Часть 1. Айур

День 1. Волчья поляна

Если первая мысль, которая посещает вас по пробуждении, это «Кто я?» – значит, вчерашняя вечеринка удалась на славу.

Артём осознал, что вечеринка действительно удалась. До совершенно свинского состояния он никогда не напивается, но вчера явно был перебор. Основной показатель: часть памяти отсутствует. Обрывочные воспоминания о том, как идёт по парку с весёлой компанией, потом… что потом?

— Где это я? – спросил Артём, поняв, что лежит прямо на траве. Трава! Да такая густая! А воздух какой свежий! Явно не городской, то есть…

Артём вскочил на ноги и заметил, что на нём тот самый костюм, в котором вчера ходил на корпоратив. Причём костюм в отличном состоянии – чистый, и даже не помятый, даром что Артём на траве лежал. Вопрос, как на эту траву попал?

«Вы спите?», всплыла фраза. Кто-то спросил его, задал этот странный вопрос, на который невозможно ответить «да». Ночной парк, кусты, глупые анекдоты – остроумные не придут на притуплённый алкоголем ум. Всё, пора совсем завязывать, с любым алкоголем.

Артём огляделся. Поляна, вокруг деревья – на вид сосны, рослые и матёрые, вон как ветви высоко. А вокруг – чего только не бывает – кем-то подстриженная живая изгородь. Семь кустов, очень похожих на волков. Причём все волки смотрят на человека, стоящего посередине. Не очень приятно, кстати.

Один из волков пошевелил ухом и Артёма словно окатили холодной водой. Что за бред!

Треск. Остальные кусты, подстриженные под волков, пошевелили головами и открыли глаза. Точно, глаза! Теперь их видно – смотрят на человека. Как-то нехорошо смотрят.

Бред или нет, а стоять на месте уже не хотелось. Артём не сразу смог заставить себя сделать хотя бы шаг, но следующие шаги дались куда как проще. Один раз оглянулся – теперь все «волки» смотрели на него, а некоторые – показалось? – приблизились. Поначалу стояли кругом, почти ровным, а сейчас уже никакого круга. Но ведь это кусты! Как кусты могут двигаться?!

Артём осознал, что вокруг него чаща. Кусты, деревья – частые, чахлые, с куцыми метёлками крон – не дают пройти. А позади что-то шуршало и шелестело, и страх как не хотелось оборачиваться. И где тут выход? Как-то ведь попал он на ту поляну – значит, есть тропинка.

Возвращаться на поляну неохота. Будем прорываться.

Артём прошёл десяток-другой метров, почти не испачкав костюм, ничего не поцарапав и не оторвав – когда услышал песню. Звучала она неожиданно и невероятно, поскольку была хорошо знакома.

— Нормальные герои всегда идут в обход! – грянул хор голосов, и повторил незатейливый припев с явным воодушевлением. Голоса приближаются. Не могут люди идти по чаще так быстро, значит – впереди дорога. Артём ещё раз оглянулся и едва не примёрз к земле: кусты в форме волков приближались. Уж неясно как им это удавалось – но передвигались, не отделяясь от земли, очень точно изображая волчью походку. Чёрт, при такой скорости им нужно не более минуты, чтобы…

Деревья словно расступились перед ним, и Артём, едва сдерживая приступ паники, вылетел почти на самую дорогу.

Дорога тоже была ещё та: мощёная не чем-нибудь, а жёлтым кирпичом. Совершенно обычная дорога в сельской местности, не так ли? Впрочем, материал и его нелепость бросились в глаза уже потом, а поначалу Артём замер, увидев, кто именно марширует по дороге, повторяя слова про нормальных героев.

Конница. Если облачённые в металлические доспехи конские кости можно считать конями. Но ведь идут! Сами идут! А всадники на конях под стать подседельным – изображения костей на их облачении. Шлемы в виде черепов со многими украшениями. Отряд двигался бодро, и до Артёма ему явно не было дела.

Позади шуршало и трещало. Волки! И что делать?

Командир отряда махнул кому-то за своей спиной. Один из всадников отделился от строя и двинулся на Артёма, держа в руке булаву. Нелепость ситуации хорошо дополнялась вполне очевидными последствиями. Поскольку биться со всадником нечем, то…

Артём оглянулся – волков пока не видно, но в чаще за спиной что-то шуршит – и бросился в сторону чащи. Сам не понимал, почему в чащу – костяной конь и всадник с булавой лучшим выходом не казались.

