Дни 11-12. Пропасть под Лиссабоном. [оглавление]
Артём поднялся на ноги – сидеть неподвижно в пределах гауптвахты оказалось невмоготу. Пустота вокруг – всепоглощающая и бездонная. Она наступила минут через пять после того, как дверь этой клетки оказалась заперта. Когда натыкаешься руками на предметы, они ненадолго проявляются из пустоты, а затем вновь пропадают.
Вначале «засбоило» зрение. Всё вокруг становилось то чёрно-белым, то цветным. Иногда разные участки окружающего мира обесцвечивались в случайном порядке, иногда картинка «залипала» – несколько раз Артёму мерещилась неподвижно повисшая в воздухе дверь. Вот оно, доказательство того, что это – симуляция, виртуальность. Что-то засбоило. Видимо, в программе не было предусмотрено попадание дросселя на гауптвахту. Но до этого многое успело случиться.
- - -
Звонок поступил в два с половиной часа ночи. Артём и сам бы поднялся – усталость, как по волшебству, прошла. Марина спала на ложе для хозяйки, рядом – и он, стараясь не двигаться, просто смотрел на неё. Приятно смотреть. Ей снится что-то радостное – улыбается во сне.
Когда раздался звонок, Артём чуть не подскочил.
— Сэр Ортем Злотникофф, прибыть в казармы в течение сорока минут. Форма одежды – походная. Это не учебная тревога, повторяю – это не учебная тревога.
Отбой. Артём уселся, и Марина почти сразу же проснулась. Включила ночник, взглядом спросила – что случилось?
— В течение сорока минут я должен быть в казармах, – пояснил Артём, и направился в свой кабинет – он же гардеробная. Понятно, что в поход, если он намечен, пойдёт не в этой одежде, но традиция такая: надевать особую одежду, когда уходить из города. Никогда не надевать её внутри. Так принято.
Марина за две минуты подняла Миранду и Лилию – те вопросов не задавали. Когда Артём, за пять положенных по уставу минут, привёл себя в порядок, в столовой его уже ожидал завтрак. Горячий медовый напиток и несколько ломтей хлеба – достаточно, чтобы проснуться, и зарядить мозг. Опять же, походный паёк и всё прочее он получит на месте.
Марину он обнял (сердце её билось очень, очень часто), остальные удостоились прикосновения к плечу. Теперь – выходим из дома, не оглядываясь (это важно; не для тех, кто уходит – для тех, кто остаётся). Дилижанс уже ждал его у порога.
…Через восемнадцать минут после пробуждения Артём уже шёл по территории городка. Его подчёркнуто не замечали; вообще, суеверий насчёт дросселей развелось великое множество! Артём доложил сэру Джеймсу о прибытии, и отправился к оружейнику.
— Чем вам помочь, я знаю, – пробормотал седовласый Марцелл Катон. – Вот ваш костюм. А вот это – подарок от меня, – Оружейник протянул Артёму пистолет. Нечто, очень похожее на пистолет. – Насколько понимаю, вы должны уметь с этим обращаться. Здесь предохранитель. Это – выщёлкивает обойму. Запасных патронов пока не даю, в магазине их восемь.
Старый чёрт! Он явно догадывается о многом, о чём не говорит.
— Это на всякий случай, – пояснил оружейник. – Стреляет упругими пулями. Можно использовать в качестве кастета. Оружие не летальное, если, конечно, не прицелитесь в глаз или висок. Вам не положено иметь оружия, но я-то знаю, что ситуации бывают разные.
— У вас не будет из-за этого неприятностей, сэр?
— Сумеете воздержаться от применения – тогда точно не будет. Как вернётесь, сдайте на доработку. Удачи вам, – добавил оружейник, когда Артём застегнул свой чёрный комбинезон. – Здравствуйте!
Рук он никогда не пожимает, к плечу не прикасается. У гениев свои причуды.
Пакет с планом маршрута Артём вскрыл, как было велено – за три минуты до выступления. Лиссабон. Однако!
— Землетрясение магнитуды семь с половиной, эпицентр у границы Лиссабона, – пояснил сэр Джеймс. – Наша задача – восстановить сообщение, обеспечить безопасный проход для спасателей и эвакуации гражданского населения.
И они отправились в путь. До Лиссабона, по оценке сэра Джеймса, двадцать восемь минут «скольжения». Однако Артём справился за двадцать. Отчасти потому, что дорога, мощёная жёлтым кирпичом, обрывалась в пропасть. Хотя и не кирпич это вовсе, а специальный материал – прочный и ядовитый для клеток нечисти одновременно, виден под ногами практически в любых условиях. Расселина, метров тридцать шириной и как минимум в сотню метров глубиной перерезала дорогу на десяток стадий в обе стороны. А дроссель по сильно пересечённой местности не пройдёт.
