружи, судя по всему, шел дождь.

— Видите, к чему привела ваша благотворительность? — орал Снейп. — Доигрались, Альбус?

Сгорая от любопытства, Гарри тихонько сполз с топчана, подобрался к выходу и осторожно выглянул.

Посреди заливаемой мелким дождем поляны перед профессором Дамблдором стоял мокрый и взъерошенный Снейп, держа на руках бесчувственную Нарциссу Малфой. Во всяком случае, Гарри предположил, что она без сознания: нормальный спящий человек наверняка проснулся бы от таких криков над самым ухом.

Ответить Дамблдор не успел: из соседней землянки высунулся сонный и встрепанный Люциус.

— И что, позволь спросить, ты делаешь с моей женой, Сев? — нахмурившись, поинтересовался он.

— Держу, — ядовито отозвался Снейп. — Пока. Она, между прочим, не легкая.

Люциус фыркнул, выбрался наружу и подошел к нему.

— Кому как, — назидательно заметил он, отбирая Нарциссу у зельевара. — Заведешь свою, тогда и будешь критиковать. И вообще, зачем ты ее сюда притащил? Я, конечно, соскучился, но, по-моему, Цисси тут будет не очень удобно...

— Поскольку вы с Драко оба пропали, — язвительно сообщил Снейп, убирая со лба слипшиеся пряди, — Темный Лорд отдал твою жену мне на сохранение. Ему почему-то кажется, что так вы объявитесь быстрее.

— Ну-ну, — только и сказал Люциус. — Кстати, а почему она без сознания?

— Я ей снотворное дал, — кисло ответил Снейп. — К утру проснется. Не мог же я ее сюда так принести? И вообще, мы отвлекаемся от главного: куда мы ее денем?

— Я не позволю никуда девать мою жену! — оскорбился Люциус, прижимая Нарциссу к себе покрепче. Он смерил приятеля презрительным взглядом, развернулся и пошел назад в их подземное убежище. Снейп и Дамблдор ошалело смотрели ему вслед. Минуты две спустя Люциус выглянул наружу и ехидно сообщил: — Кстати, Сев, можешь начинать рыть третью землянку.

~ * ~ * ~ * ~

Когда под утро Гарри окончательно замерз под отсыревшим одеялом и выбрался наружу, выяснилось, что не проснулся больше никто, кроме сердитого Снейпа. Тот, поплотнее завернувшись в мантию, сидел у вяло тлеющего костра и жарил на прутике горбушку хлеба. Дождь перестал; неподалеку виднелась большая яма — похоже, зельевар действительно взялся устраивать себе отдельное жилье. Когда Гарри подошел к огню поближе, Снейп неприязненно покосился на него, но ничего не сказал.

— Может, вам помочь? — нерешительно предложил Гарри, махнув рукой в сторону ямы. Это было первое, что он сказал Снейпу с тех пор, как Дамблдор доставил его сюда с Тисовой улицы.

Зельевар поднял на него мрачный взгляд.

— Не надейтесь, Поттер, что я вас к себе пущу, — непонятно заявил он. Вероятно, на Гарриной физиономии отразилось недоумение, потому что Снейп поморщился и пояснил: — Если приходится соседствовать с тремя Малфоями сразу, Поттер, отдельная землянка — это настоящая роскошь. Так что делиться я не намерен.

— Не больно-то и хотелось, — проворчал Гарри, устраиваясь на соседнем бревнышке. Несколько минут он молча смотрел в огонь, потом пробормотал себе под нос, не вполне уверенный, к кому обращается: — А я вчера банку тушенки припрятал...

Снейп одарил его неожиданно одобрительным взглядом.

— Тащите, — коротко велел он, извлекая из-за пазухи почти целый батон, а из-за сапога — нож. — Только тихо.

Над Запретным лесом вставало солнце.