— Опять выдумываешь? - послышалось из-за спины, и их догнала Канси. Трудно представить, подумал Артём, что ей может нездоровиться. Но на долю секунды чуть не поверил. – Голову оторву, Акира. Брысь отсюда!
— Слушаюсь и повинуюсь, - отозвалась та, не переставая улыбаться, и обогнала их. Канси теперь бежала рядом с Артёмом. Всё в порядке, подумал он. С ней всё хорошо.
— Да, всё нормально, - согласилась она. Как ей удаётся говорить, не сбивая дыхания? - Хороший у вас парк! Только птиц маловато. Сможешь прибавить скорость?
Казалось невероятным поначалу, но – смог. Помимо Канси и её сестёр, в парке оказалось немало бегунов. Похоже, подаём пример, подумал Артём, когда к своему удивлению, без особого труда сделал ещё один круг сверх тех пяти, что обычно делал. И погода сегодня удалась.
— Здорово! - похвалила Канси, всё это время бежавшая рядом. – Идём домой?
По дороге домой она рассказывала о своих первых впечатлениях о Риме. И так было видно, что ей здесь интересно. Сегодня у неё собеседование, вспомнил Артём. Её пригласили воспитательницей – на такую работу всегда трудно устроиться. Слишком много желающих.
Дома Артём зашёл в её комнату – совершенно машинально, не особо раздумывая. Канси обняла его, едва дверь закрылась, и минут пять они просто стояли, прижимаясь друг к другу.
— Так гораздо лучше, - прошептала Канси. – Она уже проснулась. Будь с ней почаще сейчас, хорошо? Она никогда не скажет этого, но ей трудно, когда тебя нет рядом.
Совершенно легко и естественно получилось отпустить Канси и вернуться в свои апартаменты. Именно так их называла Марина, первоначально – в шутку. Так слово и осталось.
Первой Артёма встретила госпожа Хатори и не отошла, пока её не погладили несколько раз по спине. Кошка внимательно посмотрела ему в глаза, держа хвост трубой, и в три изящных прыжка очутилась на своём теперь кресле. Марина наблюдала за всем этим с явным удовольствием.
— Гораздо лучше, – ответила она на незаданный вопрос, когда Артём уселся рядом. – Завтрак будет через полчаса. Знаете… знаешь, мне впервые приснился приятный сон. С того момента, как я была маленькой. Я думаю, это добрый знак.
Она никогда не рассказывала о сновидениях, припомнил Артём. Интересно! И взгляд совсем другой, не пытается спрятаться где-то внутри себя самой. Раньше чуть что – отводила взгляд, прятала лицо в ладонях.
— Теперь я верю, что с головой у меня в самом деле всё в порядке, - шепнула Марина, прижимаясь к нему. – Ортем, ты не рассказал ещё об одном дне там, на Плутонии. Уже после того, как вы все вернулись с полюса. Ведь было что-то интересное, да?
Артём показал ей карту памяти. Удивительно, но для него записали карту, совместимую с проигрывателями Айура. Как такое вообще возможно? Ещё один вопрос в длинный список того, что надо, похоже, просто принять.
— Я расскажу после завтрака, - пообещал он на словах. – Ты ведь никуда не спешишь?
— Нет, Миранда меня подменяет. Я знаю, что ей непросто, но ещё один день ничего не изменит. Хочу ещё что-нибудь узнать! Так необычно – ещё одна планета, где есть люди, и находится неизвестно где!
- - -
Мы сохранили большую часть земной культуры – то, что пожелал передать Создатель, сказала Канси утром того дня, когда их команда вернулась с полярной станции. А передал он практически всё, от времён античности до последнего дня, когда он сам посетил Плутонию – перед тем, как оставить послание, и уже не возвращаться. Каждый человек – существо по природе творческое. Пусть даже подлинным творчеством занимается редко.
— Это студия, - пояснила Канси, когда открыла перед ним двери одного из зданий Талора – крупнейшего города планеты, где был и её дом. – Сюда приходит каждый, кто желает что-то записать. Неважно, что – новую книгу, или песню, или фильм.
— Фильм? Это как? - удивился Артём. Студия не пустовала. Аппаратура для записи есть во множестве её комнат, и они, как потом оказалось, пользуются популярностью.
