Интересно что там с его любовью — Альбиной. Наверное девушке не сладко.
Действительно охраник окликнул лесбиянок. И объявили о конце помывки.
Альвине дали серое платье с нашитым номерком, на голое тело. Казенного белья не оказалось, и груди с бедрами просвечивали через робу.
Тюремное платье оказалось коротким, и до самого таза открывало босые ногие красавицы. Ни башмакой, ни шлепок ей не дали. Сказали что просто нет, и пока тепло — обойдешься!
Действительно тут на юге даже жарко, и босиком ходить по тюремным коридорам приятно.
Альбине велели свожить за спину руки и повели длинным тюремным коридорам. По иронии судьбы её втолкнули в камеру номер тринадцать. И ядовито усмехнулись:
— Тут тебе самое место краля!
Альбина встала у порога и робко осматрелась. Помещение выглядело не таким уж и страшным. Большое и широкое окно забраное решетками, на стенах рисунки с цветочками. Сама камера достаточно просторная, в ней дюжина кроватей, причем одноярустных. Параша в углу за дверью, так что когда справляешь нужду не видно… Кровати с подушками и простынями. Что по меркам девяностых годов для женской тюрьмы почти роскошь. На них лежали женщины, от юных дам, до тридцати пяти лет. Но все симпатичные, и смазливые.
Альбине это напомнило западные фильмы про женские тюрьмы, где нет старух и подобраны как правило миловидные актрисы. Тут что-то такое.
Самая крупная из зечек, ядреная и фигуристая баба лет тридцати пяти, поглядела на Альбину своими зелеными глазами и произнесла:
— Очень красивая…
Альбина молчала. Она не знала как принято в тюрьме здороваться. А виденное в фильмах выветрилось. Наверное эта баба женский пахан — подумала девушка с золотистыми волосами.
Фигуристая зечка спросила:
— Какая статья?
Альбине следователь не назвал статью. А сама девчонка не имела понятия и поэтому растеряно брякнула:
— В убийстве меня обвиняют… в двойном!
Зечка хихикнула и оскалилась:
— Мокрушница значит? Статья 105…А на вид ангелочек.
Альбина испугано промямлила:
— Он меня изнасиловать хотел…
По камере раздался одобрительный рокот, послышалось — правильно!
Старшая зечка спросила:
— А погоняло у тебя есть?
Альбина растеряно произнесла:
— Да меня вроде бы пока никто и не гонял. Только во время обыска было неприятно.
Старшая зечка хихикнула и прикрикнула на пытавшую встать соседку:
— Сиди… А ты я вижу первоходка! Погоняло — это прозвище или кликуха! Как тебя знакомые прозывали?
Альбина смутилась и негромко ответила:
— Кукла…
Старшая зечка отрицательно мотнула головой:
— У нас такая в камере уже есть! Да и не самая лучшая эта кликуха!
Альбина робко ответила:
— Еще и королевой…
Старшая крутанула головой:
— И это не годится! Хотя… Ты на панели не стояла?
Альбина тряхнула шевелюрой:
— Нет…
Старшая зечка тряхнула головой:
— Будешь звездочкой… Я никогда еще такой красвой не видела!
Рыжая зечка капризно заметила:
— Ты Кобра положила на нее глаз. А так не справедливо будем пользоваться все!
Старшая сверкнула глазами и рыкнула:
— А ты Финка, что хочешь на ножах со мной сойтись?
Рыжая сердито ответила:
— Она первоходок и имеет такие же права, как и все что первой топает зону. И наше право ею воспользоваться.
Старшая улыбнулась и кивнула:
— Если так, ты хочешь, то можешь полизать Звездочке киску. А мы пока с ней поиграем. Иди ко мне.
Альбина робко тихими шагами приблизилась. Старшая зечка и так была почти нагой в один трусиках, и в наколка. Она стащила с девушки робу и принялась гладить ей тело. Опытная руку хорошо знала эрогенные зоны. Альбина вскоре сладострастно застонала. А Рыжая залезла её пальцами с ноготочками с лоно Венеры.
Три женщины сплелись телами. Обе зечки умело массировали тело девушки и наслаждались сладострастными стонами. Альвина потеряла голову, ей не казались прикосновения женщин чем-то противоестественным. Наоборот ласки заводили красотку, и вызывали приятную истому. Вообще Альбина могла со своей внешностью менять парней как перчатки, и зарабатывать на этом огромные деньги.