— Стой, охол! – услышал Артём за спиной. Что-то странное в голосе, но с этим потом. Сейчас – понять, что из двух зол лучше. Стоп! Если всадник говорит, да ещё на понятном языке, то…

Рефлексы успели выручить. Боковым зрением Артём заметил выпрыгивающего из чащи зелёного волка, и успел отпрыгнуть – казалось, что изящно и красиво, на деле споткнулся и покатился по земле. Осознавая, что сейчас его начнут не то рвать, не то бить булавой, Артём всё-таки предпочёл встретить участь стоя.

Волки бросились не на него, а на всадника. Кинься они все сразу, точно сбросили бы с седла, но каждый удар булавы отбрасывал очередного нападающего, и тот рассыпался грудой ветвей. Падал – и рассыпался.

Очередной бросок сбросил всадника наземь. Тот не прекратил отбиваться – но явно боялся попасть в коня. А глаза того, как с удивлением обнаружил Артём, были закрыты – шорами, всплыло слово, повёрнутыми так, чтобы прикрыть отверстия в конском шлеме, или как его там зовут. Сам не понимая, зачем это делает, Артём открыл обзор коню – правому глазу – и, схватив попавшийся под руку камень, бросился выручать всадника. Теперь стало понятно, от кого можно ждать добра.

Конь помотал головой, издал совершенно не конский звук – протяжный, низкий змеиный шип. Оставшиеся волки окружили всадника, не обращая на Артёма никакого внимания. Бросок камня – волк отвлёкся, посмотрев на Артёма, и тут же получил булавой по затылку. Был волк – нет волка. Отлично! Второй бросок камня – ещё одним меньше. Оставшиеся три бросились назад в чащу. Их путь лежал мимо коня. Тот помотал головой – явно повернул её так, чтобы видеть врага – и волки на бегу рассыпались охапками ветвей.

Всадник поднялся, отряхивая одежду, и поднял забрало. Под ним оказалось добродушное круглое лицо с пышными рыжими бакенбардами.

— Благодарю, охол, – протянул он руку и похлопал Артёма по плечу. – Однако ты смел, не побоялся открыть танку взор.

Мозг не сразу воспринял сказанное.

— Танку? – переспросил Артём и всадник кивком указал на коня. Тот медленно шёл в сторону чащи – трава, кусты вокруг него жухли на глазах – теперь Артём это видел. За конём оставалась пустая, мёртвая земля – всё высохшее, жёлтое, серое. – Это ваш танк?

— Ну а чей же. Странный у тебя говор, охол. Откуда ты здесь?

— Сам не знаю, – признался Артём, осознавая, что всего происходящего не может быть в реальности. Конь этот из костей, волки из дерева. Что творится? «Кто я?» спрашивать уже не нужно, следующий вопрос – «где я?». – Где я? Мне бы в город попасть, – тут же добавил он, увидев, как нахмурился всадник. – Я Артём Злотников. Не знаю, как здесь оказался.

— Ты храбр для охола, но по виду – типичный охол, – рассуждал всадник вслух. – И одежда странная. В такой на приём приходить, а не по глуши пробираться. Перед тобой сэр Джеймс Батаник, охол Ортем Злотников, – Ударение в своей фамилии он сделал на последнюю гласную. – И что мне с тобой делать?

Артём чуть было не поправил его – имя всё-таки, чего его коверкать. Но выражение лица всадника отбило охоту уточнять и поправлять.

— Мне бы в город, – повторил Артём, как заклинание. – А там я сам.

— Город там, в трёх таланах, – указал всадник направление, противоположное тому, откуда пришёл его отряд. – Однако сам ты не дойдёшь, даже и пол-талана не продержишься. Я провожу тебя. Ты помог мне в бою, охол – думаю, это будет справедливо. Идём, танк уже должен был всё съесть.

Они направились по следу танка – полосе мёртвой земли – в чащу, откуда доносились вой, свист и шипение, и Артём по пути пробовал понять, не сошёл ли он с ума.

- - -