Канси поманила его – они вошли в большое помещение. Кинотеатр, подумал Артём. Или театральная сцена. И множество сидений для зрителей – пока что пустых.
— Надень вот это, - указала она, когда Артём, следом за ней, вошёл на сцену и подошёл к тому, что издалека показалось микрофоном на стойке. На самом деле там находилось что-то вроде шлема. – Погладь его вот тут, чтобы он настроился на твою голову. Видишь инструкции?
Да. Самая занятная часть их технологий: почти вся техника умеет транслировать инструкции. Картинки, текст, звук – по выбору. Непонятно, как это делают – инструкции воспринимает только тот человек, который их запросил.
— Что теперь? - поинтересовался Артём. Немного боязно оказалось стоять на освещённой сцене перед пустым зрительным залом. Страх сцены, припомнил он. Известное такое ощущение, если верить рассказам артистов. Почувствовал себя артистом?
— Представь. Просто начинай представлять. Остальное сам поймёшь, аппарат подскажет. Если нужна подсказка, просто прикоснись вот сюда. Не бойся! Пока не захочешь, никто, кроме тебя не увидит и не услышит.
- - -
Это было как в тот день, когда он учился ездить на двухколёсном велосипеде. В какой-то момент всё получилось – взял и поехал, уже не падая, и никто его не страховал. Тут было то же самое: в какой-то момент всё начало получаться. Песня пришла на ум сама собой; с ней он несколько раз водил роту на задания – и всякий раз ощущал себя немного пиратом. Тем, что давным-давно на Земле наводили ужас на морские корабли.
Nobody saw our sails on the horizon, Nobody heard propellers in the dawn. Nobody smelt our coal fires were burning, Nobody knew – under the radar we crept on…
Поначалу картинки не приходили на ум – только звук. А потом… потом пришла и картинка. И почти сразу – сюжет, история. Корабли появлялись на горизонте, бесшумно и незаметно приближаясь к берегу, и отчаянные головорезы, после опустошающего пушечного залпа, быстро подавляли всякое сопротивление…
Here we come, on the run, our coal fires are burning, Here we come, fife and drum, propellers in the dawn. Here we come, on the run, our coal fires are burning, Here we come, fife and drum, under the radar we crept on! (*)
Артём и не заметил, как «прокрутил» эту песню несколько раз, и всякий раз удавалось всё точнее воссоздавать и дополнять видеоряд. Как смог, припомнил голоса, которыми пели эту песню её исполнители на далёкой во времени и пространстве Земле.
А когда опомнился, понял, что зал уже полон – все стояли, сиденья куда-то делись – и аплодировали ему. Канси стояла рядом, на сцене, и тоже аплодировала. Он оглянулся – на сцене, стена за которой стала теперь киноэкраном, замер последний кадр: капитан – тот, от имени которого песня – смотрел на брошенную к его ногам женщину – её явно доставили сюда силой, это читалось во взгляде. Получается, всё было затеяно, чтобы выкрасть её? Или нет? Поди пойми, каким затейливым путём шло воображение.
— Потрясающе! - Канси взяла его за руку. – А ещё что-нибудь? Ты можешь? Если мы тебя стесняем, мы можем уйти.
— Останься, - Артём сам не понимал, почему – напрочь исчез страх сцены. Остальные люди перестали мешать, а Канси… она и раньше не мешала. – То есть, меня не стесняют. Минутку.
…Он «записал» четыре коротких видео в тот день. На Земле их назвали бы видеоклипами. Уже потом, когда понял – всё, надо останавливаться, дать голове отдохнуть – Канси отыскала специалиста, с помощью которого Артём привёл все записанные видео в приличный вид – например, указал, когда припомнил, чьи то были песни, слова, кто исполнитель. Подправил всякие мелочи, убрал ненужные фрагменты в начале и конце, вставил титры. Удивительно умная техника, которая реагирует на мысленные команды.
— Потрясающе! - Марина просмотрела все четыре записи, несомненно – они ей очень понравились. Видно, что каждый клип произвёл на неё большое впечатление. – И кто угодно может туда прийти, и что-нибудь записать? Вот так вот просто?!
— Да. Канси сказала, немногие могут записывать так, чтобы потом многим нравилось, но человеку не так просто найти своё призвание. Почти все появляются в таких студиях.
