— Хадуп мне в гугол! – ну как же можно войти в «Пьяного дракона» – и не наткнуться на сэра Тиберия Моската, главного специалиста по ремонту и настройке танков! К его чести нужно добавить, что работает он часов по четырнадцать в сутки - танков стали делать существенно больше, готовятся к масштабной зачистке планеты – и работы хватает. Поэтому сквозь пальцы смотрели и на не очень здоровое пристрастие сэра Моската к спиртному, и на довольно частые жалобы со стороны прекрасного пола – и всякий раз главный грубиян Рима умел не только извиниться, но и задобрить пострадавшую сторону.

— Осторожнее с пожеланиями, сэр Москат, – Акиру исправит только могила. – Они иногда сбываются.

Сэр Москат расхохотался.

— Чёрт возьми, мы с вами стоим друг друга, – он жестом предложил Акире присесть за свой столик, она с улыбкой отказалась. – Не лезем за словом в карман. Я слышал, вас почти невозможно уговорить стать хозяйкой. Это правда, госпожа Акира?

— Нет, конечно. Нужно всего-то показать, что вы сильнее меня.

— Так просто? – Сэр Москат схватил Акиру за руку. То, что его руки сравнивают с клещами – не просто слухи. Сэр Москат, помимо прочего, известен своими рекордами на Арене по части поднятия тяжестей.

Никто практически не успел понять, что произошло. Потом – по итогам произошедшего – примерно восстановили. Акира повернулась, выбила стул из-под сэра Моската, схватила с его стола нож для разрезания мяса – с зазубринами, но в целом тупой – и с размаху воткнула его в стол. По рукоятку. При этом пригвоздила к столу оба рукава сэра Моската, уже стоявшего на коленях.

Всё описанное не заняло и пары секунд.

— А в этой руке у меня был бы второй нож, – пояснила Акира, стоящая рядом с сэром Тиберием. Тот попытался подняться на ноги, не опрокидывая стола – не тут-то было. Сэр Москат рывком освободил руки – порвав рукава в клочья – и вскочил на ноги. Взгляд его налившихся кровью глаз не предвещал ничего хорошего, по всему было видно – сейчас позовут полицию.

— Чёрт побери! – Сэр Москат попытался привести в порядок одежду. – Да за такую хозяйку умереть не стыдно! – И зааплодировал – по-римски, держа руки над головой. Его поддержало всё заведение. – Браво! Вы дадите мне второй шанс, госпожа Акира?

— Сожалею, сэр Тиберий Москат, – поклонилась Акира. – Только одна попытка. Извините, что испортила вам одежду.

— Приму извинения, только если согласитесь выпить со мной, – сэр Тиберий Москат вернул стул на место, и уселся. – Что вы пьёте?

— Минеральную воду, – улыбнулась ему Акира, усаживаясь напротив и, незаметно для собеседника, махнула сёстрам – займитесь своими делами, не стойте. – Можно со льдом.

Сэр Тиберий Москат расхохотался повторно.

— Всё, что скажете. Если уж я упустил свой шанс, то хотя бы поговорим!

Канси и Карико вышли из заведения – не без удовольствия понаблюдав, как к Акире подходят, чтобы поздороваться и выразить восхищение. Вышли и почти сразу же расхохотались. Обе.

— Она сделала бы из него человека, - вздохнула Канси. – Жаль, что упустил свой шанс. А ты? Я видела, как ты заходила в ювелирную лавку. К тому мужчине, что учил Артёма делать украшение для своей хозяйки. Признайся, он тебе понравился!

Карико покраснела, махнула вначале – да ну тебя! - а потом, сумев посмотреть сестре в глаза, кивнула.

— Я ведь сразу вижу. Я видела, как он работает. Красота! Такое делает, не поверишь… хотя ты ведь тоже видела. Всё-всё, молчу, извини!

- - -

Миранда закончила очередной портрет – групповой, если можно так сказать: Канси и обе её сестры. Здорово получилось – удалось передать характер каждой – насколько Миранда сумела понять их характер. В доме все поначалу относились настороженно – всё-таки люди с другой планеты, не шутка! – но очень быстро «три сестры», как их теперь звали вслед за песней, которую исполнил Ортем – стали такими же близкими и надёжными людьми.

В дверь постучали. Миранда не ждала увидеть там Канси – и тем более не ожидала увидеть её настолько уставшей. Ни «синяков» под глазами, ни воспалённых глаз – но видно, что Канси что-то беспокоит, и что вымотана до последней степени.

