Он сидел в больнице с Хантером и Алиссой, пока я была с Коди. Затем мы менялись на некоторое время. Я обожаю этого большого пугающего байкера.

Так, вместе, мы смогли справиться с ситуацией. Если быть честной, мне нравится это. С тех пор как умерла моя мама, я долго была одна. Это было моим личным выбором. Но Джордану удалось пробиться сквозь стену, и у меня некоторое время был Адам, но кроме того, я была сама по себе почти всё время. Это помогало мне исцелиться и скорбеть. Но прогулка в мебельный магазин Шарпа одним вечером изменила всё для меня… в лучшую из возможных сторон.

— Не хочешь продать мне свой дом? — спрашивает Джордан, опираясь о дверную раму в мою спальню.

Я смотрю на него поверх плеча, желая дать ему понять, чтобы он прекратил нести чепуху, но я вижу, что он серьезен.

— Действительно?

Он пожимает плечами и идет к моей кровати, шлепаясь на нее.

— Тебя никогда здесь нет, а я устал от аренды. Это — шикарный ход.

Мне нравится идея о Джордане в моем доме. Я не буду чувствовать, как будто потеряла его, просто переехала.

— Я имею в виду, мне придётся избавиться от всего твоего девичьего дерьма. Возможно, установить шест для стриптизерш в гостиной. Поставить бильярдный стол в столовой, это может и сработать.

— Это хорошая идея, — произношу я сквозь улыбку.

— Шест для стриптиза и бильярдный стол?

— Ни капельки, придурок, — раздражаюсь я, бросая в него футболку. — Идея о тебе здесь.

— Мой договор аренды — ежемесячный, так что я могу сделать это, как только ты будешь готова. Я знаю, что вы с Шарпом недолго вместе, но, кажется, вопрос об этом уже решен. Ты уже живешь с ним.

— Я просто оставалась там, чтобы помочь с Коди.

— В тебе столько дерьма, — произносит он с фырканьем. — Ты провела с кретином более двух лет, но ты никогда не выглядела так, как сейчас. Ты, бл*дь, светишься от макушки до пальчиков ног всё время. Я думаю, что это от огромного количества секса, о котором я не хочу думать.

Я награждаю его моей самой лучшей сияющей улыбкой, что приводит нас к тому, что мы хихикаем.

— Серьезно, Эм, ты как будто новая женщина с ним. Ты была довольно удивительной раньше, но теперь ты лучше. Более живая.

Я встаю между его ног и оборачиваю свои руки вокруг его плеч, пока он обхватывает меня за талию.

— Ты сам довольно удивительный — Джордан Монро, — бормочу я в его волосы, прежде чем поцеловать их.

— Это, правда, — язвит он.

Это правда, так что я не смеюсь.

— Я поговорю с Гарретом и узнаю, что он об этом думает.

— Хорошо. Давай я отвезу тебя к нему. У меня игра, на которую надо попасть, — произносит он, вставая.

У него всегда есть видеоигра, на которую надо попасть.

Джордан помогает мне погрузить парочку сумок в его «Корветт», и мы срываемся к дому Гаррета.

— Коди! — кричу я, когда мы заходим.

Он на кухне, прикрепляет гипсокартон… один.

— Иисус Христос, ты испугала меня до усрачки, — раздражается он, выдергивая свои наушники.

— У вас неприятности, мистер, — угрожаю я.

Джордан уже хихикает от моей попытки проявить твёрдость. По крайней мере, Коди пытается смотреть робко, но я могу сказать, что он борется с улыбкой.

— Предполагалось, что ты не будешь делать это. Доктор сказал не напрягаться. Крепить гипсокартон непросто. Это трудно. Я знаю, потому что делала это однажды. И в результате, когда я сделала и закончила с очень текстурированной стеной, у меня получилось так, словно что-то пошло не так с моим художественным проектом. Мне пришлось позвонить папе, чтобы он устранил это, и он хихикал всё время. Это было неловко.

Я говорю сумбурно. Это стало моей новой формой общения. Я не делала так до Гаррета. Он перевернул мой мир вверх тормашками, а мой разум находится в состоянии хаоса, даже когда его нет рядом.

Джордан издает громкое фырканье, а Коди начинает смеяться надо мной. Я присоединяюсь, поскольку, если я не могу смеяться над своим сумасшествием, в чем смысл?