Но мальчики как не интересовали её. Так неужели она и в самом деле лесбиянка? Причем от рождения? Но ведь и девочкам её не тянуло. А сейчас она старшей зечке осыпает поцелуями грудь. И ей это неожиданно нравиться. Заключенная как раз имеет свежую и чистую кожу. И её касаться приятнее, чем волосатых мужчин.
Тут Альбина представила себе Бориса. Он тоже имеет такую гладкую, чистую кожу, словно у мальчика. Но уже вполне сформировавшийся юноша. Хотелось бы с ним заняться любовью. Но сейчас он недоступен.
Старшая зечка осторожно опустила голову Альбины себе на лоно, а рыжая сама принялась обрабатывать языком киску красавицы.
Какое удовольствие — Альбина сладострастно застонала. Старшая снова стала осыпать свою кралю поцелуями. Она была её игрушкой, но красивой, и очень соблазнительной. И ласки продолжались по нарастающей.
Женщины могут ласкать друг друга часами, и их оргазмы повторяются многократно, и дают чрезвычайное удовольствие, усиливаясь с каждым разом.
Трое женщин играли пока не последовала команда к ужину. Кормили в этой тюрьме сравнительно неплохо. Винегрет с котлетами и компот. Альвина слышала про то, что в тюрьмах очень скудная пайка, на один рубль в день удивленно спросила Кобру.
Та с улыбкой ответила:
— Потому что у нас особая тюрьма, ты разве не знаешь?
Альвина наивно спросила:
— Для самый опасных?
Рыжая ухмыльнулась и заметила:
— Нет! Для самых смазливых!
Кобра подтвердила, запихнув себе котлету в рот:
— Вот, вот! Мы тут не работаем, и питаемся с нормальной столовой, но за это приходится платить!
Альбина вспомнила западный фильм про тюрьму и, вздрогнув, спросила:
— Значит, нас заставляют торговать своим телом?
Рыжая с ядом в голосе произнесла:
— А ты догадливая… Да! В Анапе полно борделей, куда нас время от времени вывозят!
Альбина с робкой надеждой спросила:
— А если сбежать?!
Кобра свирепо ответила:
— И не думай! Сбежит одна, будут истязать всю камеру! Живи у нас как в семье. Тут лучше, чем в обычном СИЗО. Примерно раз в три дня будут вывозить на работу… А так ли велика разница с обычным мужиком это сделать или за деньги…
Рыжая подтвердила:
— Во-во! Там в борделе тебя еще и напоят и черной икры дадут, поешь как ресторане! Одно галимо всю выручку забирает администрация. Но все равно в борделе лучше, чем все время сидеть в камере.
Кобра кивнула и добавила:
— Кое-где в камерах и телевизоры с холодильниками есть. И нам со временем поставят! Мы бабы тут нормальные, беспредела не творим! А будешь рыпаться, посадят в пресс-хату, или кинут в камеру к мужикам. Я, конечно, люблю секс, но сразу тридцать голодных мужчин и для меня много!
Альбина поежилась, представив как на нее бросается орава голодных, давно не знавших женского тела мужчин. Страшновато это. Нет с женщинами определенно лучше. Может даже у нее такая натура, что на девичьи прикосновения тело сразу же отдалось. А отдаться в борделе? Она хоть и не часто трахалась все же не девственница.
Девушка не удержалась от вопроса:
— А долго ли тут сидеть?
Кобра пожала плечами и ответила:
— Я тут уже два с половиной года, а суда еще не было. Так что на этом может ответить только Господь Бог. Хотя чем дольше в СИЗО, тем меньше на зоне!
Рыжая заметила:
— По 105 если признают в состоянии аффекта, можешь получить года четыре.
Правда плохо, что ты убила двоих — это отягчающее обстоятельство.
Кобра, прикончив свою отнюдь не маленькую порцию, заметила:
— Но суд и статья в этом городе условное понятие! Могут за одну таблетку держать лет десять и серийного убийцу отпустить. Но ты не думай лучше о сроке, а просто живи…
Рыжая попросила:
— Расскажи какой-нибудь анекдот!