— Проходи, – обращаться на «ты» получилось легко и незаметно. – Что случилось? Трудный день?

Канси кивнула. Полегчало почти сразу, как только она оказалась рядом с Мирандой. Ни Карико, ни Акира пока не вернулись с прогулки – в Риме всегда есть, что посмотреть. Ей одной стало не по себе, а портить вечер Акире не хотелось.

— Этот трудный, и все следующие, – Канси села за стол – куда предложили – и кивком поблагодарила за стакан воды. Очень кстати, горло пересохло. – Пока он домой не вернётся.

Миранда пристально посмотрела на неё. Сейчас усмехнётся, подумала Канси. Но ошиблась.

— Без него всё из рук валится, – согласилась Миранда. – Я вот пишу картины, Помогает. Как другие спасаются, не знаю.

Канси покивала.

— У тебя был особенный день? Такой, что ты всегда хотела бы прожить ещё раз? День рядом с ним?

Миранда улыбнулась и кивнула.

— Я его часто вспоминаю, – призналась она. – Помогает. А у тебя?

— Есть такой. Я могу помочь тебе вспомнить тот день во всех подробностях, – Канси посмотрела ей в глаза. – Хочешь?

— Прости? – Миранду явно застали врасплох – растерянной Канси её ещё не видела.

— Сядь ко мне на колени, – Канси не отводила взгляда. – Я покажу тебе тот день ещё раз.

Миранда смотрела на неё странным взглядом. Сейчас вежливо попросит выйти, и больше не приходить, подумала Канси. И снова ошиблась.

— Ничего неприличного, поверь, – Канси закрыла глаза. – Этому всех можно научить. Если хочешь, тебя научу.

— Ладно, – кивнула Миранда и, не без опаски, села на колени к Канси – лицом к лицу. Канси потянулась ладонью к голове Миранды и та отшатнулась – без рук!

— Ничего неприличного, – повторила Канси. – Верь мне. Возьми меня за руку, прижмись лбом к плечу и досчитай до десяти.

Канси ощутила, насколько ярким был тот день – чужих видений не видно, но переживания человека всё равно воспринимаются. Прошлое приходит ярким сном – быстрым горячим потоком, вмещающим многие часы в несколько минут.

— Ух! – Миранда спрыгнула с её колен минуты через полторы. Видно, что ноги её плохо слушаются. Шея и лицо её горели, она тяжело дышала. – Ничего себе… Ого, всего две минуты! – Миранда посмотрела на часы. – А прошёл целый день… тот самый день. Как ты это делаешь?!

— Могу научить. Мне говорили, всех можно научить. Хочешь попробовать?

— Хочу. Ничего неприличного, да? – она встретилась взглядом с Канси, и они обе рассмеялись. – Прости, что спрашиваю. Ты видела то, что видела я?

Канси помотала головой.

— Я просто делаю твои воспоминания ярче. Я не подглядываю, не умею.

— А что, можно подглядывать? – удивилась Миранда. – Хотя мне не жалко. Если хочешь, смотри. Мне кажется, тебе можно доверять.

— Благодарю, – Канси закрыла глаза. Всего несколько минут Миранда сидела на её коленях, а неприятное, опустошающее чувство разлуки отпустило.

— Тебе стало лучше, – отметила Миранда. – Хочешь чая? Арлетт сегодня приготовила изумительный пирог.

— Не хочу её обижать, – Канси закрыла глаза. – Только чай, пожалуйста. Да, стало лучше. Я даже знаю, почему.

— Потому, что я сидела у тебя на коленях? – Миранда прижала руку к уху – звонит кому-то.

— Потому что ты его любишь. Если не любила бы, мне не стало бы лучше.

Миранда покачала головой, пододвинула свой стул поближе и взяла Канси за руку.

— Если помогает – оставайся у меня сегодня, - она встретила взгляд Канси, и добавила: – Ничего неприличного.

И снова они обе рассмеялись.

— Не в этот раз. Мне кажется, ты захочешь увидеть этот день во сне. Не хочу мешать, – Канси улыбнулась. – Но когда-нибудь попрошусь.

Чай принесла сама Арлетт – но отказалась, с улыбкой, присоединиться – извините, меня там ждут.

— Расскажешь о твоей родной земле? – Миранда налила Канси чая. – Я читала новости. Но хочется от тебя услышать. Я расскажу о нашей, если захочешь. Подумать только, другая планета! Я всё бы отдала, чтобы самой увидеть, хоть одним глазком!