— Извини, — задыхается Коди. — Мне просто дико скучно. Кухню нужно доделать, а Гаррет делает все в одиночку.

— Его это не заботит. Он хочет, чтобы ты поправился, солнышко.

— Мне лучше, — утверждает он.

Он выглядит лучше. Большинство кровоподтеков ушли или стали зелено-желтыми. Его операция по восстановлению глазницы прошла успешно, и нос вправлен. Его лицо выглядит немного по-другому теперь. Его переломы скул изменили овал лица, когда их вправили. Он выглядит более угловатым и мужественным теперь.

У него навсегда останется длинный шрам, который пробегает вдоль его головы с боку, но он говорит, что хочет сохранить свои волосы короткими. Его не беспокоит внешний вид.

Он так силен. Я поражаюсь этому каждый день.

— Я это знаю, — мягко говорю я.

Я подхожу к нему и притягиваю его к себе для хорошего объятья. Он сильно обнимает меня. До несчастного случая, как мы это называем, чтобы мы не попали впросак рядом не с теми людьми, он всегда отказывался демонстрировать мне сильную привязанность. И теперь я получаю это в полной мере, и я люблю это. Я также заставляю его обнимать меня постоянно.

— Я помогу прикрепить эти два последних листа, — предлагает Джордан.

— Спасибо, мужик, — отвечает Коди, отпуская меня.

Я потираю его голову, а он наклоняется к моему прикосновению немного, прежде чем вернуться к работе. Я оставляю мужчин с их забавами и поднимаюсь наверх в комнату Гаррета, чтобы убрать свои вещи.

Когда я захожу в гардеробную и щелкаю свет, я поражена реальностью ситуации. Половина гардеробной заполнена моими вещами. Мои рубашки и джинсы разложены с моими свитерами и штанами. Я выхожу из гардеробной и вытаскиваю, открывая несколько ящиков комода. Своих ящиков. И опять, здесь мои вещи разложены прямо рядом с его ящиками. Я оглядываю комнату и обнаруживаю некоторые из моих украшений на моей прикроватной тумбочке. Мои шлепанцы на полу перед обитым материей стулом, куда я скидываю свою одежду. Мои часы и некоторая наша мелочь лежат на подносе, на комоде.

Я направляюсь в ванную и нахожу все свои вещи вокруг моей раковины. Моя зубная щетка стоит рядом с щеткой Гаррета в держателе. Мои лосьоны и продукты для защиты волос в шкафчике над раковиной. Моя бритва, шампунь, кондиционер, гель для тела и губка в душевой.

— Эмили, — завет меня Гаррет из спальни.

Я иду в комнату и подглядываю за тем, как Гаррет, освобождает свои карманы на комод.

— Ты знал об этом? — гневно спрашиваю я.

— О чем? — спрашивает он, поворачиваясь ко мне лицом.

— Об этом, — произношу я, обводя комнату рукой.

Он смотрит на меня, как будто я сошла с ума, а затем пробует скрыть ухмылку.

— Сладкая, тебе стоит быть более конкретной, — говорит он, пока прочищает горло, пытаясь не рассмеяться.

— Я живу здесь, Гаррет. Здесь все мои вещи. У меня есть ящики. Мои вещи в твоих ящиках. Мы даже не обсуждали это. Я просто положила свои вещи в твои ящики. Как это произошло? Ты должен был сказать: «Эй, я освободил для тебя несколько ящиков», а затем я бы сказала тебе: «Спасибо. Это мило. Но тебе не следовало». Но ты не сказал мне. Ты никогда не говорил мне этого. Я просто положила свои вещи в твои ящики. А потом в твою гардеробную. Я заполнила твою гардеробную. Я, имею в виду, что потребуется гардероб в стиле Дженны, чтобы заполнить твою гардеробную. У меня даже не было возможности определиться в жизни. Но всё же. Все мои рубашки и джинсы там. И разложены. Я даже разложила твои вещи.

— Спасибо за это.

Я игнорирую его и продолжаю.

— Ванная полна моими вещами. Девичьими вещами, Гаррет. Ты никогда не говорил мне, что я могу положить тампоны в твою ванную. Я знаю, что ты их видел, и ты ни разу не сказал мне ни слова. Не то чтобы мужчины хотели бы разговаривать о женской гигиене. И у меня есть своя сторона кровати. И раковина! Я могу забрать твою раковину. Я не хочу быть похитителем раковины. Что за человек, который ворует раковины?