Другая женщина с наколками, покралась сзади и стала нежно щекатать пальцами во влагалище.

Боль причиненная грубыми руками в медицинских перчатках, стала слабеть. Даже стало приятно.

Альбина хихикнула: она никогда не думала, что прикосновение женских пальцев может быть таким приятным.

Не то что во время обыска. Тут женщины мяли её словно обладали большим опытом. Вот пальцы вошли щекоча в её лоно, заставив Альбину застонать.

Младшая женщина в наколках хихикнула:

— Вот она уже раслабилась. Хочется, наверное, любви.

Старшая ласково заметила:

— Ангелочек хочет райского прикосновения. Разве это не очевидно? И какого девушке с нами, ты довольная красавица.

Альбина честно произнесла:

— Не знаю… Мне с вами так хорошо!

Младшая предположила:

— Дай я полижу тебе киску.

По окончании главы из фантастического романа Шамая объявил перерыв на обед. Кроме рыбы, которую ловили сами сектанты, были и кусочки американской пиццы из местного филиала Макдонельса. Все ж Шамай понимал, что в еде должно быть некоторое разнообразие.

Сектанты ели и весело посмеивались. Эдуарда не очень удивляло благодушное настроение организации. Им действительно не о чем горевать, тем более вместе с ними крутой и любящий гуру Шамай.

В него и в самом деле верят, как в Бога способного провести адептов и через конец света.

А верой можно и горы передвинуть и перекинуть через корпус!

Наступило знойное лето Утриша, почти все сектанты нагишом, реже в трусах. Ведут себя вполне расковано. Много игристых штучек. А после обеда снова групповой секс. Все эти оргии и коробят и одновременно возбуждают Эдика.

Сам Шамай в чалме и халате с длинной бородой напоминает восточного мудреца. Такой вот интересный у них получился гуру. И распутный и святой одновременно.

Эдик подумал, что все-таки большинство сект подобный разврат не поощряет. У тех же Свидетелей Иеговы — запрещен оральный секс и, разумеется, занятия любовью вне брака.

А тут это фактически обязательный ритуал. Неужели Шамай переносит сюда свои эротические фантазии? Как это все развилось в различного рода извращения.

Эдик чувствовал в тоже время и сильное возбуждение. Особенно когда Аленка снова заработала языком по его нефритовому, пульсирующему стержню.

Такой от этого кайф, просто непередаваемый. А девушка попросту супер. Потом нефритовый стержень стала лизать черноволосая, а за ней блондинка.

Эдик улетел на седьмое небо от счастья.

Как это здорово — секс с девчонками. Это просто супер, гипер, ультра, сверх, и световой коллапс!

Потом Эдик тривиально трахнул Аленку. В нем было много сил и энергии — достаточно, чтобы завестись, словно будильник и заниматься любовью много раз подряд.

С Аленкой они перепробывали несколько поз. И, несмотря на намеки, ведьмочки Эдуард отказался поласкать её лоно язычком. Все же это западло по дворовым понятиям считается. А Эдуард не хотел себя светить перед таким количеством свидетелей. А вдруг в тюрьму попадешь? Как к этому авторитетные зеки отнесутся. Эдик слышал, что крайне отрицательно, могут за такое и опустить. А от тюрьмы и от сумы в наше время нельзя зарекаться. Впрочем, почему только в наше время?

Легко, будучи самым честным человеком, попасть за решетку было и в советские времена, особенно при Сталине. И при царе, и вообще всегда с момента, когда появились тюрьмы. Кажется, это Иван Грозный самым первым ввел в качестве наказания тюремное заключение. До него в тюрьмах сидели лишь в ожидании приговора суда: или плети, или казнь, или в лучшем случае штраф.

Нравы были простые: за легкое преступление плети и штраф, если тяжелое то смертная казнь. Но еще не было тюремной системы как наказания. И это возможно и к лучшему!

Девяностые годы с одной стороны, возможно, самые свободные в истории России, но с другой, это время беспредела, и резко возросшего количества заключенных, среди которых значительная часть невиновны, или с малой виной.