Тектоническая активность на Айуре ниже, нежели на Земле – Артём уже успел пролистать несколько школьных учебников, чтобы знать хотя бы то, что все дети знают. Тем удивительнее такое внезапное и мощное землетрясение.
- - -
…Датчики ожили у всей роты, минут через двадцать пять после прибытия отряда к разлому. Нечисть приближается. Всё понятно, беда не приходит одна – чуть не треть Лиссабона лежит в руинах, есть человеческие жертвы, а теперь ещё и это. Самое страшное, как говорили Артёму, всегда приходит из глубины. И вот оно, на подходе.
— Танки в боевое положение! – приказал сэр Джеймс. – Всем незанятым – в мёртвую область. Сообщите в штаб, у нас ситуация «омега». Оповестить гражданские колонны, вызвать подкрепление.
Чётко и слаженно. Ни тени испуга на лицах. Танки установили овалом, с них сняли «шлемы» – то, что под ними, даже отдалённо не похоже на морду коня, условности всё это. Внешне казалось, что каждый танк стал прожектором – яркий конус света изливался из «морд», разрезая туманную мглу. Что-то движется оттуда, из разлома.
— Есть контакт, – доложил командир первого взвода. – Цель «голиаф», дистанция шестьдесят, скорость сближения восемьсот, азимут сто два.
Восемьсот стадий, то есть – двести километров в час. С ума сойти можно! Как и прочие «незанятые», Артём стоял на дороге из «жёлтого кирпича» – нечисть почти всегда старается взломать почву под ногами, чтобы покончить с противником. К счастью для людей, нечисть не учится, использует одни и те же приёмы. Что не означает, что командование и впрямь считает её «тупой».
— Первый взвод – огонь!
Из «плеч» танков вылетели снаряды – по пути каждый расщепился на несколько меньших, летящих параллельно, ещё и ещё. Когда все они вспыхнули, Артём успел разглядеть «голиафа» – огромное существо, метров сорока в поперечнике, со множеством конечностей. Больше всего походит на паука. Как только выбирается из глубины на поверхность, распадается на множество меньших, очень подвижных, организмов.
— Второй взвод – огонь!
Голиаф не успел выйти на поверхность: облако светящейся пыли, в которую превратились снаряды, прожгло в нём миллионы сквозных отверстий. Голиаф, уже, по сути, обезвреженный, замер – и, распадаясь на фрагменты, начал падать – во тьму, из которой явился.
Танки «освещали « пространство на множество стадий перед отрядом – там погибала вся органика, не только клетки нечисти. Жестоко, но необходимо: если эту рану не прижечь, инфекция начнёт расползаться по поверхности.
— Запустить терминатор! – приказал сэр Джеймс, и вниз, в пропасть, вылетел шарообразный предмет – оказавшись на безопасном для людей расстоянии, он включил то самое излучение, что использовали танки, принялся имитировать человеческое общение во множестве радиодиапазонов. Терминатор – почти всегда самоубийца, его цель – привлечь внимание нечисти. Интеллектом она не блещет, и что дальше – понятно: сейчас всё, что должно было вылезти следом за голиафом, помчится ко дну пропасти, навстречу противнику, который передаёт привлекательные для нечисти сигналы. Если биомассы много, она разрушит терминатор – «вынудит» его использовать последний довод, термическую бомбу. Главное – не позволить нечисти вылезти по всей длине «раны». Вот это было бы страшно.
Удивительно, но Артём не испугался по-настоящему. Всё казалось фильмом ужасов, а он сам – просто сидит в первом ряду. Уже через полчаса прибыло подкрепление из Лондона и Парижа, принялись развёртывать танковые и минные заграждения, а над разломом повисли сотни зондов наблюдения и терминаторов. Лес вокруг трещины в земле выжгут в пепел, так положено; во все открывшиеся пустоты, где может гнездиться нечисть, отправятся терминаторы. И по всему периметру пропасти встанут танки в боевом положении. Когда Артём узнал, что в Риме, в подземных ангарах-хранилищах стоит ни много ни мало двенадцать тысяч танков про запас, он вначале не поверил – зачем так много?! Теперь, глядя, как эти машины работают, стал понимать – не так уж и много. Случись что, если земля вокруг Рима так же начнёт осыпаться, а из глубины полезет всякая пакость, окажется в самый раз. А то и не хватит.