Эдик отвлекся, а Аленка снова охватила губами его член. Нравилось ей подобное. Словно сосет леденец, но делает это так умело, что доставляет массу удовольствия.

Эдуард погладил Аленку по светло-рыжей головке. Скорее Аленка блондинка с рыжим, чем просто рыжая. Очень красивая, но и распутная. Действительно такой полижи лоно, сколько в нем побывало мужских совершенств?

Эх, распутница!

Впрочем, не только сексом занимаются сектанты. Многие из них покидают холм и куда-то отправляются. Но Эдика туда не зовут.

Молодой мужчина спросил:

— А куда они направились?

Аленка ответила с ангельской улыбочкой:

— И для них есть работа! Понимаешь, адепты должны хоть немного потрудиться!

Эдик с этим согласился:

— Если не работать, то и с ума сойти недолго!

Наступил вечер, и довольно скромный ужин. Шамай подошел к Эдику и капризно заметил:

— Ты из нашего котла ешь, а пайку не дополняешь! Купи в следующий раз колбасы, сыра и еще чего-нибудь… Я знаю, что ты не бедный!

Молодой мужчина растеряно ответил:

— Конечно, не бедный… Как-то из головы вылетело…

Тут Эдик полез в штаны, доставая кошелек, но Шамай оборвал его:

— Не надо! Лучше купи в следующий раз по дороге пайку! А наличные деньги только отяжеляют карму!

Тут Эдуард подумал — какая все-таки у Шамая каша в голове. И как в его секте все намешано. С другой стороны, многим именно такая кашица понравится. И её удобно переваривать.

Становилось поздно, хотя летом и длинный день. Эдуард в сопровождении Аленки снова отправился в свою палатку. В целом молодой мужчина чувствовал себя и хорошо и вымотанным. Вот уж эти оргии.

Аленка на ходу заметила:

— Сейчас он спокоен. А так Шамай часто истязает адептов. Любит бить женщин, а также мальчиков и девочек. Кроме того иногда он использует дыбу и механизм для растяжки. Порой мне кажется, что он попросту больное животное!

Эдуард логично заметил:

— Но умеет скрывать свои наклонности. Со мной ведет себя вежливо!

Аленка с печалью в голосе произнесла:

— Вскоре должен приехать его брат. Говорят это такой деспот, что на его фоне Шамай ангел!

Эдуарду стало интересно:

— А брат его старше или младше?

Аленка, удивленно вскинув брови, ответила:

— Конечно старше… Успел даже повоевать в Афганистане, прапорщик. За что его выгнали из армии, не знаю, то тип весьма страшный. А проповедует при этом куда убедительнее Шамая. Ему бы политиком быть! Тысячи человек вовлек в свою секту, за несколько месяцев! Опасный тип!

Эдуард тихо шепнул Аленке:

— А давай знаешь что… Смотаемся отсюда пока не прилетел старший брат этого стервятника!

Ведьмочка отрицательно покачала головой:

— Я еще как-то сдерживаю этого садиста… А когда я перестану его, да еще вместе с братело успокаивать, то сколько они ребят и девчат до смерти замучают! Нет, ты как хочешь Эдуард, но я останусь!

Молодой мужчина решительно тряхнул головой:

— Ну, тогда и я тоже остаюсь!

Эдик на сей раз у себя уснул без сновидений, и сразу. Может слишком много из него вышло семени, чтобы еще предаваться размышлениям.

А утром его ждала по уже стойкой традиции Аленка.

Пришлось снова топать в секту. Без всякого удовольствия. Пока ничего особенного не происходило. Хотя в Югославии уже начались переговоры. Степашин уверенно рулил на посту премьера, а коммунисты притихли. Словно и не было требований импичмента. Железовский проиграл выборы губернатора, но зато появились по телевидению многочисленные видеоролики с этим политиком… Хотя толку от было мало.

Аленка на пути была немногословной. Что-то говорить пока еще ничего существенного не произошло, было, лишним. И Эдик чувствовал себя не на белом коне. Он попал в кривую орбиту и завертелся в ней. При этом не хватало ни ума, ни воли, чтобы выбраться из порочного круга.

Тут нужен был какой-то интеллектуальный прорыв, а он как раз не намечался.